Находясь над одним из рифов, взгляд натыкается на предмет, контуры которого явно содержатся в базе данных моей памяти. «Хоть не с пустыми руками», – думаю я и подхватываю вещицу. Представляя, насколько расстроится от подобных результатов Горчаков, все-таки приказываю Михаилу закончить обследование дна и возвращаться на корабль…
Находка лежит на палубе посреди большой грязной лужи.
– Неужели никаких следов? – сложив руки на груди, цедит Горчаков.
Он откровенно недоволен итогами пробного погружения и даже не смотрит в нашу сторону.
– Никаких, – я расстегиваю лямки ребризера и киваю на трофей. – Кроме судового телефонного аппарата.
– Он нашего производства?
– Сейчас, Георгий разберется…
Пока мы с Михаилом освобождаемся от снаряжения, Устюжанин пытается очистить корпус и массивную трубку. Вскоре сквозь скрежет и постукивание лезвия ножа доносится его голос:
– Очень похож на наш СТА1-3А, которые установлены для внутренней судовой связи почти на всех военных кораблях и подводных лодках.
– Странно, как он попал на вершину вулкана?
– Нонсенс, – посмеивается Жук, протирая ветошью автомат. – Все корабли обходят подобные «банки» за двадцать миль.
Парень прав – при сильном волнении моря большая посудина элементарно повредит корпус о вершину вулкана. И оттого находка мне тоже кажется подозрительной.
Все присутствующие с удивлением переглядываются, один лишь генерал стоит поодаль и, не проявляя интереса, задумчиво созерцает линию горизонта…
– Жень, глянь-ка, – зовет Устюжанин. – Аппарат точно наш.
Присев на корточки, рассматриваю трофей.
Георгий очистил табличку с выбитыми буквами и цифрами – «СТА1-3А». На правом боку корпуса над рукояткой вызова постепенно появляется начертанная масляной краской надпись: «К-229, инв. № 4-11».
– Сергей Сергеевич, – поглядываю на скучающего шефа, – в это трудно поверить, но телефонный аппарат с той лодки, которую мы ищем.
– Что? – недоверчиво он смотрит в мою сторону. Затем подходит к нам и присоединяется к исследованиям. – Интересно. Это уже интересно…
Через полтора часа Горчаков присылает за мной матроса. Снова одеваюсь и топаю в каюту своего начальника.
– Садись, – приглашает он. – Чаю хочешь?
И, не дождавшись ответа, просит вестового принести два стакана чая «покрепче и с лимоном». Шеф потирает руки, лицо довольное, глаза излучают таинственный блеск. Кажись, нашел сторублевку – не меньше.
Посередине стола на полотенце лежит поднятый со дна телефонный аппарат. Рядом увеличительное стекло, блокнот, авторучка.
– Знаешь, что это? – кивает он на трофей.
Молчу. Чего тыкать пальцем в небо – сейчас сам скажет.
– Послание. Ты нашел на вершине вулкана послание.
Ну да, я примерно так и думал. Только не знал, от кого.
– Смотри, – поворачивает генерал аппарат левым боком. – Видишь цифры?
На облупившейся местами серой краске нацарапано в ряд несколько цифр.
– Вижу.
– Я тоже поначалу воспринял их спокойно, – посмеивается босс. – Мало ли кто их мог нацарапать, верно? Вахтенный офицер, не имея под рукой записной книжки, или недисциплинированный матрос… На самом же деле эти цифры оказались телефонным номером! Представляешь?!
– Представляю и не вижу причин для радости, потому что его действительно мог впопыхах нацарапать отверткой или лезвием ножа тот же вахтенный.
– Ты слишком упрощаешь, а тут дело посерьезнее. Во-первых, царапины довольно свежие – посмотри внимательнее и убедись сам. Во-вторых, данный номер зарегистрирован в Лос-Анджелесе.
Интересно, кто ему об этом сказал? Командир БЧ-4?..
– Ты напрасно иронизируешь, Черенков.
– Товарищ генерал, я не сказал ни слова!
– А и я без слов понимаю выражение твоего лица. Вот лучше почитай ответ на мой запрос по спутниковому каналу связи.
Читаю текст на служебном бланке секретной связи. Да, судя по присланной «телеге», множество нацарапанных в ряд цифр действительно соответствует телефонному номеру крупного американского города. Автором пояснительной записки даже педантично выделены в отдельную группу коды США и Лос-Анджелеса.
Возвращаю бланк генералу.
– Знаете, если от балды набрать на мобилке любой столь же длинный номер, то обязательно кто-нибудь ответит. Из Австралии, Гондураса или Гвинеи-Бисау. Правда, все «бабки» после этого эксперимента со счета испарятся…
Я подношу к аппарату увеличительное стекло и рассматриваю цифру за цифрой… Кажется, старик прав: их нанесли сравнительно недавно, и царапины по мягкому металлу не успели утратить блеска.
– Ты еще не услышал главную новость, – торжественно говорит босс.
– Да? И какую же?
Беседу прерывает стук в дверь – в каюту осторожно входит вестовой с заказанным чаем… Дождавшись его ухода, генерал продолжает:
– Полчаса назад мне вручили уточнение к первому донесению. К слову, в столице этим делом занимается мой помощник – чрезвычайно смышленый парень. Он-то и пробил информацию до логического венца. Короче говоря, телефонный номер «1-310-337-1541» в Лос-Анджелесе зарезервирован за самым известным на западном побережье США дайвинг-клубом «Ключ от бездны» из международной ассоциации PADI. Вот тут про него написано по-английски. Читай…
Он передает другой бланк. Я верчу его и пытаюсь прочесть длинное название, из которого понимаю лишь название да словосочетание «underwater explorers» – подводные исследования.
– Доводы серьезные. Но что, по-вашему, дайверы хотели сказать этим посланием? И почему они смылись, не дождавшись нас?
– Видимо, была какая-то причина поспешно скрыться из этого района, – пожимает плечами собеседник и шумно отпивает из стакана горячий напиток. – А смысл послания нам предстоит понять.
Глава вторая
США, Финикс – Бремертон
1996 год
И все же Фрэнк убедил парней на время разбежаться и залечь на дно. В магазинчике они сработали неплохо – ювелирки взяли тысяч на триста пятьдесят. Фэй с Диего довольно потирали руки, а Фрэнк вдруг спросил:
– Вы уважали Зака Аронофски?
Странный вопрос. Подельники дружно закивали.
– Он был умным человеком и часто говорил о необходимости действовать предельно осторожно, – потягивая легкое пиво, произнес Райдер.
– Верно, – согласился китаец. – Я даже помню одну из его любимых поговорок: когда жизнь висит на волоске, о чистоте обуви думать вредно.
– Я знал, что вы разумные ребята. Предлагаю не тратить время на поиск выгодного покупателя и сбыть драгоценности как можно быстрее.
