Подходим к сброшенному в воду штормтрапу, в последний раз оглядываем горизонт и видим одинокое судно, идущее малым ходом в нашу сторону. Горчакова поблизости нет, зато постоянно торчит старший помощник.
– Не похожи они на рыбаков, – киваю на старую калошу. – Как думаешь?
– Это скорее спасательно-буксирное судно, переделанное под небольшой рыболовный сейнер, – соглашается моряк и добавляет: – В здешних водах многие промышляют добычей рыбы: японцы, китайцы, филиппинцы, индонезийцы и даже нищие рыбаки с Новой Гвинеи. Эти порой плавают на такой рухляди, что за них становится страшно…
Нам тоже довелось повидать по миру всяких монстров. Встречали и подобные экземпляры: в северных морях, на Тихом океане, в Атлантике и в акватории Черного моря. Такие буксиры строят на верфях Норвегии, Голландии, Германии, США, Канады. Когда-то строили и у нас, называя проектом «745МБ». Та же неказистость и плавность форм, те же небольшие размеры при довольно мощной силовой установке; приличная автономность, завидная остойчивость и хорошая скорость хода.
Буксир осторожно подползает к нам, словно провинившийся, ищущий защиты шкодник. На дистанции три-четыре кабельтовых он стопорит ход и гремит якорными цепями. На палубе в отличие от «американца» никого не видно – экипаж суденышка будто вымер. Видимо, все, кроме вахты, отдыхают…
Связь в порядке – Георгий изредка интересуется нашими делами и не забывает «рисовать» обстановку наверху.
На поверхности без изменений: три судна стоят над вершиной подводного стратовулкана – мощного слоистого образования, конус которого сложен из чередующихся потоков затвердевшей лавы. На флагштоках двух военных кораблей схожего класса чуть колышутся флаги бывших противников: США и Российской Федерации. Над спасательным буксирным судном трепещет панамский флаг. Истинная национальная принадлежность бывшего буксира и его экипажа может быть самой неожиданной, а панамский государственный атрибут – всего лишь совокупность «удобных» условий: короткий срок регистрации и минимум формальностей, низкие налоги и небольшие регистрационные сборы. Вот и вся хитрость.
Вчера мы неплохо изучили дно в радиусе ста метров от эсминца; сегодня предстоит расширить зону исследования.
Итак, пора приступать. Выбираю на панели нужный режим и нажатием кнопки ставлю в центре экрана первую метку, соответствующую месту нахождения нашего эсминца. Панель запоминает данную точку, и после выполнения задания укажет кратчайший путь для возвращения…
Облазив дно на расстоянии до двухсот пятидесяти метров от «Боевитого», мы ничего не нашли. Ни единого предмета родом из цивилизации. Проверив давление в баллонах, зову напарника жестом: «Пошли посмотрим на «клык»…»
До наивысшей точки стратовулкана метров пятьсот – не так уж и далеко. Правда, плыть надо в сторону американского корабля, выбравшего стоянку за наростом вулканического происхождения. По дороге ничего интересного не находим. Зато «клык» оказался настоящим! Не бугорок с плавными формами, а острая скала, возвышавшаяся на тридцать метров над относительно ровным плоскогорьем стратовулкана.
«Смотри», – показывает вниз Жук.
Ого! У основания «клыка» лежат остатки разбитого судна.
Бегло осматриваем следы катастрофы. Семидесятиметровый корпус с длинной пробоиной посередине перевернут килем кверху. Рядом вытянулись две толстых трубы, вывернутые «с мясом» при ударе о грунт; кое-где торчат обломки мачт и шлюпбалок. Остатки погребены под толстым слоем ила столь давно и основательно, что контуры деталей нами угадываются, а не определяются визуально.
По результатам осмотра делаю следующий вывод: это небольшой и очень старый транспорт – подобные бороздили моря в первой половине двадцатого века. Осадка, судя по размерам, позволяла пройти над опасной «банкой», но трюмы, вероятно, были доверху заполнены грузом, что и привело к крушению. Это еще раз доказывает опасность плавания вблизи вулканических «клыков» – лучше сделать двадцатимильный крюк, чем потерять судно, а то и жизнь.
Возвращаемся к «Боевитому»; на ходу проверяю давление в баллонах. Запас смеси остается приличный.
Тереблю Михаила за плечо: «Пойдем смотаемся к буксиру».
Он показывает пальцем наверх, где нас дожидается грозный перец по имени Сергей Сергеевич – дескать, от него не влетит?
«Пошли-пошли», – ориентируюсь по экрану панели и плавно смещаюсь в сторону спасательного судна, пришедшего сюда под панамским флагом…
Спустя несколько минут на фоне светлой поверхности появляется темное пятно судового корпуса. Подходим. До слуха отчетливо доносится бормотание стояночного дизель-генератора.
Тело силача при ближайшем рассмотрении вовсе не кажется крохотной скорлупкой – это вполне приличное судно, общая длина которого достигает метров шестидесяти. Ширина по ватерлинии – около пятнадцати; солидная осадка. Впереди виднеется небольшое подруливающее устройство, сзади пара рулевых колонок. Все механизмы и днище корпуса выглядят великолепно – о нищих рыбаках из несчастной Папуа – Новой Гвинеи при виде оных как-то не вспоминается.
При осмотре передней половины днища мое внимание привлекает странная продольная щель шириной в палец. Хочу подплыть поближе, но левое предплечье внезапно ощущает прикосновение.
Оглядываюсь. Михаил встревоженно показывает на трехметровую белую акулу, накручивающую виражи в полусотне метров. Черт, это плохой знак. Подняв панель, настраиваю масштаб изображения…
По заверениям ученых, большие белые акулы находятся на грани исчезновения – кажется, во всем Мировом океане их осталось не более трех с половиной тысяч. Только вот незадача – вымирающие зубастые «милашки» появляются всюду, где их не ждут: у побережья Южной Африки, Австралии, Новой Зеландии, Калифорнии, Египта и еще бог знает где. Оттого и бытует мнение, что ими кишат все моря и океаны.
На темном экране отчетливо видны три быстро перемещающиеся метки акул-разведчиц. Все, пора сматываться.
Поглядывая на экран, мы заканчиваем первое погружение и потихоньку направляемся в сторону эсминца. Но не тут-то было! Белые акулы всегда держатся небольшими стаями – мы не успеваем преодолеть и трети расстояния, как с разных сторон появляются несколько взрослых особей. Плохой знак.
Наиболее опасны стаи акул, только что поднявшиеся с больших глубин. Обычно они подолгу кружат около выбранной жертвы, принюхиваясь и наблюдая за ее поведением. Исчезая и появляясь вновь, хищницы провоцируют панику. Ну, а паника – это приглашение жертвы попробовать себя на вкус. И в том случае, если дегустация проходит успешно, – ужин большим белым охотникам обеспечен.
Сегодняшняя встреча ничего хорошего не предвещает – мы имеем дело с десятком голодных акул, и обстановка постепенно накаляется. Самая огромная из них достигает пяти с половиной метров и наверняка весит около двух тонн; остальные поменьше, но данный факт оптимизма не добавляет. Будь мы с Михаилом поближе к нашему кораблю – решение напрашивалось бы само собой: один поднимается, другой прикрывает с помощью автомата.
