Шайтан не договорил – с улицы через узкое окно под потолком донесся шум запускаемых двигателей, было слышно, что машины уезжают.
– Что там происходит? – озадаченно произнес он, забыв о пленниках, и бросился к выходу, выхватывая на ходу пистолет.
Глава 36
Шайтан не мог похвастаться отсутствием воображения, но то, что происходило сейчас на его базе, он вряд ли мог себе представить. Причем это началось еще до того, как он вошел в сооружение, служившее на базе тюрьмой для наиболее опасных пленников.
Весь вечер накануне ушел на то, чтобы собрать тела всех погибших в этот черный для боевиков день, которых сложили в одну пещеру, намереваясь потом остатками взрывчатки завалить вход. Сирийцев похоронили схожим образом, но не в пещере, а просто сбросили тела в одну из многочисленных расщелин, подходивших к лагерю, а потом пластитом обрушили края расщелины. Это захоронение Шайтан предпочел совершить сразу – в их с Салехом план появление трупов спецназовцев на территории базы никак не входило. Никаких надгробий никто не делал. Осознание того, что земля под ногами уже дымится, было не только в голове вожака наемников – над этим задумывались и его бойцы. А когда стало ясно, что их «спецотрядом» заинтересовались не только американцы, но и русские – самоуверенный Шайтан не делал из этого секрета, – то о том, чтобы свалить отсюда, подумывали даже те, кто не успел всерьез замараться в крови. А особо нагрешившие и думать не стали. После того как все похоронные процедуры были завершены и Шайтан заперся в своем домике, четверо наемников, составлявших прежде его личную «зондеркоманду», вскрыли один из «Гелендвагенов» и упылили на нем в неизвестном направлении, прихватив свои накопления и оружие, а до кучи слив бензин из пары машин – про запас. На деньги, которые на следующий день должен был привезти Салех, они просто махнули рукой. Их отъезд видели многие, но никто не стал останавливать – все хотели последовать их примеру.
После этого у Шайтана осталось полтора десятка человек. Их, по большому счету, удерживали деньги, которые вот-вот должны были оказаться в карманах наемников. Но Шайтан почему-то совершенно не расстроился, когда ему доложили о бегстве этих четверых.
– Фиг с ними, нам же больше достанется, – сказал он, и даже самые подозрительные повеселели. Прибыль и правда должна была получиться изрядной.
Утром солнце осветило картину полного запустения и разрухи. Пепелище на месте бензохранилища, огромная воронка перед входом в затопленную пещеру-арсенал, поваленная вышка, валяющаяся на земле створка ворот, неубранные обломки, разбросанные повсюду гильзы…
И никого. Только на одной из уцелевших вышек у пулемета дремал часовой, периодически открывавший глаза и озиравший окрестности. Да еще один наемник встречал утро в хорошо замаскированном укрытии у ворот. Понятное дело, они не сидели здесь всю ночь, менялись каждые два часа. Каждый хотел выбраться отсюда живым, поэтому уговаривать никого не пришлось, просто бросили жребий – кому в какую смену стоять. Машины на всякий случай перегнали поближе к штабу и тем домикам, в которых спали оставшиеся бойцы. Техники, к слову, несмотря на все потери последних дней, осталось много – чуть меньше, чем по машине на человека.
Так уж вышло, что часовые видели бегавшего в штаб Махмуда, но не заметили, как Шайтан вышел вслед за ним и направился к зиндану. Их внимание отвлек знакомый джип, пыливший по дороге по направлению к лагерю.
Бахтияр хотя и подозревал, что Салех что-то скрывает, но и мысли не допускал, что настоящий Дениз Бахтияров, за которого его принимали не только московские генералы, но и собственные наемники, находится не во внутренней тюрьме УПБ, а гораздо ближе, причем не в наручниках.
Занятый «наведением порядка» в зиндане, Шайтан не услышал, как джип въехал в лагерь и подрулил к штабу. Сидевший за рулем смуглый мужчина в камуфляже вылез из автомобиля и вошел в штаб, держа в левой руке увесистый кейс.
Спустя полминуты внутри сухо щелкнул выстрел. Боевики, сделавшие из факта появления машины однозначный вывод, уже успели повылезать из домиков и двинуться к штабу. Ходить без оружия здесь не было принято, и сегодняшний день исключением не являлся. Открылась дверь штабного домика, и собравшиеся перед ним наемники увидели на крыльце командира с пистолетом в одной руке и навевающим мысли о долгожданных деньгах кейсом – в другой.
– А ну, построились, – скомандовал он, – и часовых позовите, нечего тут больше охранять.
Когда те прибежали и наемники изобразили некое подобие строя, командир заговорил снова:
– Бойцы, дело дрянь. Сирийские спецслужбы нас предали. Мы сделали за них всю грязную работу и стали им не нужны. Нас всех должны ликвидировать – и меня, и вас. И этот план еще не отменен. Времени в обрез. Скоро здесь будут части спецназа, которым приказано пленных не брать. Драться с ними не имеет смысла. Поэтому я распускаю наш отряд. А вам советую как можно быстрее оказаться как можно дальше от этого места. Лучше сразу за границей. И хорошо спрятаться, хотя бы на время. И в дальнейшем не принимать подобных предложений.
– А деньги, командир? – раздался чей-то голос, поддержанный общим гулом. – Мы без денег никуда не двинемся.
Командир спустился с крыльца, положил кейс на капот джипа, мысленно пересчитал стоявших перед ним людей. Потом поднял крышку кейса и повернул его так, чтобы наемники могли видеть содержимое чемоданчика.
– Видите? Вот ваши деньги. Без обмана. Сейчас я раздам их вам – всем поровну. Всем, кто остался жив и не сбежал. После этого все свободны. Годится?
Одобрительный гул был ему ответом.
– Подходите по одному, только оружие за спину, чтобы я тоже зря не волновался.
– Не обижай, командир, – отозвался тот же наемник, – сказано – всем поровну, так и будет. Лично прослежу, – он обвел остальных взглядом, не оставлявшим сомнений в том, что действительно проследит.
Но эти предосторожности оказались излишними – раздача денег обошлась без толкотни и споров и заняла немного времени. Большая часть бойцов только этого и ждала со вчерашнего вечера. Запихнув баксы в рюкзаки, наемники подхватили оружие и ринулись к джипам и пикапам. Хотя никто из них и не планировал долгое совместное путешествие, но сейчас они размещались по три-четыре человека в одной машине – просто, чтобы иметь возможность ехать без долгих привалов и ночевок как можно дольше, сменяя друг друга за рулем. Опять же, это дало возможность слить хотя бы часть топлива из оставляемой техники – после неизвестно кем устроенной ракетной атаки вопрос с горючим встал очень остро. Но решен он был еще накануне вечером, поэтому сейчас никто не бегал с канистрами и ручной помпой. Люди просто рассаживались по машинам, и те уезжали.
Именно шум запускаемых моторов и прервал моноспектакль, который разворачивался в зиндане.
Но покинуть мертвый город спешили не все – человек пять, получив свои деньги, уезжать не торопились. Но чего еще они хотели, осталось загадкой. Потому что, скорее всего, в следующую минуту эти пятеро сами забыли, чего хотели, – из зиндана выскочил… еще один их командир, и тоже с пистолетом в руке.
