К столику, где сидели Вероника, Виолетта и два матроса, подкатили Сидор Сидорович и Вазген.
– Виолетта и Вероника, – расплылся в редкозубой ухмылочке Сидор Сидорович, – вы нам обещали танец.
– Извините, девушки заняты, – ответил за девушек Николай.
– Девушки могут ответить за себя сами, – сказал Вазген, – вы обещали или не обещали?
Виолетта замешкалась. Вероника вообще не хотела отвечать.
– Когда они вам обещали? – спросил Игорь.
– Буквально десять минут назад.
– Десять минут? – переспросил Игорь.
– Ну, десять, не десять, двадцать, какая разница, – вспыхнул Сидор Сидорович.
– Большая, дядя, – рыжий Николай поднялся со стула – он был на голову выше Сидора Сидоровича и на полголовы выше Вазгена.
– Знаешь, мариман, не лезь... Это наши с ними дела, – угрожающе проговорил Сидор Сидорович.
– Смотри сюда, лысый, – перебил его Николай и показал на круглые часы, висевшие над барной стойкой.
– И что?
– Ты что, слепой? Ничего не видишь?
На часах было пять минут первого.
– Не понял...
– Что ты не понял... Вы опоздали, понял? Девушки обещали с вами потанцевать десять минут назад, то есть без пяти двенадцать. Правильно?
– Ну? – негодовал СССР.
– А без пяти двенадцать – это вчера. Сейчас – уже сегодня. А сегодня они танцуют с нами. Понял?
– Ты, сука, мозги мне не долби... – Сидор Сидорович, сжав кулаки, развернулся к Николаю.
Тот широко улыбнулся.
– Бузишь, бузатер, – размеренно произнес Николай, – видишь это? – Он приподнял кулак правой руки. – Хочешь попробовать?
Николай набрал слюны, смачно плюнул на кулак и в это же время ударил левой рукой в челюсть Сидору Сидоровичу.
– Что, бузатер, не ждал? Удар левой у меня такой же, как и удар правой! – прокомментировал Николай.
Сидор Сидорович невольно следил за плевком рыжего матроса, поэтому на самом деле не ожидал такого подвоха, – потерял равновесие, отлетел в глубь зала и спиной «въехал» в спинку стула, на котором сидела томная блондинка. Она пила из бокала шампанское. От сильного толчка блондинка ударилась зубами о край бокала, шампанское пенной волной плеснуло ей в лицо. Потекла тушь. Блондинка взвизгнула. Мужик, обхаживающий ее, – здоровая горилла, выскочил из-за стола, поднял Сидора Сидоровича за грудки:
– Охренел, мудила! – и с силой отшвырнул его – он понял, что Сидор Сидорович здесь совсем ни при чем.
Мужик развернулся и, бешено выпучив глаза, пошел на Николая, ревя во все горло:
– Ты, урод, руки придерживай, где люди едят.
– Это ты – люди? – нахально засмеялся Николай.
Мужик сжал кулаки, громко засопел, при этом у него сужались и расширялись ноздри.
Блондинка юркнула между ними – побежала в туалет. Но там была очередь из девушек. Они ее не пустили. С размазанными глазами блондинка громко с подвыванием зарыдала, показывала своему горилле, что она очень-очень обижена.
– Ну, блина мать, ты у меня сейчас попробуешь...
Мужик-горилла прижал подбородок к ключицам, выставил вперед квадратный лоб, сделал пару грузных шагов и начал махать огромными кулачищами перед Николаем. Делал это необыкновенно энергично. Николай с трудом уворачивался или отбивался. И все-таки кулак мужика пробил защиту матроса – врезался ему в скулу. Николай покачнулся, отступил. Мужик решил добить задиру, он пошел в нападение – совсем уж бестолково, просто месил кулаками воздух. А потом внезапно решил дать матросу «бычка». Дернул шеей, выставляя вперед голову – целил тому в переносицу. Но мужику не повезло, Николай успел среагировать и выставил вперед свой левый кулак. Мясистый нос мужика с силой напоролся на руку Николая. Послышался слабый хруст носового хряща. У мужика брызнули слезы, в глазах потемнело. Из носа полилась кровь. Николай тут же, в придачу, саданул ему снизу вверх правым кулаком в подбородок. Мужик-горилла на секунду застыл и всей своей тушей грохнулся на дощатый пол.
Блондинка возле туалета заверещала:
– Петюньчик! Я с тобой!
Она побежала к своему лежащему на полу ухажеру, округлила толсто напомаженные губы и начала дуть в ноздри Петюньчику. Блондинка демонстрировала всем, как отчаянно она старается остановить его кровь.
В то время, пока Николай разбирался с Сидором Сидоровичем, а потом и с Петюньчиком, рядом с местом, где сидели девушки, происходило следующее: Игорь поднялся со своего стула и встал перед Вазгеном.
– Сиди, – Вазген, дитя гор, силой посадил Игоря на место.
Игорю было неловко перед девушками что какой-то дикарь ему указывает. Матрос резко повел плечами, вскочил и оттолкнул Вазгена.
– Ава! – заревел Вазген в ту же секунду, всей тушей бросился на Игоря, обхватил его шею, сомкнув руки в замок.
Как-то боком, приемом своей национальной борьбы, он повалил Игоря на пол, начал сжимать руки, сдавливая ему шею. Игорь попытался выкрутиться, но у него никак не получалось. Оба сучили ногами по полу, оставляя на нем полосы от резиновой подошвы ботинок. Оба пыжились и стонали. Вдруг Игорь – мускулы которого по силе уступали мускулам Вазгена – схватил того за остатки волос на затылке.
Лысеющий Вазген пожалел свои волосы, отпустил Игоря, оттолкнул. Вскочил, начал поправлять свой костюм:
– Что ты, как женщина, за волосы хватаешь!
– Вали отсюда! – крикнул на него Игорь.
Сидор Сидорович поднял несколько столиков со своими мужиками – «криминалитетом» и добытчиками янтаря. Человек восемь, а с ними Сидор Сидорович и Вазген цепью пошли на Николая и Игоря.
Те отступили в глубь кафешки. И вдруг Николай крикнул:
– Эй! Матросы, все сюда!
Из-за разных столиков быстро повыскакивало человек двенадцать.
Две неровные шеренги выстроились одна перед другой. Стоявшие мужики и парни сжимали кулаки, «бычились», шумно дышали и готовы были в любой момент начать крушить челюсти друг друга, а заодно и все, что попадется под руки.
Бармен положил два пальца в рот и пронзительно свистнул.
– Эй, вы что! Разойдись... Пацаны, сюда! – крикнул он.
Из подсобки показалось двое громил, накачанных до предела, – короткие маечки на их теле были похожи на надувные матрасы. Один вышибала подскочил к шеренге матросов, быстро вытащил из нее пьяного вдрабадан, но ни в чем не повинного маримана, поднял его на руках и вынес за пределы корабля-забегаловки, на сушу.
– Чтоб я тебя сегодня здесь больше не видел, – крикнул он.
Мариман стоял, шатался, бессмысленно хлопал глазами. Долго не мог понять, что к чему.
Второй вышибала заранее определил, где стоят «авторитеты», а где мелкотня – простые добытчики янтаря. За грудки вытащил из числа последних набухавшегося дохляка и пинками выгнал его из бара.
