— Прости, — сказал Роберт с притворным раскаянием, все это
были элементы их общей игры.
Подошла целая компания — телевизионный продюсер из
Голливуда, восходящая звезда его сериала, юная и прелестная, ростом с
Александру, но державшаяся, как и подобает красавице, непринужденно и
застенчиво одновременно, и два дипломата, наперебой подносившие звезде
шампанское и зажигалки. Курила она так, словно втайне гордилась тем, что у всех
на глазах совершает нечто совершенно непристойное.
Александре она понравилась.
Филипп отошел с Робертом, Александра осталась болтать с
голливудской звездой, радуясь, что все получилось не так уж плохо.
— Представляете, мы снимали десять часов, — говорила
красавица Аманда, — и все время на этой чертовой речке. Ветер ужасный, а у нас
в сериале, видите ли, жаркое лето!
Александра засмеялась. Она обожала Париж, в нем всегда легко
и приятно, как в хорошем сне.
Даже в ноябре, самом унылом месяце года, этот город был
по-особому мил.
— И как вы живете в этом жутком холоде? — продолжала Аманда.
— Они привыкли, — сказал Стивен Крейтон, ее продюсер, и
качнул бокал в сторону Александры. — За вас, Алекс! Уговорите мужа приехать в
Калифорнию или приезжайте без него. Голливуд стоит того, чтобы в нем побывать
хотя бы разок.
Александре стало неловко под его взглядом. Рядом с ним она
всегда испытывала неловкость и чувствовала себя, как когда-то в присутствии
Вики Терехиной, — неуклюжей, бедно одетой самозванкой. Стивен был очень высок —
выше ее на целую голову, — очень хорош собой и смотрел на нее как-то странно —
то ли оценивающе, то ли с легким презрением. Его любезность пугала Александру.
Филипп умудрялся общаться с ним свысока, как принц с учителем танцев. Стивен
был единственным человеком, в присутствии которого ее муж становился
высокомерным и холодным.
Подошли еще двое — моложавый генерал и его жена. Улыбки
стали еще ослепительней, а разговор совсем неинтересным.
Аманда неожиданно взяла Александру под руку.
— Давайте побродим? — тихонько предложила она. — Если я
сейчас же не отойду от Стивена, меня стошнит прямо на его ботинки.
Александра с радостью пристроилась рядом с ней.
«Что за милая девушка!» — растроганно подумала она.
Они взяли еще шампанского и медленно пошли в соседний зал,
обе очень высокие и очень разные, улыбаясь друг другу и почти не разговаривая.
— Стивен мерзкий человек, но отличный продюсер, — неожиданно
сказала Аманда. — Он вас раздражает, я вижу. Он всех раздражает. Он снимает
этот сериал уже десять лет, и, кажется, еще тогда у них вышла какая-то история
с вашим мужем.
— История? — переспросила Александра, но Аманда равнодушно
пожала плечами.
— Кто-то кого-то любил или, наоборот, не любил. Все как в
сериале.
Она засмеялась, а Александра почувствовала вдруг острый
приступ ревности. Кто кого там любил или не любил?
Они остановились у изящного столика, на котором,
потрескивая, горели свечи и рядом стоял навытяжку официант. Александра
улыбнулась ему, и он улыбнулся в ответ неожиданно широкой искренней улыбкой.
Александре стало весело. Не так уж он и плох, этот прием. Вокруг полно приятных
людей, и Моцарт, на удивление кстати, и бальный зал с натертым паркетом, в
котором отражаются огни громадной люстры, и приглушенная англо-французская
речь, и оголенные плечи дам, и льдистые всполохи бриллиантов — все было как в
старых фильмах, которые она любила.
Рядом с Амандой она не чувствовала себя чрезмерно высокой, и
от Стивена они избавились вполне благополучно… Так что все о'кей.
Оставалось немного — продержаться, пока ее не отыщет Филипп.
Главное теперь — не столкнуться с официантом, не перевернуть столик с
напитками, не забыть, как зовут жену австрийского консула, показавшуюся на
горизонте, — у нее сложное имя, и, кажется, они знакомы…
И тут ее окликнули:
— Александра?!
В голосе, странно знакомом, основной интонацией было
удивление. Александра резко повернулась.
Андрей Победоносцев в смокинге и бабочке взирал на нее с
недоумением и без всякого энтузиазма. Вика у его локтя даже застонала чуть
слышно:
— О-о…
— Значит, все-таки ты, — констатировал Андрей без улыбки. И
спросил деловито: — Что ты здесь делаешь?
Аманда извинилась и отошла, а изумленная Александра
некоторое время молча переводила взгляд с одного на другого.
— Здравствуй, дорогая, — вдруг произнесла Вика и улыбнулась
холодной любезной улыбкой, как хозяйка, заставшая горничную в неположенном
месте. Александре показалось, что у нее сейчас потребуют объяснить свое
поведение. — Ты что это здесь делаешь? И куда пропала? Не видно тебя, не
слышно…
По старой памяти они были с ней строги, но справедливы и
готовы выслушать оправдания. Как будто и не было всех этих лет! Как будто
только вчера она сидела под столом в комнате «Новостей», не представляя, почему
у нее до сих пор не разорвалось сердце. Не зная еще, что ждет Ивана
Вешнепольского, тащившего ее домой в ту страшную ночь. Не ведая пока, чем
грозит им будущее…
— Привет, — выдавила Александра. — Вы давно из Москвы?
— Мы из Лос-Анджелеса, — возразил Андрей с некоторой
досадой, как будто весь мир должен был знать, что он прилетел из Лос-Анджелеса.
— А ты откуда взялась? Где пропадала?
— А сюда-то как попала? — вставила Вика, оглядывая
Александру с головы до ног.
— Я здесь живу, — пояснила Александра бесцветным голосом. —
С мужем.
— Вот как… — Андрей был рад, что все объяснилось так просто.
Когда-то давным-давно он даже заплатил кому-то, кто взялся
ее убить. Ее не убили, она как сквозь землю провалилась. Он даже рад был.
Все-таки бывшая жена, шут с ней, пусть живет, а то нехорошо как-то, честное
слово…
Он далеко ушел, если взять за точку отсчета тот момент,
когда они расстались, — разбогател, посерьезнел, перестал дрожать и понял, что
может быть не только «шестеркой», но и самым настоящим боссом. В полном смысле
этого слова.
Но Александра на американском приеме в Париже… Это было
как-то… неправильно и нервировало его.
— И где твой муж? — спросила Вика.
— Где-то здесь. — Александра кивнула на толпу. Может, Филипп
увидит ее, придет и спасет?
— Он официант? — снова спросила Вика.
