Сен-Люк склонил голову и, казалось, погрузился в глубокие размышления. Граф де Монсоро с беспокойством ждал их результата.
– Ну? – сказал он.
– Проклятие! – произнес Сен-Люк. – Не вижу никого, кроме…
– Кроме… кроме?.. – с живостью спросил граф.
– Кроме… вас… – сказал Сен-Люк, поднимая голову.
– Вы шутите, любезный господин де Сен-Люк? – сказал ошеломленный граф.
– По чести, нет. Первое время после женитьбы я выкидывал такие штуки, почему бы и вам их не проделывать?
– Полноте, вы просто не хотите мне отвечать. Признайтесь в этом, дорогой друг, не бойтесь ничего… я человек мужественный. Ну же, помогите мне, поищите, я жду от вас этой огромной услуги.
Сен-Люк почесал себе ухо.
– Как ни думаю, никого, кроме вас, не нахожу, – сказал он.
– Перестаньте смеяться. Отнеситесь к этому серьезно, сударь. Уверяю вас, тут не до шуток.
– Вы полагаете?
– Говорю вам, я в этом уверен.
– Ну тогда другое дело. А как сюда приходит этот мужчина, вам известно?
– Тайком, черт побери!
– Часто?
– Еще бы! Тут в камнях уже ступеньки его ногами выбиты. Поглядите сами.
– Действительно.
– А вы разве никогда ничего такого не замечали?
– О! – произнес Сен-Люк. – У меня были кое-какие подозрения.
– А! Вот видите, – воскликнул, задыхаясь, граф. – Ну и что дальше?
– Дальше? Они меня не обеспокоили; я думал, что это были вы.
– Но я же говорю вам, что не я.
– Я вам верю, милостивый государь!
– Верите?
– Да.
– И значит?
– Значит, это был кто-то другой.
Главный ловчий устремил на Сен-Люка, державшегося с самой непринужденной и пленительной беззаботностью, почти угрожающий взгляд.
– А! – произнес он так яростно, что молодой человек поднял голову.
– У меня еще одна мысль появилась, – сказал Сен-Люк.
– Ну же, ну!
– А что, если это был…
– Если это был?
– Нет.
– Нет?
– Пожалуй, да.
– Говорите же!
– Что, если это был господин герцог Анжуйский?
– Я тоже об этом думал, – ответил Монсоро, – но я навел справки. Это не мог быть он.
– Э! Герцог большой хитрец.
– Да. Но это не он.
– Вы мне все только и говорите: «Не он, не он», – запротестовал Сен-Люк, – и требуете, чтобы я сказал вам, кто же «он».
– А как же иначе? Вы живете в замке, вы должны знать…
– Постойте! – воскликнул Сен-Люк.
– Нашли?
– У меня еще одна мысль появилась. Если это не были ни вы, ни герцог, то, конечно же, это был я.
– Вы, Сен-Люк?
– А почему бы нет?
– Зачем вам было приезжать верхом и перелезать в парк через стену, когда вы могли пройти в него из замка?
– А! Бог мой! У меня бывают свои прихоти! – сказал Сен-Люк.
– Зачем вам было обращаться в бегство, когда я показался на стене?
– Проклятие! И не от такого зрелища убежать можно.
– Значит, вы были заняты дурным делом? – сказал граф, не в силах уже сдерживать свое раздражение.
– Возможно.
– Да вы издеваетесь надо мной! – вскричал, побледнев, граф. – Издеваетесь уже добрые четверть часа.
– Вы ошибаетесь, сударь, – сказал Сен-Люк, вынимая часы и устремив на графа такой пристальный взгляд, что даже Монсоро, несмотря на свою свирепую храбрость, вздрогнул, – не четверть часа, а двадцать минут.
– Но вы меня оскорбляете, сударь! – воскликнул граф.
– А как вы полагаете, сударь, меня вы не оскорбляете, приставая ко мне с вашими вопросами, достойными сбира?
[137]
– Вот оно что! Теперь я все ясно вижу!
– Подумаешь, чудеса, в десять-то часов утра! И что же вы видите, скажите на милость?
– Что вы в сговоре с тем предателем, с тем трусом, которого я чуть не убил вчера.
– Проклятие! – воскликнул Сен-Люк. – Это мой друг.
– Что ж, если это так, я убью вас вместо него.
– Ба! В вашем собственном доме! Вдруг! Без вызова!
– Не думаете ли вы, что я буду церемониться с каким-то мерзавцем? – воскликнул выведенный из себя граф.
– Ах, господин де Монсоро, – вздохнул Сен-Люк, – как дурно вы, однако, воспитаны! И как скверно сказалось на вашей нравственности частое общение с дикими зверями! Стыдитесь!
– Вы что, не видите, что я взбешен?! – взревел Монсоро, скрестив руки на груди и наступая на Сен-Люка. Лицо главного ловчего было искажено страшной гримасой отчаяния, которое терзало его сердце.
– Смерть Христова! Разумеется, вижу. И, по правде говоря, ярость вам вовсе не к лицу. На вас просто смотреть страшно, дорогой мой господин де Монсоро.
Граф, не владея собой, положил руку на эфес шпаги.
– А! Обращаю ваше внимание, – сказал Сен-Люк, – это вы затеваете со мною ссору. Призываю вас в свидетели того, что я совершенно спокоен.
– Да, щеголь, – сказал Монсоро, – да, паршивый миньон, я бросаю тебе вызов.
– Тогда потрудитесь перейти по ту сторону этой стены, господин де Монсоро: по ту сторону мы будем не в ваших владениях.
– Мне это все равно! – воскликнул граф.
– А мне нет, – сказал Сен-Люк, – я не хочу убивать вас в вашем доме.
– Отлично! – сказал Монсоро, поспешно взбираясь на стену.
– Осторожней, не торопитесь, граф! Тут один камень плохо держится, должно быть, его часто тревожили. Еще разобьетесь, не приведи бог. Поверьте, я буду просто безутешен.
И Сен-Люк, в свою очередь, стал перелезать через стену.
– Ну! Ну! Поторапливайся, – сказал граф, обнажая шпагу.
«Я приехал сюда, чтобы пожить в свое удовольствие, – сказал себе Сен-Люк. – Ей-богу! Я славно позабавлюсь».
И он спрыгнул на землю по ту сторону стены.
