Не успела Кендалл ответить, как к ним подошла Ребекка:
— Извините, но сейчас будет фокстрот, а этот мужчина кажется мне подходящей парой.
— Пожалуйста, — улыбнулась Кендалл.
Она танцевала с Мейсоном. Когда Мейсон оставил ее ради своей блондинки, она неожиданно оказалась лицом к лицу с доктором Джоном Эйбелом, который тоже, по-видимому, лишился пары.
— Мисс Монтгомери, если не ошибаюсь? — сказал он.
— Да. Добрый вечер, доктор Эйбел.
Он предложил ей руку:
— Можно вас пригласить?
— Можно, — разрешила она.
— Замечательный вечер, не правда ли? — весело говорил он. — Я рад видеть, что столько народу собралось. А вы, кстати, здесь с Эйданом Флинном?
— Да.
— Я знаю, что он недоволен, что я не предоставил ему результаты, и думает, что обижусь, если работу передадут в лабораторию ФБР. Я открою вам секрет: наоборот, я совсем не обижусь, я буду только рад. У нас сейчас и так много дел.
Она кивнула:
— Все понятно.
Кендалл уже успела заметить, что он хороший танцор, а теперь убедилась, что и приятный собеседник. Ребекка несколько раз говорила ей, что он бывает злой как черт, но это, наверное, только на работе.
— Говорят, сегодня они собираются объявить следующую вечеринку у себя в поместье, — сказал он.
— Да?
— А вы не знали?
— Ну, вообще слышала что-то…
— Хорошо было бы, если бы они сделали второй прием менее официальным. Только не говорите Эйдану, но я восхищаюсь его энергией и преданностью семейным ценностям. Пусть думает, что я старый брюзга.
— Не скажу, — пообещала она.
Музыка прекратилась, и на сцену поднялся мэр города. Он поблагодарил всех, кто пришел на праздник, и передал микрофон Элу Фишеру, ведущему, который, в свою очередь, отдал его Джереми.
Пообещав говорить кратко, Джереми рассказал немного о детском приюте, а затем сказал:
— А сейчас я хочу объявить, что тридцать первого на плантации Флиннов состоится благотворительный вечер с живой музыкой. Хеллоуин в доме с привидениями! Мы надеемся собрать еще больше денег и повеселиться на славу.
Пока он объяснял, как, где и когда можно купить билеты, рядом с Кендалл снова возник Винни.
— Пусть пригласят нас, Кендалл. Скажи им, чтобы нас позвали.
— Винни, я могу только предложить. Ты и сам хорошо знаешь Джереми. Почему бы тебе самому не поговорить с ним?
— Да, но я думаю, что у тебя лучше получится.
— Вот и неправда. Послушай, эту группу наняла радиостанция, может быть, они и на следующей вечеринке будут заправлять.
— Спроси у Эйдана, ладно?
— Что спросить у Эйдана?
Это сказал подошедший Эйдан. Стоило ей взглянуть на него, и она ощутила блаженное тепло. В зале было много красивых людей, но Эйдан в своем смокинге был просто неотразим. Высокий, широкоплечий, темноволосый, синеглазый — ни дать ни взять Джеймс Бонд.
— Винни спрашивает, нельзя ли устроить, чтобы на следующей вечеринке играла их группа.
— Можно, — ответил Эйдан.
Винни вытаращил глаза:
— Да? Так просто?
— Ну… я спрошу Джереми. Как он решит. Кендалл, идем танцевать?
Она хотела поинтересоваться, не снял ли он с Винни подозрения, но решила, что не стоит. Они, кажется, и сами хорошо поладили.
Он так завертел ее, что она не сразу поняла, что они оказались поблизости от Мейсона, который снова танцевал со своей блондинкой.
— Ты всегда такой? — спросила она.
— Какой?
— Подозрительный.
— Не всегда. — Он скорчил гримасу. — Ночью я исправлюсь, обещаю.
— Ночью?
— А ты разве не поедешь со мной? Завтра воскресенье, Мейсон сказал, что вы решили устроить выходной. Надеюсь… — он нахмурился, — я не слишком испугал тебя?
— Нет, — улыбнулась она. — Но сначала мне нужно домой взять кое-что и покормить кошку. Боже, сегодня она смотрела на меня как на предательницу.
— Бери ее с собой.
— Нет. У тебя там слишком шумно, она испугается. И потом — кошке положено быть независимой.
Вскоре, когда Эйдан отошел поговорить с Джоном Эйбелом — они, казалось, беседовали вполне дружески, — Кендалл очутилась в компании Хэла Винсента и других полицейских, которых хорошо знала. Речь зашла о вечеринке на плантации.
— Они с ума сошли, им придется нанимать охрану, — говорил Хэл, закатывая глаза к потолку. — Всегда найдутся идиоты, которые полезут играть в прятки на кладбище или захотят потеряться в лесу у реки. А там темно хоть глаз выколи. Не знаю, мне кажется, они это не обдумали. Незачем тащить людей в такое место.
— Но они делают это ради благой цели, — возразила Кендалл.
— А привидения? — напомнил он мрачным тоном.
— И это говорит инспектор уголовного розыска?
— Я ловлю живых преступников, а с мертвыми не знаюсь. Мать, бывало, учила меня: есть вещи, которых лучше не трогать. Призраки — из их числа.
— Я уверена, о безопасности они позаботятся.
— Пусть тогда готовят денежки, — проворчал Хэл.
Пока они разговаривали, подошли Йонас и его жена.
— Мисс Монтгомери, — обратился к ней Йонас, — может быть, вы меня не помните, но мы с вами встречались несколько раз. А это моя жена, Мэтти.
Пластические операции явно обошлись Мэтти в цену нового «мерседеса». Но улыбка у нее была искренняя.
— Я о вас читала, — сказала она Кендалл, тепло пожимая ей руку.
— Вы читали обо мне?
— Да, в местной газете, в разделе «Соседи», после смерти Амелии. Там рассказывалось, как она помогла вам, когда вы потеряли родителей, а потом вы отплатили ей, заботясь о ней в старости. О вашем салоне там тоже писали. Хорошая статья. Помню, я сразу почувствовала к вам симпатию.
— Приятно познакомиться. Надо поискать эту статью, я ее не читала.
— А вы и вправду умеете предсказывать будущее? — спросила Мэтти.
— Ну… я умею гадать на картах, скажем так, — помедлив, ответила Кендалл.
— Отлично. Я давно хотела у вас побывать и зайду на следующей неделе, — с улыбкой пообещала Мэтти.
Наконец вечеринка завершилась. Кендалл, Винни, Мейсон и братья Флинн уехали вместе. Было уже поздно, и они направились в круглосуточное Caf du Monde за пончиками бенье и кофе. Перед уходом Кендалл поинтересовалась у Мейсона:
— Твоя блондинка оставила тебе номер телефона?
