– Разрешите, товарищ командир? – тут же отозвался каплей.
– Говорите.
– Вы сказали «приобрести лодку»? Это значит купить?
– Если думаешь, что автомат дает право владеть всем, что тебе понравится, то это не всегда так. Я собираюсь именно купить лодку.
– Больше вопросов нет.
– У меня еще есть, – отозвался механик, стоявший рядом с Даргелем, – даже не вопрос, товарищ командир, а небольшой подарок в дорогу. – И он протянул Макарову блестящий широкий не то нож, не то секач для мяса.
– Мачете сделал? – прочувствованно сказал Макаров, принимая подарок механика.
– А без него по джунглям не пройти. Во всяком случае, так в книжках пишут.
– Тогда выступаем.
Даргель коротко козырнул, проводив командира. Постоял, закурил, глядя на то, как его товарищи по подводному кораблю исчезают в тропических зарослях. И старпом понял, что запомнит эту картинку на всю жизнь. Не так-то часто увидишь подводников, совершающих поход по джунглям.
Старпом курил «с чувством». Курильщику на небольшой субмарине приходится несладко. Иногда очередного всплытия приходится ждать больше суток. Вот теперь и отрывался. Даргель докурил сигарету до самого фильтра загасил и спрятал окурок в спичечный коробок. Ничего на берегу не должно было говорить о том, что поблизости находятся люди.
Макаров оценил подарок механика уже на первых ста метрах. Продраться через заросли без помощи мачете было бы сложно. Молодые отростки лиан, еще не нашедшие себе надежной опоры, цеплялись за кусты, нависали над дорогой. Острое лезвие крошило их, как капусту. Илья Георгиевич остановился, перевел дыхание.
– Давайте, теперь я, товарищ командир. Сменю, – предложил каплей Богуш.
– Погоди, – командир переложил мачете из правой руки в левую и вновь принялся прокладывать дорогу, – ты, каплей, лучше по сторонам поглядывай.
Хрустели стебли, ломались ветки, под ногами чавкала грязь. В воздухе стоял загустелый запах прелой листвы, гнилой травы. Через километр Макаров уже порядком выдохся, болело плечо, глаза заливал пот, но он вошел в азарт, сек и сек. Внезапно что-то заставило его задержать уже занесенную руку. Илья Георгиевич поднял глаза. Чуть выше его роста с ветки свешивалась змея – тварь около метра длиной. Ее треугольная голова с бисеринками разноцветных чешуек чуть заметно раскачивалась, словно в такт неслышной музыки.
Илья Георгиевич замер. Зрелище было одновременно красивым и пугающим.
– Она что, так и не уступит нам дорогу? – шепотом поинтересовался Богуш.
– Да черт ее знает. Даже не могу сказать, ядовитая она или нет. Тут всякая дрянь водится.
Змея широко раскрыла пасть. Влажно блеснули два острых зуба. Раздвоенное жало двигалось быстро, словно змея ощупывала им перед собой воздух. Ее черные глазки оставались абсолютно равнодушными. Макаров поднял с земли палку, подцепил змею (та недовольно зашипела) и отбросил в кусты. Прозвучало тихое шелестение и растворилось в звуке джунглей.
– Пошли, – Макаров уступил место впереди колонны каплею.
Теперь командиру казалось, что группа продвигается непозволительно медленно.
– Неужели и я так медленно врубался в чащу? – обернувшись, спросил он у идущего сзади.
– Вам правду сказать?
– Значит, еще медленнее… Сменишь каплея минут через пятнадцать.
Но сменить каплея никому не пришлось. Через десять минут группа оказалась на широкой вытоптанной тропе. По обе ее стороны виднелись ссеченные ветки, перерубленные лианы, не оставалось сомнений, что ею местные жители пользуются чуть ли не каждый день. На земле были видны даже следы от протекторов велосипедов и мотоциклов.
– Цивилизация, однако, – улыбнулся командир и достал карту.
Естественно, тропы на ней отображены не были, но, сверившись с компасом, нетрудно было понять, что ведет она в ту самую деревню Консорта.
– Может, за час и доберемся, – резюмировал Макаров. – Если кто-то встречается нам на дороге, то все разговоры только по-английски.
После чащи по тропе шагалось легко, словно гири с ног отвязали. Кое-где местами даже солнце умудрялось пробиться через густую листву, и его «зайчики» казались разбросанными на прелых листьях золотыми монетами.
– Каплей, а ты в детстве никогда не хотел стать великим путешественником, ездить в экспедиции по диким местам? Открывать неизведанные страны? – спросил Макаров.
Богуш пожал широкими плечами.
– Вроде бы нет, я летчиком хотел стать.
– Вот как. А подался, значит, в подводники.
– Так уж получилось. Сперва море невзлюбил, а потом втянулся. Теперь жизнь свою по-другому и не представляю.
– А я хотел путешественником стать. Книги разные читал о других странах. Потому и во флот пошел. Так что теперь моя мечта и сбылась. Настоящие дикие джунгли не каждому выпадает увидеть.
– Неуютно здесь. В наших лесах лучше, спокойнее.
– Ну не скажи, здесь своя красота. Экзотика.
– Не понимаю я ее. Лопухи сплошь какие-то, только размером с наши деревья.
– Вот если б ты тут родился, – улыбнулся Макаров.
– Нет уж, товарищ командир, латиноамериканцем мне быть никогда не хотелось.
– Ты как араб или еврей. Это они каждый день в молитвах благодарят бога за то, что тот не создал их женщиной.
– Правильно делают. Ведь женщин в военно-морской флот не берут, – засмеялся каплей.
Тропинка сворачивала вправо, огибая болотное озерцо. За поворотом смех оборвался. Каплей сделал еще несколько шагов и остановился. На самой середине тропы лежал человек. В том, что он мертв, сомневаться не приходилось. Даже на смуглом лице проступала синева. Под расстегнутой изодранной полотняной курткой виднелась изувеченная грудина. Одно из поломанных ребер проткнуло кожу, его розовый, остро обломанный конец пробил и куртку. Казалось, что мертвого мужчину прокрутило между катящихся бревен. В широко раскрытых глазах застыл ужас. Один из резиновых сапог валялся неподалеку, второй был на ноге.
Макаров заглянул мертвецу в лицо:
– Индеец.
– Кто его так мог… сделать?
Подводники уже держали автоматы наготове.
– На теле следов от пуль нет, скорее всего, удушье, – констатировал Илья Георгиевич.
– Что будем делать?
– Оставлять его тут нельзя. Хищники к завтрашнему утру разнесут по частям. Надо доставить его в деревню. Он же или туда направлялся, или шел из нее.
– Хотите таким образом наладить контакт с местными жителями, товарищ командир?
– И это тоже. Но в любом случае оставлять покойника на дороге нельзя.
Один из подводников сбросил в плеча скруток брезента, прихваченный на случай, если придется заночевать в джунглях. Мертвого индейца положили на материю. К углам приделали жерди.
