Когда Лавров объявил финал индивидуальных и групповых спаррингов, Костя Усатов тут же помчался к заждавшейся его Кате. Юрке Борисенко тоже отчего-то вдруг захотелось полюбоваться красотами местной округи, причем в компании со Светуськой. Глядя вслед парочке, шествующей в сторону отдаленных цветущих зарослей, Андрей только лишь и смог сокрушенно покрутить головой – вот черти неуемные! Мало им того, что вытворяли в поезде и гостинице.
Вскоре после обеда с местным жителем, нанятым в качестве таксиста, вернулся из своего вояжа по Уймонской степи академик Дёмин. Он рассказал, что нашел трех человек, вызвавшихся стать проводниками. Лошадей удалось найти всего восемь голов. Но все они алтайской породы, очень спокойные и выносливые, приспособленные к длительным переходам по горной местности.
– …Собственно говоря, сразу трех проводников только из-за лошадей брать-то и пришлось, – сокрушенно констатировал Пётр Михайлович. – А что поделаешь? Люди здесь сейчас постоянной работы не имеют, всяк ищет, где бы ему «подшабашить». А мы платим по здешним меркам очень даже неплохо. Так что волей-неволей пришлось соглашаться на троих.
– Ну они хотя бы местность тамошнюю знают? – усмехнувшись, уточнил Лавров.
– Говорят, что знают… – Дёмин пожал плечами. – Одного из них я когда-то уже нанимал. Только и было это очень давно, и мы оба были еще совсем молодые. Но, думаю, места по всей здешней округе с той поры он изучил еще лучше. Кстати, он же навязал еще одного проводника – своего племянника, тому лет тридцать будет. Говорит, что раньше племянник жил в Горно-Алтайске, занимался коммерцией, но прогорел, бросил дело и вернулся сюда.
– Интересный момент… – услышав о племяннике, Андрей тут же внутренне насторожился. – Что-то это мне не очень нравится…
– Брось ты, ладно… – Петр Михайлович нетерпеливо отмахнулся. – Везде видишь китайскую мафию. Думаешь, они уже и сюда добрались? Я узнавал у тамошнего старосты. Он подтвердил, что у Темекея есть племянник, что тот уже полгода постоянно проживает в Баштале… Так что какие тут могут быть подвохи?
– А кто третий проводник?
– Тоже охотник, которого я нашел в селе Мульте. Зовут его Банушем. У него три лошади. Значит, еще три у Темекея, две у Мукулаша – племянника Темекея. Всего восемь голов. Думаю, этого нам вполне хватит. Ну, ты чего такой хмурый?
– Вы смотрели фильм «Остров сокровищ»? – усмехнулся Лавров.
– А-а-а, ты во мне видишь сквайра Трелони, который в качестве матросов нанял пиратов? – Дёмин укоризненно покачал головой. – Андрей! Извини меня, но это уже, по-моему, какая-то…
– …Паранойя, – уловив заминку в его словах, подсказал Лавров. – Ладно, пусть будет так, как будет.
– Андрей, – внутренне явно переживая из-за того, что между ним и Лавровым нет полного взаимопонимания, Пётр Михайлович примирительно тронул его за рукав и спросил: – Ты считаешь, что под видом проводника я, сам того не ведая, нанял мафиозо из Триад? Предположим, ты прав. Но тогда объясни мне: как китайцы, во-первых, успели прибыть сюда раньше нас, если им разрешение дали, когда мы уже были в дороге? Во-вторых – и это самое главное – как бы они смогли подсунуть мне своего человека, если я выбирал людей сам и даже наводил справки в сельской власти?
– Да, Петр Михайлович, возможно, у меня и в самом деле что-то наподобие паранойи, – Андрей развел руками. – Но я привык доверять своей интуиции. Ладно, хрен с ним! В конце концов, даже если кто-то из проводников и «засланный казачок», это имеет и свои положительные стороны. Вычислив лазутчика, я смогу контролировать ситуацию. Хорошо, я не возражаю – пусть будут эти трое. Когда выходим?
– Завтра утром, – Дёмин посмотрел куда-то на юг, где в сизоватой дымке высилась стена уходящих в небо гор. – Позавтракаем, и – айда! Пойдем вдоль русла Аккема, вверх по течению. Дойдем до его притока – Араскана, это километрах в пятнадцати отсюда, и там сворачиваем влево. Следуем вдоль Араскана к его истокам. Огибаем Белуху слева, и на одном из ее склонов, со стороны восхода, ищем захоронение монаха.
– К месту назначения доберемся за сколько? – уточнил Лавров, о чем-то напряженно думая.
– Надеюсь, вся наша экспедиция займет не больше недели… – проговорил академик и, подсчитав в уме, добавил: – Туда дойдем дня за два, учитывая наш физически не очень подготовленный контингент. На поиски захоронения, надеюсь, дня три нам хватит. Ну и два – на обратный путь.
– Добро! Будем считать, что с маршрутом и временем определились. Пойду своих ребят настрополю, чтобы как следует подготовились, и назначу на ночь караульных. Ставить буду по двое – слишком велик риск того, что один может не углядеть, и тогда… Но не будем о грустном. Как говорится, чему быть – того не миновать, – жизнерадостно улыбнувшись, Андрей направился к своим орлам.
Те, к этому моменту выполнив еще один цикл спаррингов, учили местную пацанву приемам самообороны.
…И вот экспедиция в дороге. Проводники, появившиеся рано утром, привели с собой на поводу невысоких, крепких лошадок. Одни из лошадей были гнедыми, другие булаными. Две имели и вовсе необычную – леопардовую и тигровую окраску. Хоть с виду животные и уступали по стати своим собратьям из ахалтекинцев или дончаков, зато выглядели добродушными и покладистыми. Как заверил Дёмин, который уже не раз имел возможность убедиться в отменных качествах алтайских лошадей, – эти животные были незаменимы при путешествиях по горам благодаря своей невероятной выносливости, крепости ног, в том числе и копыт, которые выдерживали многодневные переходы по голому камню, не обламываясь и не трескаясь.
Женская часть экспедиции – и Катя, и Светуська с Ритуськой, и даже строгая молчаливая Анна Леонидовна, штатный доктор «археобанды», – тут же, не докончив завтрака, помчались посмотреть на лошадей. Миролюбивые животные не стали противиться их вниманию, позволили погладить себя по спине и морде, потрепать гриву и охотно приняли угощение в виде посоленного хлеба и кусочков рафинада. Не остались равнодушными к лошадям и многие мужчины.
Женька Маслюхин дольше всех отирался около лошадей, с видом знатока осматривая вьючную сбрую, проверяя состояние копыт и надкопытных косточек, именуемых «бабками». Коренной сельчанин, с детства сидевший в седле, он знал толк в лошадях. Закончив осмотр, Женька авторитетно объявил, что «лошади – супер», и заключил, что в горах «им цены не будет».
Тем временем Петр Михайлович познакомил Лаврова с проводниками. Темекей оказался коренастым мужчиной лет сорока пяти с щетиной на лице, в каком-то немного замысловатом, скорее всего, национальном головном уборе и поношенном костюме. Его племянник Мукулаш, парень лет двадцати восьми, ростом был повыше и в плечах покрепче своего дяди. На Мукулаше был надет почти еще новый охотничий камуфляжный комбинезон, какие в изобилии продают на любом рынке. Обменявшись с ним рукопожатием, Андрей изучающе посмотрел на его лицо – почему-то от коренных алтайцев, которые по своему этнотипу походили на казахов южного, младшего «жуза», Мукулаш заметно отличался какими-то едва уловимыми чертами.
