– Не понял, – озадаченно вздернул брови полковник. – Парни, у нас так не принято, чтобы от второй отказываться! Вы у меня в гостях, можно сказать, и… не, так не пойдет!
– Мы уважаем ваши традиции, полковник, но на работе не пьем, – суховато пояснил Джексон. – Нам бы хотелось более подробно побеседовать с вами о той проблеме, ради которой Михаил пригласил меня и моих друзей сюда, в Москву…
– Узнаю западную хватку! Хвалю и восхищаюсь, – вновь широко улыбнулся Сидоров, хотя восхищения в его глазах нельзя было увидеть даже при большом желании. А вот смутные сомнения и недоверие там посверкивали вполне отчетливо. – Но для начала хотелось бы услышать ваши настоящие имена. Кто вы, откуда…
– Простите, полковник, но это дурной тон, – нехорошо прищурился наемник. – В определенных кругах задавать подобные вопросы считается непозволительным. Зачем вам знать мое настоящее имя? Или вы собираетесь дочь за меня выдавать? Нет? Ну и славно. Да, мы наемники – «дикие гуси», если угодно, – и не скрываем этого. Насколько я понимаю в этих вещах, вам, уважаемый, нужны люди для выполнения некоего… хм, задания. Так вам нужны стоящие профессионалы или вы хотите послать вместо них чистые паспорта и аккуратненько заполненные автобиографии?
– Ну, хорошо, а как насчет проверки этого самого профессионализма? – не очень уверенно предложил полковник, чувствуя, что по непонятной причине теряет в разговоре инициативу, и уже не очень понятно, кто для кого здесь командир, воинский начальник и работодатель.
– Да хоть сию минуту, – Джексон пожал плечами. – И как вы себе это представляете?
– Как? Ну, например, пусть ваши бойцы покажут свои навыки в рукопашной схватке с нашими ребятами из охраны. Зимин, как твои – не подкачают?
– Если надо, постараются, – усмехнулся бритоголовый, на самом деле чувствуя легкую тревогу за исход возможной схватки – вон какие лбы сидят… И наверняка не только жрать балыки и мясцо умеют – тренированные, гады, сразу видно. – Только надо ли? Ребята серьезные, сами видите.
– А вот вожжа мне под хвост попала! – Сидоров, уже принявший на грудь граммов двести, недобро ощерился и неуклюже выбрался из-за стола. – Пойдем во двор! Там и посмотрим, какие они крутые…
– Нет, джентльмены, так не пойдет, – не двигаясь с места, возразил Джексон. – Для начала я хотел бы оговорить условия поединка. Майор, сколько у вас свободных бойцов в наличии?
– Ну, если считать без меня, то трое, – в глазах Зимина мелькнуло что-то похожее на смесь интереса и уважения. – И как вы хотите? Три на три?
– Нет, ни Скат, ни Тритон драться не будут, – непререкаемо заявил наемник. – Я не позволю им рисковать. Им, возможно, завтра-послезавтра придется под воду идти. А вдруг ваши парни нанесут кому-нибудь из них травму? Какие тогда из них будут боевые пловцы? Вы же, полковник, вместо них работать не сможете, и я не смогу. Но можно сделать по-другому: я один положу троих ваших бойцов! Предлагаю пари, полковник.
– О'кей! – Сидоров азартно потер ладони. – Ставлю триста баксов против пятидесяти за то, что наши за три минуты сделают из вас, мистер «зеленый берет», чудный свекольник!
– Согласен, – кивнул Джексон, выслушав перевод, и недоуменно спросил: – А почему именно «свекольник», майор? И что это такое вообще?
– Это русский холодный суп, – услужливо пояснил бритоголовый. – В него всегда кладут свеклу, и поэтому он красного цвета. Почти как кровь.
– Отлично, – наемник неожиданно расхохотался и пружинисто встал из-за стола, – Идемте зарабатывать триста баксов!
