Боекомплект самонаводящегося миномета на тот момент еще не закончился, однако Трайпл не спешил использовать его для решения проблемы. Минометный обстрел был бы хорош, если бы производился по скоплению техники, а бомбить растянувшуюся на несколько километров автоколонну было неудобно, да и эффект от такого обстрела мог оказаться мизерным. Другим оружием, имевшимся в распоряжении американцев, остановить колонну было невозможно. Алан колебался с принятием решения. Боец, наблюдавший за повстанцами при помощи мощного бинокля, зафиксировал подготовку повстанцев к гранатометному обстрелу и доложил об этом лейтенанту. Тот сразу же скомандовал остановиться.
Машины повстанцев окружили транспорт морпехов. Вооруженные ливийцы выскочили на дорогу, держа автоматы наготове. Американцы сидели молча, с опущенным вниз оружием. Из амфибии вышел Трайпл с несколькими людьми.
– Кто ваш командир? – несколько развязно спросил он, хотя ситуация для него и его бойцов была весьма неблагоприятной.
– Вопросы здесь задаю я, – послышалось в ответ от ливийца лет двадцати пяти.
«Вот и командир нашелся», – подумал лейтенант и сказал:
– Такие же, как и вы, повстанцы.
– Ты разве Шахерезада, чтобы сказки нам рассказывать? – выразил недоверие лидер повстанческой группы. – Если ты повстанец, то какого шайтана пытался от нас уйти?
– Мы не разобрались, что к чему, приняли вашу колонну за вояк Каддафи, – пытался выкрутиться Алан.
– Даже так? Допустим, ты не врешь. Тогда скажи, откуда ты родом? А то у тебя говор забавный, никак не могу вспомнить, где у нас так говорят.
Американец осекся. Он знал литературный ливийский вариант арабского, но не имел никакого представления, имелись ли в нем какие-либо региональные отличия. Ляпнуть наобум название какой-нибудь области Ливии можно было, но никакой гарантии, что ответ окажется правильным. Он не знал, что сказать, чтобы его слова выглядели правдоподобно, и едва поборол в себе желание ударить ливийца в лицо прикладом автомата. Это уж точно означало бы конец всему.
– Что молчишь? Забыл, откуда ты? Может, твои люди знают? Давай спросим у них. – Командир повстанцев явно что-то подозревал и просто издевался. Он обратился к морпехам: – Кто из вас знает, откуда родом ваш командир? И где он взял такую особенную машину?
Никто не ответил. Среди морских пехотинцев не нашлось ни одного, кто вообще понял бы смысл прозвучавших вопросов.
– Молчите, так как не знаете, откуда ваш командир? Или просто не владеете нашим языком? А? Никакие вы не повстанцы! Вы иностранные наемники Каддафи! Из-за таких, как вы, наша славная революция никак не может победить! – грозно закричал ливиец.
Казалось, что он сейчас отдаст приказ и его бойцы откроют огонь на поражение.
– Вы не совсем правы, – увидев, в каком направлении развивается ситуация, заговорил Алан.
– И в чем же я не прав?! – проорал лидер повстанческой группы, держа дуло автомата практически перед лицом собеседника.
Тот, пытаясь сохранять спокойствие, стал рассказывать нечто такое, во что повстанцы при хорошем расположении звезд могли действительно поверить:
– Мы действительно иностранцы, однако не наемники. Здесь вы ошиблись. Мы американские спецназовцы и заброшены сюда для выполнения особо важной задачи.
– Правда? И какая же у вас задача? – Градус недоверия в словах ливийца стал заметно снижаться.
– Разведка коалиции зафиксировала нахождение в этих местах группы российских наемников, воюющих на стороне диктатора, – стал на ходу выдумывать Алан. – Они устраивают диверсии и отличаются особой жестокостью. Часто выполняют самую грязную работу. Войска каддафистов уничтожают артиллерийским ударом поселки, а русские наемники отправляются туда, чтобы добить выживших. Не щадят никого. Вот и сейчас был обстрелян ближайший поселок. Скорее всего, русские стервятники уже там, и мы должны их остановить. Навсегда. Вот в чем заключается наша задача.
– А какие-нибудь доказательства есть?
– Думаю, что вы уже слышали об этих зверях от местных жителей. Но я понимаю, что этого для вас мало. Могу показать фото одного из убитых нами русских диверсантов.
– Давай, но только без глупостей, – разрешил повстанческий лидер и махнул своим людям, чтобы те не начали вдруг стрельбу.
Американец достал из кармана айфон и быстро отыскал нужные снимки. Повстанец несколько минут рассматривал их. Это были фотографии убитого лейтенанта Ивана Цыбина.
– Обратите внимание на руку, – подсказал Трайпл, регулируя изображение так, чтобы показать необходимый фрагмент.
– Татуировка? Знак какой-то с буквами... – пробормотал ливиец.
– Это эмблема русских воздушно-десантных войск. А буквы как раз это название в сокращении и означают. Знаете, сколько он положил моих людей прежде, чем мы его прихлопнули?
– Сколько?
– Десять человек! Это при том, что мои люди не какие-то сопливые новобранцы с улицы, а опытные, хорошо тренированные бойцы.
– Ну, раз так, то я готов вам помочь, – объявил ливиец, окончательно сменив тон на дружелюбный. – Ты извини, конечно, за подозрения, здесь без лишней предосторожности просто нельзя. Мне сейчас к западу двигаться нужно, но я тебе выделю для сопровождения джип с крупнокалиберным пулеметом. Амфибия у тебя хорошая, а прикрытие с тыла совсем никудышное. Ну что? Согласен?
Трайплу хотелось, чтобы повстанцы вовсе от них отвязались и умчались туда, куда планировали. Однако сказать твердое «нет» и отказаться от машины сопровождения было бы слишком подозрительно. Приходилось в спешном порядке менять план действий своей группы.
– Конечно, согласен! Я и сам хотел тебя об этом попросить, но подумал, что такая просьба будет выглядеть нагловато.
– Да брось ты! Вы должны уничтожить этих чертовых наемников, пока они новых дел не наворотили.
Собеседники обменялись еще несколькими репликами. Ливийский командир отдал приказ своим людям, и один из джипов последовал за транспортом американцев. Основная же часть ливийской автоколонны развернулась и подалась по намеченному ранее маршруту. Алан, наблюдая за этим из амфибии, наконец вздохнул с облегчением. Вместе с тем вид машины, оснащенной крупнокалиберным пулеметом, приводил его в некоторое смятение. Внезапно возникало опасение, что пулемет может оказаться повернут против морпехов.
Глава 19
Спасение русских дипломатов шло полным ходом. Первым из-под приподнятой плиты выбрался Игорь Серебряков. С его комплекцией сделать это было не так и трудно, несмотря на то что расширенный при помощи домкрата зазор между плитой и кладкой не отличался особой шириной. Второй должна была выйти Ирина, однако она то ли испугалась, то ли трезво оценила свои шансы застрять, и поэтому выбираться не спешила. Супруг попытался ее уговорить, но так и не добился положительного результата. После небольшого спора они приняли окончательное решение.
