Но Вейд увидел его глаза и понял: отец ему врал сквозь стиснутые зубы. Эрик Коллинз и не собирался прикладывать никаких усилий для того, чтобы забрать сына домой. И тогда Вейд еще острее почувствовал потерю матери.
Его усыновили, и это было не так уж плохо. Супруги, которые взяли мальчика, были приличными людьми, со строгими правилами. И Вейд понял: если он сам не будет раскачивать лодку, в его жизни ничего страшного не случится. Но каждую ночь, лежа на узкой кровати в комнате с тремя другими мальчиками, он давал себе обещание никогда не бросать своих детей. Несмотря ни на что.
И на сердце его на всю жизнь остался шрам оттого, что он не оказался тогда рядом со своим первым ребенком. Но с ребенком, который носит Пайпер сейчас, все будет по-другому.
Следующие несколько дней отношения между ними были очень напряженными. Лишь на работе Вейд немного расслаблялся, окунаясь с головой в текущие дела, а с Пайпер он пересекался лишь в случае крайней необходимости.
Дома ему было гораздо труднее держаться в отдалении от нее. Вейд брал с собой работу на дом, ужинал в библиотеке. Декстер с женой с тревогой наблюдали за ними. Атмосфера в доме стала угнетающей, да и самому Вейду была ненавистна такая обстановка, однако он успокаивал себя: это будет продолжаться не целую вечность. Когда ребенок родится, Пайпер сможет отправиться туда, куда захочет, и жизнь значительно улучшится.
Всякий раз он подавлял в себе укол сожаления при мысли, что Пайпер уйдет. Вейд напоминал себе о том, что она уже уходила от него и ей легко будет это снова сделать. Но на этот раз она уйдет одна, оставив ему его ребенка…
Прошло еще две недели, и Вейд столкнулся с трудным выбором. Старший менеджер филиала его фирмы на одном из островов в Тихом океане оказался в больнице с сердечным приступом. Персонал в офисе был еще неопытный, и никто не мог занять место старшего менеджера. Единственный человек, которого можно было направить из Оклендского офиса, Рой Беккет, в настоящее время находился в Европе по другим делам, на завершение которых требовалась еще одна неделя.
У Вейда оставался один выход — ехать туда самому. Мысль о том, чтобы покинуть Пайпер, заставляла сжиматься его сердце, но он не мог взять ее с собой. В последнее время она выглядела плохо, вид у нее был затравленный, а темные круги под глазами вызывали беспокойство ее коллег, и они постоянно спрашивали ее, как она себя чувствует.
Несомненно, в окружении стольких людей Пайпер не могла совершить никакой глупости. Откинувшись на спинку стула, Вейд устало потер глаза. Пайпер была уже на шестнадцатой неделе беременности. В книжке про беременность говорилось, что на этом сроке уже можно ощущать движение плода. Вейд не мог поверить, что Пайпер на этой стадии пойдет на аборт.
Ему нужно было ехать. Вейд поднял трубку и, набрав номер авиакассы, заказал билет до Самоа. Чем быстрее он разберется с этим делом, тем скорее вернется домой.
Пайпер скучала по Вейду. После той ужасной ночи он почти не разговаривал с ней, явно избегая. И когда Пайпер спустилась утром на кухню позавтракать, она пришла в крайнее замешательство, увидев его за столом. Он ждал ее.
Вейд встал, отодвинув стул. Миссис Декстер перевела взгляд с одного на другого и схватила тряпку.
— Я буду в гостиной, если понадоблюсь вам, — сказала она, проходя мимо них.
Как только дверь за ней закрылась, Вейд заговорил:
— Мне надо уехать через несколько дней.
— Уехать?
Для Пайпер это явилось полной неожиданностью. Хотя Вейд и держался в отдалении от нее, она знала: он за ней следит.
— В нашем офисе в Апии возникла непредвиденная ситуация. Я вернусь в понедельник.
— Надеюсь, ничего серьезного? — произнесла она нейтральным тоном.
Пайпер была уверена, что филиал в Апии работает стабильно. И там должно было произойти что-то серьезное, если Вейд решил сам поехать туда.
— У Джеймса, менеджера филиала, случился сердечный приступ. Он обязательно поправится, но пройдет некоторое время, прежде чем он снова выйдет на работу. Рой заменит его, когда вернется из Европы, но кто-то должен руководить филиалом до прибытия Роя.
— И никто, кроме тебя, не может поехать туда?
— Ты думаешь, я бы поехал, если бы кто-то еще мог справиться? Я вылетаю сегодня днем. Оставлю свою машину в аэропорту.
— Я всегда могу привезти тебя домой.
— Нет, я прилечу обратно ночью, в понедельник.
Пайпер почувствовала благодарность за то, что ей не придется провести бессонную ночь. Сейчас она ложилась спать в половине десятого. Но она могла бы лечь гораздо позже ради него.
— Ну хорошо, как скажешь, — сказала она.
— Да. — Он помолчал. — Пайпер? — Она подняла глаза и впервые встретила его взгляд за, казалось, целую вечность. — Не делай ничего, о чем можешь потом пожалеть, когда я уеду.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, — сказал он.
Она бережно прижала руку к своему животу, почувствовав там какое-то шевеление.
— Я не сделаю ничего, что могло бы причинить вред моему ребенку. Почему ты думаешь, что я способна это сделать?
Он не сразу ответил ей, а затем его плечи поникли под тонкой тканью пиджака.
— Я хочу верить тебе, Пайпер, но история имеет обыкновение повторяться, и, честно сказать, я не могу положиться на тебя.
Она коснулась его плеча и почувствовала тепло сквозь его одежду.
— Ты можешь положиться на меня.
— Мне хотелось бы верить в это.
— Что я должна сделать, чтобы ты поверил мне?
Он покачал головой:
— Не знаю. Давным-давно я понял: слова ничего не значат, когда они не подкрепляются действием.
— Ты говоришь о своем отце, да? Я не такая, как он, Вейд.
Он отшатнулся, услышав эти слова, и отдернул руку:
— Я уезжаю сразу из офиса. Веди себя так, как я просил тебя, Пайпер, и не делай никаких глупостей.
Не сказав больше ни слова и не взглянув на нее, Вейд вышел из кухни. Пайпер осталась стоять там.
Она доела свой завтрак, но не потому, что хотела есть, а потому, что будущего ребенка надо было обеспечить питательными веществами. На этот раз она все сделала правильно.
Когда Пайпер вернулась с работы в пятницу, в доме было тихо. Декстеры ушли в театр, и на кухне лежала записка: еду надо разогреть на плите. Пайпер улыбнулась. Неужели Дикси думала, что она сама не догадается сделать это?
Покачав головой, она поморщилась от боли. Голова болела с утра, а сейчас боль еще больше усилилась. Пайпер поежилась. Кажется, ее сегодня где-то просквозило. Она решила отказаться от ужина и надеть на себя что-то более теплое.
