– Пока никаких, – Шароев механически достал сигареты и, поймав разрешающий взгляд начальника, закурил. – По большому счету, это может быть все, что угодно. Например – покойный мог не поделить с кем-нибудь женщину. Или влезть в долги, которые не хотел отдавать. Я пока прикидываю по самому широкому спектру. То есть просчитываю все возможные или невозможные варианты.
– А если спектр сузить?
Полковник подавил в себе тяжелый безотчетный вздох. Конечно, утечка информации о наркобизнесе Зеленцова через его приятеля Монаха была абсолютно рассчитанной и спланированной. Чекист грамотно просчитал ход мыслей уркагана: мол, сам Фомин обязательно расскажет о разговоре Дюку, тот, в свою очередь, сильно занервничает, что спровоцирует его на необдуманные поступки. К тому же «Хаммер» Монаха несколько дней отрабатывала лубянская «наружка», которая и информировала о визите Фомина с Малаховским в офис дюковской фирмы. А уж там без нужного Шароеву разговора наверняка не обошлось. Однако оставалось загадкой, каким образом Дюк выяснил, что Ученый сотрудничает с Лубянкой и что именно сам Переверзев рассказал его людям под пыткой…
– Если сузить спектр и брать навскидку, то, кроме Зеленцова, заказывать Ученого больше и некому. В Курчатовском институте есть некое лицо… которое и снабжает этого Дюка совсекретными документами. Установить личность этого человека нам не удалось. Видимо, он и сумел раскрыть нашего осведомителя, о чем и сообщил патрону. А пытали его только по одной причине: выяснить все, что ему известно об источнике информации. Однако, на мой взгляд, следует разрабатывать все возможные версии: долги, месть, женщины. Следует установить, какие у него были враги, угрожал ли ему кто-нибудь, и так далее. Короче, стандартная процедура. Кстати, а показания видеокамер сняли? Может, зафиксирован номер той «Ауди»? Или того высокого типа, который на ней приехал?
Ни для кого не секрет, что весь центр Москвы буквально нашпигован видеокамерами, которые скрыто и явно висят на фасадах магазинов и банков, перед банкоматами и даже во многих жилых подъездах. Записи с видеокамер могли бы объяснить многое, если не все.
– В этом направлении работают, – уклончиво ответил начальник. – Но основная версия – конечно же, Дюк. Ты уж извини, но отпуск твой прерывается. Возвращайся к текущим делам. Землю носом рой, но выясни, откуда у этого дела ноги растут. Авторитета этого выпасай плотно, но пока не трогай: арестуем – спалим всю их связь с латиносами. Свяжись с «наружным наблюдением», пусть тебе два экипажа топтунов выделят. А вот этого уголовника… Фомина, или как там его… следует разрабатывать по полной. По моим подсчетам, это единственный человек, который реально может нам помочь.
* * *
Багровый шар заходящего солнца медленно поднимался над живописным подмосковным озером. Его косые лучи дробились в застоявшейся воде, окрашивали низкие перистые облака нежно-розовым цветом. Томно и сладострастно квакали лягушки, тонко звенели невидимые комары, на водной глади, взбрасываясь, играла, плескалась рыба…
Леша Дюк, сжимая в руках удилище, неотрывно смотрел на поплавок. Рыбалка была одним из его немногочисленных увлечений, а выезд с удилищами за город на выходные – своего рода ритуалом. Следуя старому рыбацкому правилу, Леша никогда не брал с собой Светлану, приглашая в компаньоны кого-нибудь из пацанов. В последнее время он все чаще благоволил к Саше Заике, которому доверял все больше и больше.
Тут, на озерах, можно было не только всласть отдаться рыболовному азарту, но и переговорить о текущих и будущих делах, не рискуя быть подслушанным и записанным. Чего-чего, а этого Дюк в последнее время опасался больше всего; уж если сам Монах говорит, что тобой плотно интересуются гэбисты, следует быть предельно внимательным.
Сам Леша Дюк в последнее время почти не пользовался мобильником, предпочитая или спутниковый телефон, прослушать который было несколько трудней, или уличные таксофоны, или же Skype. Ведь, кроме Лубянки, отслеживанием телефонных переговоров наверняка занимались и менты, и ФСО, и ФАПСИ, и несколько десятков крупных шантажных контор, и конкурирующие охранные фирмы. Пацанам из фирмы также было строго внушено: ни о каких служебных делах по мобильникам не распространяться категорически. Для экстренных случаев была разработана целая система условных знаков: вариант «А», произнесенный по телефону, означал, что вызываемый абонент должен был срочно подъехать к звонившему, вариант «Б» – то же самое, но с оружием, вариант «В» означал отбой, вариант «Г» – сбор в условном месте… Для всех возможных вариантов Леша задействовал все буквы русского алфавита, сокрушаясь при этом, что тридцати трех букв ему явно недостаточно. Впрочем, времена теперь настали такие, что прослушивать разговоры можно было не только через мобильник. По слухам, в Конторе была аппаратура, позволяющая считывать шепот на расстоянии нескольких сот метров…
Поплавки недвижно торчали из стеклянной глади воды. Поклевки вроде бы не предвиделось. Саша Заика то и дело перекладывал удочку из руки в руку. Он не очень-то и любил рыбную ловлю, однако не мог отказать начальнику в просьбе составить компанию.
– Главное в рыбалке – терпение, – наконец вымолвил авторитет.
– А я думал – выпивка, – хмыкнул Саша, достал из кармана фляжку и, скрутив пробку, протянул спутнику. – Будешь? Все равно больше клева не будет…
Неожиданно поплавок Дюка несколько раз дернулся в сторону, после чего уверенно нырнул, оставив на водной глади правильные сферические круги.
– Окунь, – прошептал рыбак. Грамотная подсечка. Упруго завибрировало удилище, натянулась звенящая леска, и полосатая рыбка, описав дугу, с размаху шлепнулась в прибрежный песок.
Дюк осторожно снял рыбу с крючка и бросил ее в садок. Закинул удочку, закурил и прищурился. Спустя несколько минут поплавок вновь резко повело в сторону.
– Еще одна! – с удовольствием констатировал он, снимая с крючка трепещущую густерку. – А ты говоришь – «не будет»!
– Значит, ни с приманкой, ни с местом ты и на этот раз не ошибся. – Заика лишь мельком взглянул на свой недвижный поплавок.
– Главное – не ошибиться глобально, – Дюк отложил удочку.
– Ты насчет приманки?
– Вот-вот. Что с тем «ботаником» из Курчатовского – все сделали, как я велел?
– Да.
– Ничего не напутали… как в прошлый раз?
– Да нет вроде. Все рассказал.
– Расскажи подробней о Монахе, – попросил Дюк вкрадчиво. – Его ведь уже долго отслеживают. Какие новости, с кем встречается, чем дышит, с кем перезванивается, что у него на уме…
– Занимался им Вадька Стародубцев, – отозвался Заика. – Я ему приказал отслеживать черный «Хаммер» по полной. Он со своими пацанами целую неделю его выпасал, весь график твоего друга изучил: маршруты, время, ну, и все такое. Телефонные разговоры слушает. Но там ничего интересного… Да и язык какой-то странный: вроде и по-русски говорят, но особо и не поймешь. «Рамсы», «лепеня», «балдохи»… хрен знает, что все это означает, впору словарик покупать. А самое главное про этого татуированного ты уже знаешь. Слушай, а почему ты решил Монаха кинуть? – осторожно поинтересовался Саша. – Если спрашиваю лишнее – извини.
