– Ты меня своими зенками не пугай, – ровным голосом произнес Локис, – положил пушку... А потом мы с тобой разберемся. По-мужски. Я «поговорю» с тобой от себя лично и от Валерки.
Антон пару секунд переваривал услышанное, затем сдавленно выдал:
– Согласен.
Он широким жестом отбросил «парабеллум» в сторону.
– Десантник, – обратился Локис к Шимаченкову, чтобы не называть бандюкам его имени, – приготовься... Держи!
Шимаченков снял правую руку с автомата.
В ту же секунду Локис бросил ему гранату. Шимаченков ловко поймал ее.
– Никому кроме этих двоих не двигаться, – Шимаченков с гранатой без чеки и «шмайсером» на натянутом ремне выглядел угрожающе.
– Может, и ты свой автомат выкинешь? – вызывающе сказал Антон.
– Заткнись. До тебя время еще дойдет, – Локис не обратил внимания на его интонацию.
Десантник спокойно поднял «парабеллум» Веника Огнеметчика, забросил в контейнер, затем туда полетел «трофей» Антона и «табель» капитана.
После этого Локис снял «шмайсер» с плеча и, не долго думая, отправил его к остальному металлолому.
– Одного автомата нам хватит, правда? – спросил Локис у Шимаченкова.
– Положу всех, – свирепо прорычал тот.
Пока Локис «сдавал в металлолом» оружие, Антон усиленно разминался. Себя он представлял достаточно сильным человеком. По крайней мере, сильнее среднестатистического мужика. Раньше качался, сейчас занимается физическим трудом. В юности пробовал себя в боксе, самбо, в различных восточных единоборствах – от дзюдо до тэквондо. Посещал занятия по рукопашному бою в полувоенных организациях. Правда, его натура не принимала безоговорочного подчинения тренеру, поэтому в спортивных секциях он долго не задерживался. И все-таки Антон успел, как сам считал, набраться полезных приемов. Свои шансы, чтобы завалить десантника, он оценивал как пятьдесят на пятьдесят – это при обыкновенном поединке, а сейчас на кону стоит все – он не только потеряет все свои деньги, но и может загреметь в тюрьму за убийство. Антон подогревал в себе чувство, что в любой момент у него может включиться ярость загнанного зверя. И вот уж тогда никакому десантнику с ним не совладать.
Локис тоже размялся. Сделал растяжку, попрыгал, сплел пальцы рук, пустил волну по кистям, растер кулаки. Сделал «прическу боксера» – резко, убыстряя темп, десяток раз провел руками по своим волосам. При выполнении этого упражнения, необходимо контролировать дыхание и движение рук. Таким образом, волосы и кожа головы «приучаются» к машинальному, инстинктивному уходу от удара, вернее, даже не от удара, а от воздушной микроволны, которая всегда сопровождает летящий вперед кулак.
Два противника, дыша полной грудью, встали друг перед другом.
– Давай, сука легавая, иди сюда, бл... – пыжился Антон.
– Зря ты десантников с ментами путаешь, – Локис внимательно следил за пружинистыми шажками противника, оценивал его стойку.
– А меня не колебёт, десантники вы или нет, – Антон немного подобрался к Локису, однако, не сделав попытки атаковать, отступил.
– Десантники не прощают смерти друзей, – твердо сказал Локис.
– Не хрен было соваться! Мы вас не трогали. Мы делали свое дело.
– И за это ваше дело можно людей убивать?
– Таких уродов, как он, можно, – Антон специально выводил из себя Локиса и тем самым подзадоривал себя.
Локис сделал резкий выпад и правой ногой попал противнику в щиколотку.
Антон чуть споткнулся, выдержал удар, отступил, выкрикнув:
– У меня таких жмуриков полный лес.
– Ты сам падаль, – не выдержал Локис, подпрыгнул по направлению к Антону и сверху по голове – по бровям – нанес короткую троечку.
Первый удар достал, от других Антон успел закрыться руками.
– Давай, сука, давай! – кричал «черный копатель». Боль и адреналин придавали ему силу и ярость.
Локис сразу же изменил направление атаки, сделал шаг вправо и нанес боковой левой в челюсть.
Антон пошатнулся... От сотрясения у него на долю секунды потемнело в глазах, и вдруг все стало в красном цвете. Сердце бешено заколотилось. Адреналин и тестостерон – гремучая смесь – огромной порцией хлынули в кровь. Он захрапел и бросился на Локиса. В невероятном темпе принялся наносить кувалдочные удары – прямые, боковые, какие ни попадя и куда ни попадя. Это заставило Локиса отступить, затем и вовсе уйти в глухую оборону. Антон – мощный мужик, привыкший «пахать» на свежем воздухе, с прекрасным огромными легкими, которые сейчас работали как кузнечные мехи, – превратился в бьющую машину. Он без перерыва молотил Локиса, прижал его к железной стене контейнера и попытался коленом дать десантнику в пах.
Капитан, прапорщик и солдаты, не смея шевельнуться, наблюдали за происходящим. Они все «болели» за Антона – что вполне логично – этот беглый десантник пару дней назад навел здесь, в спокойном доселе месте, такой шухер, стрелял по ним.
А Шимаченков почувствовал, что начинает волноваться за своего товарища.
Стена контейнера глухо вибрировала – спина Локиса раз за разом глухо ударялась в нее после очередной отмашки Антона. Эта молотобойня продолжалась минуты три-четыре – чрезвычайно долго для кулачного боя. Но Локис не сделал ни одной ошибки. Он закрывал голову кулаками, живот локтями, пах – ногами. Десантник ждал – хоть мгновения задержки между ударами противника. И дождался. Антон чуть-чуть замешкался с очередным ударом, и Локис сразу же перешел в клинч. Затем двумя кулаками оттолкнул Антона, вышел на дальнюю дистанцию, и упорно держал ее – благо пространство у него не было ограничено канатами.
Антон, более грузный, чем Локис, понял, что теперь достать противника ему будет сложно, и остановился.
– Ладно, гаденыш, – прохрипел он, – думаешь, не достану?
Антон быстро нагнулся к ботинку. В руке у него блеснул нож. Не финка, которой он убил Пасечникова, а тонкий морской кортик. Антон тут же выпрямился – вперед и чуть было не полоснул Локиса по горлу. Тот едва успел отпрянуть.
Некоторые солдаты непроизвольно вскрикнули.
Десантник увеличил дистанцию. Он «затанцевал» вперед-назад, вправо-влево, выводя противника на позицию захвата холодного оружия. Было видно, что Антон умел обращаться с этим видом оружия, особенно с удобным кортиком. Несколько раз закаленное лезвие едва не полоснуло десантника по запястью, по груди, по плечу.
Тогда Локис развернулся и побежал. Антон не понял этого маневра, переваливаясь, быстро пошел за ним. Десантник на это и рассчитывал, он резко остановился и с разворота «высокой» ногой выбил кортик из руки Антона. Кортик, отражая во все стороны пурпурные лучи вечернего солнца, завертелся в воздухе и по красивой дуге опустился в контейнер с металлоломом.
– Сучара, – взревел Антон.
