– Джереми…
– И вот среди этой толпы поклонников оказался бы я, какой-то бедняк-провинциал из захолустной и далекой фермы в штате Мэриленд.
– Макгоули, мы никогда не судили о человеке по его деньгам…
Ее торжественная сентенция была прервана громким смехом. Он так развеселился, что даже колени приподнял до уровня ее головы.
– Разумеется, в этом нет никаких сомнений, – заверил он жену, и она немного успокоилась, так как его слова показались вполне искренними. – Но ты так и не смогла представить себе картину, которую я так образно нарисовал! – продолжал сквозь смех Джереми. – Попробуй еще раз. Ты никогда не стала бы обращать на них внимания только из-за их деликатности и вежливости!
Криста снова заерзала и посмотрела ему в глаза:
– Ну, так вот, Макгоули, должна заявить тебе со всей решительностью, что на сей раз ты ошибаешься. Я всегда отвечаю вежливостью на вежливость…
– Несомненно, но только в определенных рамках и в определенных случаях, – парировал Джереми. – Конечно, ты можешь быть деликатной, но при этом всегда делаешь то, что считаешь нужным в тот или иной момент. Что же до меня, Криста, то я просто не могу позволить себе такой роскоши!
– Мы не встречались с тобой до войны… – начала было Криста, но Джереми мгновенно прервал ее, рассмеявшись.
– Если бы даже это случилось, моя дорогая, ты не дала бы мне абсолютно никаких шансов!
– Почему? – искренне удивилась она. – Если бы ты был достаточно милым и…
– Мне бы очень понравилось быть милым, – шутливо прошептал он ей на ухо. – Очень, очень милым…
Его губы коснулись обнаженного плеча, а потом медленно поднялись вверх, к ее уху.
– Джереми, еще даже не вечер, – томно шепнула она, склонив к нему голову. – Скоро нам принесут ужин. Сержант Джефф обещал угостить нас прекрасным бизоньим мясом. На улице еще светло…
– Все это может подождать, – так же тихо прошептал Джереми, крепко удерживая ее руками. – Дорогая, поверь мне, никто не посмеет нас побеспокоить в эту минуту.
Криста немного подумала и решила, что последнее, возможно, является некоторым преувеличением, но все же немного успокоилась. Ничего страшного не случится, если она опустит голову на его широкую грудь и позволит себе немного отдохнуть в его сильных руках.
Но в самом низу ее спины трепетно напряглась его мужская плоть, которая, казалось, была горячее воды и тверже железа, из которого сделана лохань. Криста томно закрыла глаза, задержала на мгновение дыхание и подумала, что, несмотря ни на что, она очень хочет близости с ним, даже сейчас, в этой лохани, средь бела дня, и пусть будет что будет. Может быть, на этот раз все будет по-другому?
А Джереми тем временем продолжал гладить ее тело, начиная от подбородка и кончая внутренней поверхностью бедер.
– Это так прекрасно, что я не могу больше терпеть, – шепнул он, медленно поднимаясь на ноги. – Мое тело просто разламывается на мелкие кусочки, – продолжал шептать он, осторожно удерживая ее руками.
Затем он быстро вылез из лохани и поднял ее на ноги. Она обвила его шею руками и со стоном вышла из воды.
– Что я должна сделать?
– Стонать, – неожиданно сказал он. – Мягко и нежно стонать, как будто ты тоже хочешь меня.
Не выдержав его пронзительного взгляда, она опустила глаза на его грудь и вдруг увидела, что по его бронзовому телу стекает прозрачная капля воды. Это было так красиво, что ей вдруг захотелось прильнуть к нему, слизнуть эту каплю губами и ощутить языком ее вкус. Эта мысль была настолько неожиданной и настолько бесстыдной, что ее вдруг охватила паника. Нет, ни за что на свете не стоит поддаваться этому дьяволу, не стоит уступать ему, изменять своему прежнему чувству. Но что делать, если она каждый Божий день видит перед собой этого человека, постепенно привыкает к нему и даже тоскует, если он не навещает ее слишком долго.
– Я… нам нужно о многом поговорить, – неожиданно заявила Криста, отворачиваясь в сторону.
– К чему такая спешка? – растерянно проворчал Джереми. – Неужели у нас есть настолько срочные дела, что их нужно обсуждать прямо сию минуту? – Он поднял пальцем ее подбородок и посмотрел в глаза. – Нет, любовь моя, я не думаю, что сейчас нужно вступать в какую-нибудь глупую дискуссию. Я вообще ни о чем не хочу сейчас говорить, – решительно заявил Джереми и повел ее к кровати.
Не долго думая он улегся рядом с ней и стал целовать ее плечи, руки, пока, наконец, не добрался до выпуклых бутонов груди. При каждом прикосновении его губ к соскам Криста вздрагивала и тихо стонала, а когда он легонько прикусил один из них зубами, она плотно сжала губы, чтобы не закричать от возбуждения.
Криста подумала, что ее муж даже не представляет, как близка она сейчас к тому, чтобы раз и навсегда покориться ему, сдаться на милость победителя и прекратить безуспешную борьбу. Впрочем, вполне может быть, что он догадывался об этом, так как даже упоминание о визите генерала не смогло отвлечь его от намеченной цели.
Кончик его языка скользнул вниз, смахнул несколько капель воды, задержавшихся в ложбинке между грудями, быстро дошел до живота и, не остановившись на этом, коснулся самого чувствительного места. Криста громко вскрикнула и инстинктивно сжала ноги, пытаясь унять сладострастное жжение, неожиданно возникшее между ними.
– Не могу поверить своим ушам, – с недоверчивой улыбкой на устах промолвил он, когда уже почти полностью овладел ею. – Моя ледышка стала неожиданно таять! Что бы это могло значить?
Джереми впился в ее губы. Это был поцелуй, от которого она еще долго не могла прийти в себя.
Когда он, наконец, оторвался от нее и приподнял голову, она затаила дыхание и боялась открыть глаза, чтобы не прервать наполнявшую все ее тело истому.
Удовлетворившись увиденным, Джереми осторожно просунул колено между ее ногами и попытался раздвинуть их пошире. К его удивлению, она ничуть не сопротивлялась и охотно подчинилась его желанию.
– Боже мой! – заклиная, прошептал он. – Черт бы побрал этого генерала Шермана! Любовь моя, я не уйду отсюда, даже если мне скажут, что он уже приехал и ждет меня в штабе! – Он снова прижался губами к ее шее, а коленями еще шире раздвинул ей ноги.
«Шерман!»
Это ненавистное имя прозвучало как гром среди ясного неба.
– Шерман! – воскликнула она и с ужасом уставилась на мужа.
От недавнего жгучего желания не осталось и следа. Оно мгновенно улетучилось, оставив после себя бездонную пустоту. Она уперлась руками в его грудь, пытаясь освободиться, но было уже поздно. Джереми крепко держал ее, прижав всем телом, и не выказывал никакого желания отпустить ее. Убедившись в бесполезности дальнейшей борьбы, Криста отвернула голову в сторону, крепко сцепила зубы и закрыла глаза, из которых уже стали сочиться слезы. В мгновение ока она вновь превратилась в ледышку, в его снежную королеву, не оставлявшую никаких надежд на успех.
