Глава 8, в которой герои подбираются к логову врага
Майор Дойл вел свой маленький вертолет железной рукой. Внизу расстилалась оранжевая пустыня. Местами в песке чернели обугленные остовы танков, вертолетов и прочей военной техники, подбитой и брошенной в ходе англо-американского вторжения в Ирак. Недавно в этих краях кипела яростная битва. Сейчас картина напоминала смесь свалки и кладбища.
Сзади, с востока, их догоняла ночь. После нее будет день, потом еще одна ночь. А там утро, которое может стать для многих последним. Сколько будет этих многих, можно было только гадать. И не превратится ли вся Земля в такую кладбищенскую свалку?
– Как думаете, они уже взлетели? – задал риторический вопрос прапорщик Копняк.
Смысл его вопроса был несколько иным – скоро ли их догонят. Вертолет «Ми-24», в просторечье «крокодил», не зря считался едва ли не самым быстрым в мире. А маршрут у них общий, направление – северо-запад, бывшая британская военная база «Лоуренс». И то, что их догонят – не вопрос. Вопрос заключался в том, когда это произойдет.
Конечно, можно было попробовать уйти в сторону от маршрута. Но, во-первых, у преследователей имелся локатор. А во-вторых, уйти с маршрута было просто, а вот вернуться гораздо сложнее. Ночь, пустыня, то есть полное отсутствие ориентиров, уверенно гарантировали пилоту шанс заблудиться и никогда не найти базу.
– Скажите, – обратился к пилоту Серегин, – вы помните еще какие-нибудь подробности нападения на базу? Нам пригодятся любые детали и мелочи.
– Какие там подробности! Я же говорил вам, что сидел в баре. Бармен рассказывал мне о каких-то «призраках пустыни», которые нападают внезапно, убивают и бесследно исчезают. Вам было бы полезно поговорить с капитаном Хокинсом. Нет, кажется, он уже майор.
Майор Дойл не подозревал, что его приятель Хокинс в этот момент лежит в номере мотеля с перерезанным горлом. И продолжал:
– Так вот, на базе «Лоуренс» Хокинс работал на локаторе. Он рассказывал мне, что в момент нападения вертолета все локаторы ослепли, а приборы или выключились, или стали вести себя как сошедшие с ума.
– Похоже на электромагнитный удар нашего генератора, – заметил Серегин.
– Ракета сзади! – крикнул вдруг Орлов.
Все, кроме пилота, обернулись. На фоне темного неба отчетливо виднелся след идущей на них ракеты.
Майор Дойл бросил вертолет в крутое пике. Ракета проскочила выше, она взорвалась метрах в тридцати от вертолета, но осколки повредили винт и задели двигатель. К счастью, двигатель защитил от осколков экипаж вертолета.
Винт подбитой машины продолжал вращаться, поэтому она не рухнула вниз камнем, а стала падать в режиме парашютирования. И тем не менее скорость падения была слишком высокой. Вертолет с силой ударился о землю.
– Быстро на выход! – скомандовал Серегин. Двери не сразу поддались. Пришлось выбивать их ударом ноги.
– Всем закопаться! – последовала следующая команда.
На вертолете преследователей имелся инфракрасный прицел. Поэтому спецназовцы поспешно закопались в нагретый за день песок. Они успели вовремя. «Крокодил» пронесся над ними на бреющем полете, вспоров барханы очередью тридцатимиллиметровых снарядов. Высокая скорость и отсутствие возможности зависать на месте не позволили преследователям должным образом обработать место падения. Они проскочили, едва не задев обломки разбившегося вертолета, и скрылись на западе.
Ругаясь и отплевываясь, десантники выбрались из песка.
– Все целы? – спросил командир.
Вопрос получился совсем не риторическим. Целы оказались не все. Очередь настигла англичанина. Майор Дойл лежал на песчаном склоне, разбросав руки. Вместо лица у него была кровавая маска.
Его просто закопали в песок. На большее не было времени.
– Братцы, кто-нибудь знает, куда нас черти занесли? – поинтересовался Поручик.
– Мы в пустыне ар-Рахаб, – отозвался Серегин.
– Всю жизнь мечтал оказаться в пустыне ар-Рахаб, – заметил Копняк. – Хорошее название. На «рахат-лукум» похоже. На Востоке вообще названия красивые. А что оно означает?
Птенчик почесал затылок.
– Точно не скажу, но то ли «ужас», то ли «жестокость».
– Угу, – усмехнулся Поручик, – тоже неплохо звучит. А есть еще лучше. Например «Барса-Кельмес» – «Пойдешь – не вернешься». Или «Кутак-Баш», это когда голова очень умная. Ладно, нечего рассиживать, пора двигаться.
Разобрав оружие, спецназовцы направились вслед улетевшему вертолету.
* * *
Лагерь бедуинов он увидели издалека. Шатры стояли в низине, поросшей кустарником. Неподалеку паслись верблюды. Появление незнакомцев вызвало в лагере тревогу. К удивлению спецназовцев, вышедший вперед мужчина был вооружен старинным ружьем с кремневым замком.
Серегин вышел вперед и продемонстрировал самые мирные намерения. Бедуин, облаченный в белоснежную галабею, все же смотрел на пришельцев недоверчиво. Это был мужчина лет сорока.
Последовал обычный обмен приветствиями: «Салям алейкум! – Алейкум ассалям!»
Затем хозяин произнес.
– Ахлян васахлян!
«Добро пожаловать».
И пригласил гостей в самый большой шатер.
– Ты видел, какой у него «мультук»? – Копняк указал Поручику на ружье хозяина. – Из музея, что ли, спер?
– Я не обворовываю музеев, – ответил тот на хорошем русском языке.
Но, несмотря на обидчивый тон, которым были произнесены эти слова, напряжение в поведении бедуина исчезло. Похоже, русских он не считал нужным бояться.
– Я шейх Рашид ибн Самир, – представился он. – Приятно встретить земляков.
И пояснил, что учился и работал в Москве, сейчас живет в Хургаде, где у него бизнес с русскими.
– А сюда вот сорвался на пару недель. В родные пески. Отдохнуть, расслабиться, пожить как человек, – признался он.
Серегина удивило отсутствие мужчин в лагере.
– Вечер – время охоты, – пояснил шейх. – Мужчины скоро подойдут. А пока прошу.
И шейх пригласил гостей в шатер. Здесь на роскошном ковре уже сидели двое стариков и одноглазый тип с разбойничьей рожей, вырядившийся в живописные лохмотья. Все они с подозрением уставились на вошедших.
– А это что за пугало? – вполголоса поинтересовался Поручик у капитана Орлова.
– Судя по одежде, это святой дервиш. Что-то вроде странствующего монаха, – пояснил тот.
К новым гостям святой дервиш отнесся с демонстративным неодобрением. Он окинул их пренебрежительным взглядом единственного глаза, а потом, в знак презрения, и вовсе отвернулся от них.
Когда десантники также расположились на ковре в мужской половине, шейх, как истинный бедуин, прежде чем перейти к расспросам, предложил им кофе. У бедуинов кофе не просто напиток, а процесс его варки и пития не повод убить время и потрепаться. Это священнодействие, торжественный процесс и церемониальная процедура, олицетворяющая закон гостеприимства.