…Место для поединка было выбрано на обширной лужайке с хорошо подстриженной на английский манер травой – видимо, садовник или кто еще из обслуги свое дело знал. Из домика был вынесен и поставлен в сторонке столик с напитками и закусками и стулья для зрителей. Зимину понадобилось не больше пяти минут, чтобы созвать своих троих боевиков и поставить им четко определенную задачу: хорошенько помять слишком самоуверенного иноземца, но не калечить и уж тем более не убивать. Бойцы понимающе усмехнулись и, слегка размявшись на зеленой травке, застыли тремя мускулистыми монументами в ожидании предстоящей потехи.
Джексон, стоя рядом со столиком, за которым вальяжно развалился Сидоров, оценивающе осмотрел готовых к драке мужчин, проворчал что-то невнятно-одобрительное и, поворачиваясь к полковнику, начал снимать с запястья браслет с часами.
– Не подержите? Подарок, жалко будет, если разобьют ненароком…
…В первое мгновение у полковника почему-то мелькнула совершенно идиотская мысль, что в него на всей скорости врезался грузовик. А уже долей секунды позже он сообразил, что проклятый наемник выдернул его, полковника Сидорова, из-за стола, как какую-нибудь редиску из рыхлой земли и держит в мертвом захвате, жестко и очень больно сдавливая шею. Мало того, в руке Джексона хищно поблескивала острыми зубчиками стальная вилка, которую этот бандит держал в опасной близости от глаз полковника, как-то сразу растерявшего всю свою вальяжность и побагровевшего, как тот самый свекольник, о которой шла речь минуту назад…
15. Эфиопия, учебный центр частей коммандос «Блатен», 350 километров юго-западнее Аддис-Абебы, июнь 2010 года
Теперь подполковник Орехов точно знал, что такое настоящая Африка. Странная смесь из детских воспоминаний и представлений, рожденных «Пятнадцатилетним капитаном» Жюля Верна, песенкой про «горы вот такой вышины» и полузабытой сказкой про Айболита, блуждавшего в окрестностях речки Лимпопо, всего за несколько дней трансформировалась во вполне конкретную страну Эфиопию, куда получивший повышение майор был отправлен начальством в служебную командировку.
Эфиопия, название которой у некоторых россиян в первую очередь вызывает неясные ассоциации с абиссинцем Васькой и нашим дорогим товарищем Пушкиным, Орехову не то чтобы очень понравилась, но и особой неприязни не вызвала. Обычная страна, раскинувшаяся по соседству с гораздо более известной сегодня Сомали. Довольно обширная, с мягким и теплым климатом – круглый год температура держится в районе 25–30, не очень засушливая, но и не перенасыщенная влагой наподобие жарких и душных джунглей, разбавленных гиблыми малярийными болотами. Большая часть занята разноуровневыми плато, меньшая – саваннами, где прогуливаются или носятся стада слонов, жирафов и антилоп. За стадами потихоньку шествуют львы и гепарды, которым охотно уступает дорогу всякая мелочь вроде лис и шакалов. И, конечно же, водятся в этих краях крокодилы, бегемоты и много диких обезьян – куда же в Африке без них…
Орехов проделал последнее ускорение, заканчивая традиционную утреннюю пробежку, несколько минут походил, приводя в порядок дыхание, и начал энергично размахивать руками и ногами, одновременно делая и зарядку и отрабатывая общеизвестный, стандартный набор базовых движений карате – ката. Выпад, шаг назад с одновременным блоком, разворот, высокий боковой йоко-гери, уклон и снова выпад… Работать в легких камуфляжных брюках и в летней бело-голубой десантной тельняшке было легко, а ноги в кроссовках, казалось, готовы были с непостижимой легкостью бежать и двадцать, и полсотни километров. Эти дорогущие кроссовки подполковник привез вместе с теплым спортивным костюмом. Его Орехов уложил в багаж вместе с прочими мелочами вроде бритвенного станка, узнав накануне командировки, что в Эфиопии, как и в Афганистане, есть такая вещь, как приличный перепад дневных и ночных температур – градусов на пятнадцать. Правда, уже на месте Сергей Викторович понял, что этот перепад – вещь не столько неприятная, сколько, наоборот, полезная: ранним утречком, до наступления дневной жары, было очень недурственно совершать пробежки.
