– Может быть, мы сможем обсудить это чуточку позже, – сказала она вежливо.
– Нет, – решительно прервал ее Джереми, – мы обсудим наши взаимоотношения прямо сейчас. Я же предупреждал, что ты должна быть как можно более вежливой с моими гостями, разве не так?
Криста медленно поднялась на ноги и скрестила на груди руки, что означало ее готовность принять вызов. Джереми ненавидел эту позу, справедливо полагая, что она олицетворяет гордый нрав Камеронов и подчеркивает ее превосходство над ним.
– Ты выпил огромное количество виски со своими друзьями-янки…
– Ну да, еще бы мне не выпить, – злобно парировал он. – Интересно, а кто из нас осушил несколько бокалов вина, как будто это была вода?
Криста молча наблюдала за ним и даже слегка побледнела.
– Знаешь, у меня ужасно разболелась голова, а ты делаешь все возможное, чтобы я чувствовала себя еще хуже. Нет, я этого не вынесу!
– Криста, – злобно прорычал Джереми, – не забывай, что война уже закончилась и сейчас ты являешься женой кавалерийского офицера, командира полка, военную карьеру которого ты так старалась сегодня испортить!
Криста вдруг подумала, что ничего подобного ей в голову не приходило, что само по себе казалось довольно странным.
– Знаешь, Джереми, меня мало волнует твоя репутация и военная карьера. Насколько я понимаю, ты прекрасный военачальник, знаешь индейцев намного лучше, чем свою собственную мать, и даже имеешь друга по кличке Бегущий Бизон!
– Как это интересно! Никогда не думал, что обладаю таким вотумом доверия со стороны собственной жены! Криста, – резко сказал Джереми, – давай оставим этот глупый разговор.
Он подошел к ней, демонстрируя желание успокоить жену, даже, несмотря на испорченный, как он считал, вечер, но она отпрянула назад, показывая всем своим видом, что не примет от него никаких подачек.
– Если ты притронешься ко мне, я заору во весь голос! – предупредила она, отгораживаясь от него обеими руками.
Но он уже схватил ее за руку и потянул к себе так сильно, что ткань затрещала по швам. Криста с возмущением посмотрела на свое платье, а потом перевела взгляд на мужа.
– Да как ты смеешь…
Он не хотел обидеть ее и тем более порвать это прекрасное голубое платье, но все случилось само по себе. А раз так, то, стало быть, надо завершить это дело. Она никуда не пойдет сегодня ночью и не станет больше угрожать ему тем, что закричит на весь лагерь. Не отрывая от нее глаз, он поймал ее за платье и дернул еще сильнее. Тонкая ткань затрещала по швам, и Криста охнула, увидев, что ее великолепное платье стало медленно сползать кусками на пол.
– Джереми, последний раз предупреждаю, – взвыла Криста.
– Ори, если тебе так хочется, – спокойно посоветовал Джереми и в тот же миг получил несколько ударов кулаком в грудь. Захватив жену обеими руками, он потащил ее к кровати и швырнул на покрывало.
– Отвратительный Янки, – злобно прошипела Криста. – Ты вознамерился изнасиловать меня?
– Ни за что на свете, милая леди, – успокоил ее Джереми.
– В таком случае…
– Я просто хочу раздеть тебя догола, чтобы ты не могла убежать из этой палатки! – Он перевернул ее на спину и стал возиться с ее многочисленными застежками и шнурками. Они не поддавались, и тогда он стал срывать все крючки и застежки, не обращая внимания на ее вопли.
– Криста, – яростно прервал ее муж, – для бедной девушки, которая так рьяно защищает мятежников, ты имеешь больше одежды, чем любая птица имеет перьев.
На какое-то мгновение Криста умолкла и замерла на кровати, а он воспользовался минутной передышкой и быстро развязал оставшиеся тесемочки на ее панталонах. Но в следующий момент она сообразила, что допустила непростительную ошибку, и стала вновь брыкаться и колотить его кулаками. Однако было уже поздно.
– Ты мерзкий и отвратительный янки, подо…
– Еще одно слово, моя дорогая… – строго предупредил ее муж.
– И что ты со мной сделаешь? – вызывающе воскликнула она сквозь плотно сжатые зубы.
Джереми призадумался, так как не знал, что же он, в самом деле, сделает с женой, если та не последует его совету.
Конечно, он не хотел устраивать здесь кавардак и уж тем более применять по отношению к ней грубую физическую силу, но что-то с ней все-таки нужно было делать. Черт бы побрал этого Шермана! Ну почему он не мог приехать в другое время?
Криста лежала тихо и иногда вздрагивала, закрыв лицо руками. Нет, она никогда не сдаст своих позиций, во всяком случае, без боя. И никакое временное перемирие ее не устроит. Джереми немного подумал, облизал губы, а потом невольно наклонился к ней и поцеловал оголенную нижнюю часть ее спины. Это произошло так неожиданно, что она дернулась, точно ее прижгли каленым железом, а потом вдруг взвыла от ярости и попыталась перевернуться под его тяжелым телом. У нее ничего не вышло. Но какого-то мгновения было достаточно, чтобы Джереми увидел на ее глазах слезы. После нескольких неудачных попыток вырваться Криста снова успокоилась и вдруг почувствовала на своем животе его упругую мужскую плоть. Ее глаза сузились и уставились на мужа.
– Я ненавижу тебя, Джереми, – прошептала она, облизнув пересохшие от напряжения губы. – Ненавижу из-за этой проклятой войны, ненавижу из-за того, что ты янки, ненавижу из-за твоего мерзкого Шермана!
– Криста, послушай, что ты говоришь! – попытался вразумить ее Джереми. – Ты ненавидишь меня из-за Шермана? Что ты несешь!
В этот момент слезы ручьем полились из ее глаз. Она была так взволнована, что даже не предпринимала попыток вытереть их.
– Неужели ты так ничего и не понял до сих пор?
– Криста, ты обманываешь и себя, и меня. У тебя не может быть ненависти…
– Нет, Джереми, я действительно ненавижу тебя!
Он сокрушенно покачал головой и угрюмо насупился.
– Я не верю тебе и хочу, чтобы ты знала одну вещь: ты мне нужна сейчас. Я хочу тебя, Криста, очень сильно хочу. Хочу целовать твое тело, ласкать грудь, хочу прикасаться к ней.
– Боже милостивый! – воскликнула она сквозь слезы. Я поехала черт знает куда, сплю в какой-то вонючей палатке, где полно мерзких пауков, а вокруг бегают сумасшедшие бизоны…
– Да, формально ты находишься здесь, – нетерпеливо оборвал он жену, – но на самом деле все твои помыслы находятся далеко за пределами лагеря. Ты даже перестала в последнее время оказывать мне сопротивление, когда я пытаюсь овладеть, тобой, ведь я же чувствую, что ты сгораешь от страсти.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – огрызнулась она.
– Нет, имеешь, Криста, – сказал он, глядя ей в глаза. – Ты все прекрасно понимаешь! Не понимаешь только того, что на самом деле борешься не только со мной, но и с собой. Ты не можешь не чувствовать позыв непреодолимой страсти, но почему-то считаешь возможным лишать себя такого удовольствия. Я же знаю, что в твоей душе кипит самая настоящая глубокая страсть, подавить которую ты просто-напросто не в силах. Криста, ты обладаешь незаурядным природным темпераментом, так почему же ты сдерживаешь себя?
