Не отпуская Кирнан, Камерон свободной рукой развернул клочок бумаги и быстро пробежал его глазами. Затем окинул Кирнан насмешливым взглядом.
– Кажется, ты не очень-то преуспела на шпионском поприще, а? – спросил он.
– Ты получил то, что хотел. Теперь слезай с меня немедленно!
Однако он не двинулся с места, а только жадно ел глазами ее нагое тело, призывно отсвечивающее в полумраке конюшни. Волосы Кирнан в пылу борьбы растрепались и теперь золотыми нитями падали ей на плечи. Она вся раскраснелась, широко открытые глаза сверкали от ярости.
А грудь, прекрасная грудь была совершенно открыта взору Джесса!
Кирнан, стиснув зубы, постаралась не выдать охватившего ее волнения, поскольку под настойчивым взглядом любимого ее соски мгновенно затвердели. Беспомощно распростертая на сене, она была лишена возможности скрывать свои эмоции.
– Ошибаешься. Я отнюдь не получил того, что хотел.
– Ты сошел с ума! – воскликнула она, испугавшись, что сейчас он снова попытается ее обнять.
«О Боже, только не это!» – подумала девушка, в страхе закрыв глаза. Стоит ему дотронуться до нее, и он поймет, как страстно она его хочет!
– Прошу тебя, Джесс, – бессильно выдохнула Кирнан и вдруг почувствовала, что он стягивает шнурки ее корсета! И вот уже мягкая бархатная ткань скрыла ее наготу…
Девушка удивленно открыла глаза. Джесс все еще не сводил с нее напряженного взгляда, полного страсти и внутренней борьбы. Однако в следующее же мгновение он нежно коснулся ее щеки и тихо проговорил:
– Я мог бы арестовать тебя.
– Так арестуй! – дерзко бросила она.
– Не буду. А тебя прошу прекратить то, что ты делаешь.
– Пока что я беспомощно лежу в конюшне на охапке сена и не меньше тебя хочу прекратить это занятие, – не без иронии отозвалась девушка.
Он улыбнулся и, откинувшись на спину, притянул ее к себе. Как приятно снова очутиться в его объятиях, пусть и ненадолго!
– Ты не сможешь выиграть эту войну, Кирнан. Ведь о твоей шпионской деятельности известно даже в Вашингтоне!
– Так, значит, ты все знал с самого начала? – в ужасе воскликнула она.
Он кивнул.
– Теперь ты понимаешь, что я не могу позволить тебе продолжать эту игру? И уж конечно, не могу позволить использовать моих раненых!
Она упрямо мотнула головой:
– Тогда арестуй меня, Джесс.
– Прекрати эту бессмысленную борьбу. С какой стати ты вдруг ввязалась в такие дела?
– Виргиния – мой дом. Я не хочу сдаваться и не сдамся. Никогда! – страстно выкрикнула она.
– Послушай, Кирнан…
– Оставь меня!
Она, наконец, вырвалась из его объятий, и он не стал удерживать ее. Закончи приводить в порядок одежду, девушка резко обернулась:
– Лучше ты прекрати эту бессмысленную борьбу! По какому праву участвуешь в этой войне ты?
– Что? – грозно переспросил Джесс, вставая, – О чем ты?
– О том, что я, по крайней мере, сражаюсь за свой дом, а ты воюешь против. За что ты борешься? За какую-то абстрактную идею? По мнению конгресса, ты подавляешь непокорные штаты. Неужели ты думаешь, что сражаешься за то, чтобы покончить с рабством? Но ведь рабство не отменено даже в большинстве северных штатов! Чего ты добиваешься? Почему упорствуешь? Каждый день в твой госпиталь привозят истекающих кровью раненых, калек, обреченных на смерть. Почему, черт возьми, ты на их стороне?
– Потому что надо сохранить Союз! – крикнул в ответ Джесс. – Выстоять он может, лишь оставаясь единым. Ты что, не понимаешь, что половинки без целого – ничто?
– Нет, не понимаю! – продолжала упорствовать Кирнан, несмотря на то, что у нее уже слезы выступили на глазах.
Ну почему их споры всегда кончаются вот так, ее слезами? Она ведь давно сдалась в этой неравной борьбе с Джессом. Надо поскорее уйти, пока он не заметил, что она плачет.
– Отойди, Джесс, – упавшим голосом попросила она, направляясь к двери. – Ты получил записку, то есть доказательство моей вины. Ну так арестуй меня, вели повесить, словом, делай все, что угодно. Но только выпусти меня отсюда! Я устала. Я больше не могу говорить на эту тему. Мне все равно не удастся тебя переубедить…
Камерон обреченно вздохнул.
– С этой минуты ты под домашним арестом, Кирнан.
– Отлично. Впрочем, какая разница? Неужели ты не понимаешь, глупец, что в один прекрасный день сюда вернется Джексон или кто-нибудь еще из конфедератов? Северяне будут разгромлены, потому что у конфедератов строгая дисциплина. И еще потому, что они сражаются за свой дом.
Подскочив к Кирнан, Джесс схватил ее за плечи и тряхнул с такой силой, что она чуть не упала. Голова ее резко дернулась, волосы в беспорядке рассыпались по плечам и упали на лоб.
– Да, Джексон вернется или пришлет другого командира. Да, южане умеют сражаться. Они прекрасные наездники и лихо стреляют. Они с детства привыкли и к лошадям, и к оружию. Пока – да, они побеждают, во всяком случае, застают нас врасплох. Но, в конце концов, Кирнан, победим мы. Победим хотя бы по той простой причине, что нас больше. У нас больше заводов и фабрик, больше оружия и больше сил.
Кирнан вдруг испугалась. До сих пор ей и в голову не приходило, что южане могут потерпеть поражение!
Она вырвалась из рук Камерона и в упор посмотрела на него. Горючие слезы застилали ей глаза.
– Ненавижу тебя! – воскликнула она звенящим голосом.
– Я знаю, – криво усмехнулся Джесс и тихо добавил: – А я все равно тебя люблю.
– Как видно, недостаточно, – прошептала она с горечью. Он протянул руку:
– Кирнан…
– Нет! Во имя всего святого, дай мне уйти!
Капитан послушно отступил. Она стремглав выбежала из конюшни и, не разбирая дороги, бросилась к дому. Слезы по-прежнему застилали ей глаза.
На следующее утро Кирнан проснулась от сильного шума. Вскочив с постели, она поспешила к окну и выглянула наружу.
Внизу царило оживление. Во двор въезжали двое верховых во главе целого каравана, состоявшего из повозки и множества пеших солдат. Они еле двигались, держась друг за друга. Хромые опирались на тех, у кого уцелели нижние конечности, а руки были обмотаны окровавленными бинтами.
Судя по всему, прибыла очередная партия раненых.
Пока девушка наблюдала за этой картиной, во двор вышел Джесс. Он что-то крикнул, и на его зов тут же явился Тайн, следом выкатилась Джейни, а за ней – Джеремия, Дэвид и даже Джейкоб.
Прохладный утренний воздух пробирал до костей, и Кирнан мгновенно продрогла. Ее охватило какое-то оцепенение. Опять янки! Синебрюхие. Пострадавшие сами, они наверняка убили и ранили не один десяток конфедератов.
