Кроме него, в вертолете было еще пятнадцать бойцов, сейчас гадавших, зачем их послали в Грузию. Еще шестнадцать летели во втором вертолете.
– Слышь, Паш, зачем летим-то? – окликнул его Алексей Кабанов, командир второго отделения.
– Зачем, зачем… За вином, конечно! – ехидно ответил ему Сергей Паршин, пулеметчик первого отделения, штатный балагур их отряда. – Ввозить его запретили, а начальству хочется, вот и приходится нас посылать.
– Забрать кое-что надо, – ответил Алексею Танайлов.
– Да мы и сами уже поняли, что надо, – произнес еще один боец, Михаил Алексеев. – Вот только хотелось бы узнать, за что рискуем?
– За родину, Миша, за родину, – сострил Сергей.
– Да заткнись ты, Серега! Не можешь ничего путного сказать, так помолчи, сойдешь за умного, – ответил Михаил.
– Как говорил великий русский полководец Александр Васильевич Суворов, пуля дура, – торжественно поднял палец Сергей. – А у меня этих дур знаешь сколько? – Он похлопал по запасным коробкам к своему пулемету. – Ну и как я с ними умным буду?
Все засмеялись.
Слушая их разговор, Танайлов улыбнулся. Он еще раз убедился, что у него была очень хорошая команда. И они могли справиться с любой задачей, даже такой сложной, как предстоявшая им в Грузии.
В салоне зажглась лампочка, означавшая, что до зоны высадки осталось пять минут.
– Так, парни, еще раз все проверили и приготовились, по прилету на место смотреть уже будет некогда, – сказал Танайлов.
– С вещами на выход, – с усмешкой добавил Паршин.
Несколько человек улыбнулись, лица других остались серьезными. Начиналась основная часть операции. Все начали застегивать куртки и разгрузки, подтягивать ослабленные на время полета крепления, перекладывать под руку оружие. Скорость вертолета начала снижаться, и вскоре он завис над землей. Загорелась красная лампочка.
– Пошли! – коротко скомандовал Танайлов.
Сидевшие у двери Иван и Артем рывком распахнули двери с двух сторон вертолета и сбросили вниз четыре высадочных каната. Один за другим бойцы быстро покидали вертолет, скользя во тьме вниз. Танайлов вышел последним. Когда он ступил на землю, он нажал на кнопку передатчика, давая знать пилотам, что можно возвращаться. Вертолет начал разворачиваться и набирать скорость, возвращаясь домой. К Танайлову подошел его заместитель капитан Адамов, летевший во втором вертолете.
– Все в порядке, твои все высадились? – спросил Танайлов.
– Все, – коротко ответил тот.
Танайлов окинул взглядом местность. Вертолеты высадили их в подлеске в отдалении от дорог и населенных пунктов примерно в десяти километрах от санатория. По компасу и замеченным ориентирам он определил, в каком направлении им двигаться.
– Ладно, пошли, нам до этого санатория еще топать и топать…
– Так мы в санаторий приехали? – протянул неугомонный Паршин.
– Ага. И нас там ждет теплый прием, – усмехнулся Танайлов. – За мной, и не разговаривать! – Он выразительно посмотрел на Паршина. Тот лишь пожал плечами. Через минуту отряд в тридцать два человека растворился во мраке ночного леса.
Грузия, окрестности санатория «Гочелия»,
17 ноября 2007 года
Мамедов нажал на кнопку подсветки и взглянул на циферблат часов. Тусклый свет высветил 2:45. Самойлов сказал ему, что спецгруппа должна выйти в район санатория примерно в два часа ночи, но их до сих пор не было. Мамедов ждал их на проселочной дороге примерно в полутора километрах от «Гочелии» в одном из грузовиков, полученных от Самойлова. Другой был оставлен на стоянке неподалеку. Все было готово для проведения операции.
Однако мысли его сейчас были заняты отнюдь не этим. Вечером ему позвонил Самойлов и сказал, что пропала Светлана. После окончания рабочего дня она пошла домой, но так и не пришла на квартиру, в которой жила вместе с еще одной сотрудницей посольства, а на следующий день не появлялась в посольстве. Ее мобильник также молчал.
В обычное время исчезновение человека на несколько часов или даже на сутки не вызывало особых волнений. Но Светлана участвовала в их операции. Неужели грузины смогли ее вычислить? Но как? И если это было действительно так, неужели они настолько глупы, чтобы похитить человека со статусом дипломатической неприкосновенности? Впрочем, по сравнению с той операцией, в которой был задействован Мамедов, это вовсе не казалось таким уж невероятным.
Коммуникатор в ухе негромко пискнул, сообщая, что с ним пытаются выйти на связь.
– Над горами сгустились грозовые тучи, – произнес Мамедов кодовую фразу.
– Но в долинах пока спокойно, – ответил неизвестный собеседник. Отзыв был верный.
– Где вы? – спросил Руслан.
– В лесу на перекрестке дороги Гори – Тбилиси с каким-то проселком за селом Джугари.
Мамедов вызвал в памяти карту окрестностей. Они были примерно в двух километрах отсюда.
– Хорошо, я буду там через пять минут. Конец связи. – Он отключил передатчик и завел мотор.
Россия, Ингушетия,
лагерь подготовки боевиков,
17 ноября 2007 года
Миниатюрный таймер на руке капитана Ишаева завибрировал, сообщая, что настало время действовать. Вечером из управления пришло сообщение, что сегодня ночью силами спецназа готовится штурм лагеря и что он должен на время штурма обеспечить безопасность Ватаева.
Ишаев неторопливо вышел из палатки и направился в уборную. Оправившись, он незаметно выскользнул наружу и двинулся к палатке, где держали Ватаева, стараясь, чтобы его не заметили часовые лагеря.
Возле палатки стоял охранник.
– Закурить есть? – спросил Ишаев, появившись из-за деревьев в десяти метрах от него и направляясь к нему. Охранник удивленно посмотрел на появившегося ниоткуда человека.
– На посту нельзя курить, – растерянно ответил он.
Приблизившись к охраннику, Ишаев быстрым движением левой руки вырвал у него автомат, мгновением позже ударив ребром правой ему в горло. Подхватив обмякшее тело, Ишаев тихо опустил его на землю, затем затащил внутрь палатки. Ватаев спал.
Ишаев не стал его будить. Он достал из внутреннего кармана передатчик и нажал на кнопку, давая сигнал, что он рядом с Ватаевым и можно начинать операцию.
Передатчик в ухе майора Попенко тихо пискнул, давая сигнал, что можно начинать операцию. Он и бойцы его роты спецназа ФСБ высадились с вертолетов четырьмя группами в нескольких километрах от лагеря и сейчас ожидали, выйдя на позиции для атаки. В отдалении висели два «Ми-28» «Ночной охотник», готовые в любой момент поддержать их огнем. Он отправил в штаб сообщение о том, что начал операцию, затем переключился на общую частоту.
– Это Попенко, – тихо сказал он. – Начинаем операцию.
