— Нет. — Он выдержал долгую паузу. — А ты?
— Твой дом мне нравится больше. Там легче убирать.
Он рывком сел и нахмурился:
— Даже не вздумай наводить порядок в доме, Дэнни. Этого я не потерплю. Хватит тебе размахивать метелкой.
Она хихикнула и снова притянула его к себе.
— Я просто пошутила. Я прекрасно сознаю мое положение.
— Хорошо, что я о нем не знал до того, как сделал тебе предложение, — буркнул он. — Иначе я бы ни за что не отважился.
Пришла очередь Дэнни сесть на постели и спросить:
— Это еще почему?
— Да потому, дорогая, что твоя мама не подпустила бы меня к тебе. И мы бы не познакомились, не полюбили друг друга, и я по-прежнему блаженствовал бы в роли холостяка, не подозревая, что без тебя я несчастен!
Подумав, Дэнни засмеялась:
— Она полюбит тебя, как только узнает поближе.
— На это не рассчитывай, детка. Она меня насквозь видит и скоро поймет, что такой негодяй не пара ее дочери. Ты ведь могла бы сейчас носить высокий титул. Об этом мечтают все матери.
— Хорошо бы убедиться самой…
— Как это?
— Стать матерью. — И она прошептала: — Я хочу ребенка, Джереми, твоего ребенка.
Он застонал, сжал ее в объятиях и хрипло прошептал:
— Дэнни, уверяю тебя: это желание я исполню с великой радостью.
— А поскольку и я готова к его исполнению, может, спать сегодня не будем?
— Не только сегодня, но и завтра, и послезавтра, и до тех пор, пока ты не располнеешь.
— А тошнить по утрам меня не будет. Мама говорит, что ее не тошнило, да и мою бабушку тоже.
— То есть это у вас фамильновое? Значит, мне есть за что благодарить твою мать.
— Фамильное, — поправила Дэнни.
— Что?
— Это фамильное. — Она просияла. — Оказывается, это приятно — для разнообразия поправить тебя. — И она пробасила, подражая мужу: — А как же!
Джереми покатился со смеху.
