Не отрываясь от клавиш, Дунька снизу вверх вопросительно
кивнула.
– Дунь, посмотри на меня, – громким шепотом попросил
редактор, Дунька подняла брови, но от обзора не оторвалась. Она всегда
стремилась сделать нудную работу побыстрее, а редактор Илларион отличался
склонностью к долгим беседам. – Дунь, посмотри.
Она мельком глянула на него – он изображал лицом что-то
непонятное – и опять уткнулась в компьютер.
Ну, еще одно предложение, самое последнее, ударное! Наша
мобильная связь самая мобильная в мире, а наш ведущий оператор и самый ведущий!
Все. Теперь она готова разбирать любые редакторские гримасы.
Кофе, сигарету и орден на грудь. Работа, как обычно, сделана безупречно и
моментально.
Интересно, кто станет ее читать? Новый начальник или старый
напоследок озаботится?
– Дунь, новый шеф приехал, – выпалил редактор громким
шепотом, устав доносить это важное сообщение лицом.
– Ну, и какой?..
Илларион, который только этого вопроса и ждал, вдвинулся в
кабинет и поправил красную вязаную шапочку, украшавшую его буйные кудри. На
этой неделе он все время ходил в шапочке. На прошлой, помнится, на каждом
пальце у него было по серебряному кольцу.
– Да ужас.
– Что?.. – принимая игру, спросила Дунька тем же громким
шепотом и потянула к себе пачку сигарет. Закурила и оглядела себя. Все было
нормально – и шарфик, и воротничок, и грудь. Грудь особенно удалась.
– Может, он на металлургическом производстве работал, я не
знаю, конечно, и может, там все такие, но у нас он долго точно не продержится.
– Что значит – продержится! Он же нас купил. Со всеми
потрохами. Вряд ли он нас завтра продаст!
– Да он ни шиша не понимает, с чем связался! С журналом!
Лучше бы он… домну купил.
– А может, домна у него уже есть?
– Ну, вторую бы купил, – мрачно сказал Илларион, который
никак не мог взять в толк, почему Дунька его не поддерживает. – Чтобы
журналистами руководить, надо опыт иметь, а у него…
Среди бумаг на столе у Дуньки залился истошным синим светом
мобильный телефон – оператор ведущий, разумеется! – это означало, что Дуньке
кто-то звонит. В офисе она «из вежливости» звонок всегда выключала.
– Сейчас, Ларчик, секунду.
Ларчик – уменьшительное от Иллариона, это каждому понятно.
Звонила пропавшая сестра.
– Слава богу, – громко и сердито заговорила Дунька. –
Нашлась! Почему ты мне вчера не позвонила и сегодня не отвечала? У соседа
ночевала?
Это был вопрос с целью «подколоть», и отвечать следовало в
этом же духе, но сестра сказала тихо и быстро:
– Нет, он у меня ночевал, – и Дунька вытаращила глаза, так
что Илларион оглянулся на дверь. Он думал, что за его плечом висит привидение.
– Дунь, тут у меня черт знает что творится.
– Опять?!
– Дунь, я скоро буду на работе, позвоню, и мы увидимся.
– Лиза, скажи мне немедленно, что случилось, – строго
приказала Дунька. Как же, станет она ждать! Ей надо все знать сейчас и во всех
подробностях, чтобы в случае чего немедленно броситься спасать сестру.
– Я не могу, – понизила голос Лиза. Дуньке показалось, что
она оглядывается по сторонам. – Я не могу сейчас говорить!
– Это из-за соседа?! Он что?! Приставал к тебе?! Напал?!
Лиза, я немедленно к тебе еду, а ты запри дверь и никуда не выходи! Я позвоню
Игорю и заставлю его приехать! А ты…
– Дунька, остановись, – незнакомым голосом сказала в ухо
сестра. – Он не приставал, это я к нему приставала, но дело не в этом. Вчера
ночью в меня кто-то стрелял. В нас, – поправилась она после некоторой паузы, во
время которой у Дуньки взмокла ладонь. – В нас с Димой.
– С каким, черт побери, Димой?!
– Его зовут Дмитрий Белоключевский. Помнишь?
– Господи, почему я должна его помнить?!
– Дунька, не поминай всуе ни черта, ни господа.
– Лиза, – дрогнувшим голосом сказала Дунька, – ты сошла с
ума, да?
– «Черное золото», холдинг, помнишь? Все газеты писали. Он
был его главой.
Тут Дунька совсем обессилела. «Черное золото»?! Глава
«Черного золота»?!
– Постой, – растерянно выговорила она, – «Черное золото»… Он
же сидит. Белоключевского тогда посадили, я точно помню!
И она взглянула на Иллариона. В голове у того, под красной
вязаной шапочкой, всегда располагались самые точные сведения. Не хочешь искать
в Интернете, спроси Иллариона, таков был девиз редакции.
Тот без слов понял вопрос.
– Сидел, – одними губами сказал Илларион. – Освободили под
подписку, месяцев десять назад.
– Он сидел, – повторила в трубке Лиза. – Его освободили год
назад или около того.
– И ты с ним?..
– И я с ним.
– Ты с ним… что?
– Я с ним все, Дунька, – твердо сказала Лиза. – И вчера в
нас стреляли. Перед гаражом. В калитке дырки остались. Надо доски менять, чтобы
отец не увидел. Увидит, в обморок упадет.
– Лиза, при чем тут отец?! Кто стрелял?! Ты милицию
вызывала?!
– Нет, но дело не в этом.
– Ты должна немедленно уехать оттуда! Это не твое дело, это
дело милиции. Хочешь, я за тобой приеду, и мы…
– Дунька, мы с Димой сейчас поедем ко мне на работу. Мне
нужно поговорить с Максом, он что-нибудь посоветует. Я тебе позвоню. Ты не волнуйся.
– Да как же мне не волноваться, когда… Да еще этот! Откуда
он свалился на нашу голову?! Это его дача, что ли?! Или он купил ее у старых
хозяев? Там же были какие-то старики, когда мы маленькие были!
– Это дача его дедушки и бабушки, – пояснила Лиза. – Он и не
приезжал никогда, а сейчас он бомж и там живет. Он так сам говорит.
– Лиза, беги от него сейчас же! Ты что?! Не понимаешь, что с
ним может быть опасно?! Мало того, что он бывший олигарх, он еще и бывший зэк!
Наверное, не следовало говорить всего этого при Илларионе,
который даже переминаться с ноги на ногу перестал – от любопытства и изумления,
– но Дуньке было не до политеса.
– Мы потом поговорим, ладно, Дунь? Я сейчас не могу.
И в трубке все смолкло.
– Это кто, твоя сестра? Вы про Белоключевского говорили? –
спросил Илларион специальным равнодушным голосом. – Он был заметной фигурой, а
потом сожрали его и даже костей не выплюнули. Он теперь никто, ноль – минус
три. Вот как бывает, да? А начальник новый…
