Чуть в стороне, столпившись в кучу, стояли и члены съемочной группы. Еще вчера они ощущали себя в относительной безопасности, понимая, что Суабан и пальцем их не тронет, ведь надо же делать кому-нибудь шоу. Однако теперь они начинали сомневаться: а не сделает ли он заложником кого-нибудь из них?
– Вы не представляете себе, как я зол, – сжал кулаки главарь «Буа-донга». – Я пошел вам навстречу. Согласился на авантюрный проект, а вы меня подставили. За моей спиной всякие планы начали разрабатывать…
Все молчали: и смирно стоящие заложники с телевизионщиками, и тайские мафиози, знающие своего главаря не первый год.
– …Если бы не Сазонов, – Суабан презрительно взглянул на Павла, – я бы так ничего и не узнал.
Заложники зло посмотрели на предателя. А Ксюша Колчак негодующе покачала головой, мол, я вам говорила, а вы все не только меня не послушали, но и защищать его полезли.
Сазонов стоял, отведя взгляд в сторону, боясь даже взглянуть на кого-нибудь из своих.
– Ты труп, – прошептал рядом стоящий с ним Дулин, – это я тебе обещаю.
– Еще посмотрим, – так же шепотом ответил Сазонов.
– С сегодняшнего дня шоу закрывается, – неожиданно объявил Суабан, – и не вашим общим решением, а моим. Все телевизионщики с этого момента тоже становятся моими заложниками, – и главарь «Буа-донга» щелкнул пальцами.
Подбежавшие к членам съемочной группы тайские мафиози тут же отобрали у них все оборудование и, толкая стволами автоматов в спины, погнали к одной из хижин.
– Теперь меня интересует только выкуп. Больше ничего не имеет значения. И вся сумма должна поступить ко мне не позже, чем через неделю. Часть средств уже собрана фанатами и спонсорами, я сам по телевизору видел. Если она не окажется на указанных мною счетах уже послезавтра, я убью одного из участников, затем другого, – поставил ультиматум Суабан. – Каждый день – по казни. Людей у меня хватит. Можете сосчитать друг друга.
Продюсер неуверенно поднял руку, словно застенчивый школьник-отличник, не решающийся вызваться к доске. Главарь «Буа-донга» кивнул, мол, говори, разрешаю.
– По опыту своей профессиональной деятельности могу сказать, что названная в передаче сумма, скорее всего, явно завышена в целях рекламы, – поделился своим мнением Назаров.
– И что ты хочешь этим сказать? – насторожился Суабан, понимая, что этот человек действительно знает всю телевизионную кухню от «А» до «Я».
– Вы же поймите, что фирма перечисляет пятьдесят тысяч, но требует, чтобы для солидности прозвучало сто. Так что озвученная по телевизору сумма – чистой воды блеф, – ответил продюсер. – Смело делите ее на два и не ошибетесь.
Немного подумав, главарь «Буа-донга» вынес окончательный приговор:
– Это ваши проблемы. Так что решайте, кто первым отправится на тот свет, – и Суабан выжидающе посмотрел на заложников.
Голосование было недолгим. Все заложники единогласно выбрали в качестве жертвы Павла Сазонова.
– Понимаю ваш выбор, – одобрил итоги голосования главарь «Буа-донга», – сам ненавижу предателей.
Сазонов упал на колени и начал умолять Суабана отменить решение и выбрать кого-нибудь другого. Но тот был непреклонен.
– Это ваше решение. Я не стану в него вмешиваться. Если первые деньги не поступят на мои счета, результат один – смерть.
Назаров поднял руку:
– Разрешите.
– Слушаю вас, но только в том случае если разговор касается денег. Все остальное мне неинтересно.
– Ладно, оставим в стороне разговоры об откатах, которые пойдут с благотворительности на наше освобождение. Московские реалии не для вас. Мы оба – люди бизнеса, и законы для нас с вами одни и те же, – возбужденно говорил продюсер. – Обещаю вам, что деньги пойдут. Даже если российские власти этому воспротивятся. Обходить финансовые рогатки я умею. Дайте только лично переговорить с партнерами. Вы же по себе знаете: на каждого человека с деньгами найдется аргумент, перед которым он не устоит.
– Шантаж?
– Какая разница?! Лишь бы подействовало.
– Я дам вам возможность обратиться к друзьям, – пообещал Суабан, – разговор двух деловых людей лучше, чем взаимные угрозы.
– Дайте мне телефон. И все проблемы решатся в течение суток, – самонадеянно пообещал продюсер шоу «Райские кущи».
– Вы говорите, как Архимед, – проявил образованность главарь мафии, – тот как-то сказал: «Дайте мне точку опоры, и я переверну мир». Точку опоры я вам дам, но не телефон. Вы сможете обратиться к вашим партнерам по бизнесу через видеозапись. Фоном вам будет служить плетеная бамбуковая стена хижины. И никто не сможет вычислить места, где делалась запись. Мне просто надоело, что вы сами тормозите процесс своего освобождения. Просто смиритесь с потерей денег. Ваши жизни дороже. А деньги заработаете. У вас еще хватит на это времени и сил.
Суабан прошелся взглядом по лицам заложников. Всякое он мог увидеть в их глазах: просьбу, мольбу, ненависть, подобострастие…
– А теперь разрешите мне, – вставила бесстрашная теперь Ксеня Колчак. – Мы обещаем вести себя мирно, не делать попыток к побегу. А вы обеспечиваете нам относительный комфорт. Идет?
– Ровно такой же, как и моим людям. Им придется теперь спать на земле, даже не в хижинах. Чистое небо над головой я вам не гарантирую. Прогноз обещает дожди.
– Но хотя бы с нами будут обходиться как с людьми?
– Насколько это возможно. И столько, сколько вы сами не дадите повода для подозрений.
– Идет, – согласилась Ксюха.
И тут подал голос Сазонов.
– Я не знаю, сколько мне осталось. Но это время я не хочу быть с ними, – он указал на товарищей по несчастью, – они сумасшедшие.
При этом в глазах одноклассника Локиса читалась надежда, что главарь мафии выслушает его и поймет – Сазонов ему просто необходим. Ведь тайцу никогда не понять, что творится в голове у русского. А вот русский сумеет ему в нужный момент подсказать, где и чем можно надавить.
– Идет, – согласился Суабан, и охранники вывели Сазонова из общей шеренги. – А теперь пусть каждый подтвердит, что попыток к бегству больше не будет, это для вашей же пользы.
Все кивнули.
– Ну вот и отлично, – почти ласково произнес мафиози и остановил взгляд на Ксюше.
– Я тоже согласна, – поспешила сказать она.
– Я слышу, что вы сказали. Но главное – глаза. А в них я вижу протест.
– Тут уж я ничего не могу с собой поделать, – честно призналась Колчак. – Такой меня мама с папой родили.
– Ладно, ладно… – все мы люди с амбициями, – проговорил Суабан, – один кандидат на казнь у нас есть, – он бросил взгляд на притихшего Сазонова, – самое время подумать о следующем. Я не тороплю, но вы должны быть готовыми дать мне ответ в любой момент. Мало ли как пойдут наши общие дела.
