– Все со своими обязанностями более или менее справились. Даже без скидки на то, что мы ограничены во времени на подготовку. Но ресурсы для улучшения есть. Особенно у некоторых. Вот ты, Локис, – он ткнул пальцем в снайпера, – вместо того, чтобы поразить «пулеметчика» в голову, стрелял в грудь. А если бы на нем был бронежилет? Или ты понадеялся на усиленный патрон? И, кстати говоря, как десантник, уже имеющий опыт боевых операций в горах, ты мог бы и побыстрее подняться на скалу. Ты, Егоров, – теперь командир повернулся к связисту, – не уложился в норматив, развернул связь с опозданием на две с половиной минуты! Это учения. А в реальной боевой обстановке все это может обернуться проблемами... А вам, товарищ лейтенант, – палец командира едва не уткнулся в грудь медику, и тот невольно отшатнулся, – я советую все же помнить, что огневая поддержка – не ваша основная задача. Не надо увлекаться. Увлекаться могут любители. А мы – профессионалы...
Старшина Александр Петренко, сапер сводной мобильной группы и по совместительству лучший друг, услышав командирские пожелания снайперу, похлопал Локиса по руке и подмигнул: «Не дрейфь, все будет в порядке». Владимир улыбнулся в ответ: «Спасибо, друг». И получил такой же ободряющий тычок с другой стороны. От Валерия Кузьмина, который лучше других в группе управлялся с гранатометом. Можно сказать, гранатометчик от бога. Сам Локис считал: то, что Валера вытворял порой с помощью обычного «РПГ-7», могло не получиться даже у него, снайпера. А еще Валера очень понравился Володиной маме, Антонине Тимофеевне. Вот это действительно надо уметь. Ведь только раз в гости приезжал. А мама каждый раз ему приветы передает... Занятно, однако, что из группы Комарова взяли лишь их троих, при этом не взяли самого майора. Впрочем, как раз это было понятно – Комаров все еще заметно прихрамывал, а два пальца правой руки – мизинец и безымянный – и вовсе оставил на Памире в той памятной «командировке». Да, дорого достались его бывшему взводному майорские погоны... Отложив воспоминания на потом, Локис вернулся к волновавшему его вопросу – он не всех знал в сводной группе до этого задания, несколько человек, похоже, и вовсе были не с их базы под Балашихой. Связист, например, или второй гранатометчик. Кстати, парень этот показал себя неплохо, надо отдать ему должное – подгонять не требовалось. Но все равно Валерка управлялся со своим основным оружием и быстрее, и точнее. Или вот медик. Несмотря на хорошую подготовку, в том числе стрелковую и парашютную, десантником этот лейтенант выглядел только в камуфляже. И то с натяжкой. Если надо, легко сойдет за гражданского – только переодень. Видно, он не просто военный врач. Может, ученый какой-нибудь? Нет, все-таки слишком много новых лиц. Похоже, командира это тоже беспокоило. Наверняка он предпочел бы набрать в группу тех, кого знает сам, а не тех, кого видит в первый раз, пусть и с безупречными рекомендациями...
Командир тем временем закончил раздачу замечаний и пожеланий.
– Вопросы есть?
Владимир поднялся:
– Товарищ полковник, разрешите?
– Слушаю.
– Скажите, почему учения проводились здесь, а не на нашем полигоне? И почему мы в американской форме? И оружие тоже американское. А этот наш объект – что такое, если не секрет?
– Не секрет, товарищ прапорщик. Скажем так... В самое ближайшее время вам предстоит реальная боевая операция в одной из латиноамериканских стран. Группа ваша и собрана под эту конкретную операцию, если кто сам не догадался. Климат, рельеф и многое другое в районе проведения операции отдаленно напоминает наш Северный Кавказ. Поэтому для учений и выбрали Краснодарский край. Действовать в этой стране официально или хотя бы с ведома властей мы не можем. На местных жителей – не похожи. Отсюда и американское снаряжение. Как говорится, для отвода глаз. Оружие и униформа вероятного противника – обычная практика в подобных операциях спецназа, причем не только нашего. Или ты, Локис, хотел десантироваться в тамошние джунгли в парадной форме? Да еще орден Мужества нацепить? Чтобы местные в ужасе разбежались от одного твоего геройского вида? Так ведь они, дураки такие, не разбегутся... – среди десантников прошелестел тихий смех, командир тоже улыбнулся. – А что касается этого сооружения, то оно специально построено по образцу того самого, которое вам придется штурмовать. Во всяком случае, размещение комнат, окон и дверей совпадает. Все остальные интересные подробности я сообщу, когда мы окажемся на объекте.
Снайпер, как и все, с любопытством посмотрел на «мексиканца». Командир перехватил его взгляд.
– Это – наш товарищ из Никарагуа. – Тот, услышав, что говорят о нем, дружелюбно улыбнулся и отвесил легкий изящный поклон. – Он мой давний друг, и ему можно доверять. В восьмидесятые я был в составе группы советских военных советников в Манагуа, пришлось работать вместе... А теперь он – наш военный советник.
Полковник Туманов не счел нужным вдаваться в подробные объяснения, что его давний приятель действительно прилетел в Россию во вполне официальном статусе. Поскольку не так давно Даниэль Ортега снова стал президентом Никарагуа, в результате самых что ни на есть демократических выборов. Даже американцы не смогли ничего возразить, хотя и не пришли в неописуемый восторг при виде такой сокрушительной победы демократии. В свою команду Ортега позвал многих прежних соратников, нашлось в этой лодке место и для Хорхе Мендосы. Конечно, сеньору президенту вовсе не хочется вспоминать о некоторых вещах, имевших место в те времена, когда он был команданте Ортега. Собственно, поэтому советник президента Хорхе Мендоса и заявился не так давно к старому другу. Именно поэтому, а не потому, что наконец-то вспомнил адрес... В этом Туманов был почему-то уверен.
Этим парням, которых он лично отбирал на базе под Балашихой, предстоит слегка подчистить историю. Полковник не страдал излишней доверчивостью, и его здорово напрягало то, что собирать отряд для предстоящего рейда пришлось, по большому счету, опираясь исключительно на записи в их личных делах и рекомендации психологов и непосредственных командиров. И в какой-то мере по первому впечатлению. Сам он до получения приказа о формировании группы никого из них не то что в деле – на фотографиях не видел. Двух человек ему, правда, удалось взять из своей части. И еще одного ему «спустили» с поправкой на специфику предстоящей операции. Поэтому ему было немного грустно, что он не может взять с собой никого из тех, кто был с ним рядом в Никарагуа в восьмидесятые. Кто-то уже отдал богу душу, кто-то в разное время и по самым разным причинам ушел из армии, а кое-кто сидел теперь выше Туманова, и выдернуть их из тех кресел было бы в высшей степени глупым желанием. Да и не те они уже. Даже у самого полковника была лишь одна причина, по которой он снова отправлялся в сельву. Он получил приказ. Надо ли знать этим парням, почему, собственно, они будут его выполнять? Нет. Не стоит им заморачиваться из-за чужих ошибок. Гораздо важнее не наделать своих. К тому же тяжел он, груз лишних знаний.
Поэтому он сказал:
– Если больше вопросов нет... Полчаса на сборы, проверить снаряжение и привести себя в порядок. Вертолет уже летит сюда. Сегодня же нас доставят на самолете в Подмосковье. Три дня отдыха. Потом общий сбор, через неделю вылетаем.
