Слава Богу, Джеффри постепенно приходил в себя. Она окликнула его, протянув бокал с бренди и полотенце со льдом. Джефф осторожно приложил холодное полотенце к распухшей челюсти:
– Чем, черт побери, он занимался, пока не начал писать картины? Боксом, что ли?
Гейли покачала головой и вместо улыбки разрыдалась. Марша забрала бренди у Джеффа и отдала пациентке, велев сделать большой глоток. Гейли послушалась и с кривой улыбкой пошутила:
– Да, неплохо бы нам всем пропустить по паре бокалов, не так ли?
– Лучше давайте сначала перенесем куда-нибудь Брента, – предложил Джеффри.
Взяв его за руки и за ноги, они перетащили тяжелое бесчувственное тело в гостиную и уложили на диван.
– Он такой холодный! – испугалась Гейли. – Как вы думаете, он не болен? – Марша не сразу отозвалась, и это насторожило Гейли. – Доктор Кларк, как вы считаете, это не опасно?
– Нет. Нет, не опасно.
– Но тогда… – настаивала Гейли, с трудом удерживаясь от настоящей паники. – Марша, вы что-то недоговариваете?
– Послушайте, нельзя ли и мне немного бренди? Джеффри отправился в кухню и вернулся с двумя бокалами. Доктор Кларк плеснула каждому по глотку и выпила свою порцию залпом.
– Марша, умоляю вас, говорите скорее, – снова обратилась к ней Гейли.
Доктор Кларк продолжила:
– Похоже, что эти внезапные провалы в прошлое становятся с каждым разом все тяжелее и глубже. Они достигают крещендо. Боюсь, однажды… он просто не вернется.
– Не вернется? Марша кивнула:
– Это как в гипнозе, Гейли. Надо быть весьма осторожным. – Она помолчала и снова принялась объяснять: – Это ведь в некотором смысле подобно выходу в астрал. А это опасно, ибо в эти минуты душа человека как бы находится одновременно в двух местах, в двух телах, в двух разных мирах.
– Но что предпринять?
Марша села в кресло и отбросила локон волос со лба:
– Оставить его. Некоторое время пожить раздельно.
– Нет, нет! Только не это! – Слезы брызнули из глаз Гейли. Она ни за что не бросит мужа. Она слишком сильно его любит, чтобы оставить в беде. Даже больше собственной жизни. – Марша, помогите! Я не могу уйти от него. Я люблю его. – Гейли переводила обезумевший от страха взгляд с Джеффри на доктора. – Ну пожалуйста! – И она добавила отчаянным, умоляющим шепотом: – Пожалуйста! Марша, мы ведь ждем ребенка. Помогите! Помогите нам дойти на этот раз… до конца!
Доктор неуверенно покачала головой:
– Не знаю, просто не знаю. Перси и Катрина погибли… здесь. Его повесили, а ее застрелили в спину, когда она бросилась к нему. Он явился домой в жуткой ярости как раз накануне битвы при Йорктауне, и здесь его взяли в плен. Он пришел домой не случайно, а потому, что узнал какую-то ужасную тайну. Эта тайна касалась Катрины. Но Катрина не могла предупредить британцев, ее саму убил один из них.
– Но тогда почему…
– Гейли, теперь уже не имеет значения, что там на самом деле случилось. Важно, что он поверил в ее предательство. Понимаете меня?
Гейли долгим взглядом посмотрела на доктора и кивнула головой:
– Она не предавала мужа, но он решил по-другому.
– Вот именно. Я тоже склоняюсь к этой мысли.
– Как я должна поступить?
– Возвращаться. Снова возвращаться туда и встать лицом к лицу с правдой. Какой бы эта правда ни оказалась, что бы ни совершила на самом деле Катрина и что бы ни открылось Перси. Убедить его в своей верности.
– Неужели я могу это сделать? – прошептала Гейли. – Разве можно изменить прошлое?
– Не знаю. Мы можем лишь попытаться.
– Может, не стоит рисковать, Гейли? – вмешался в разговор Джефф. – Это ведь опасно. Ты же слышала, что сказала доктор Кларк…
– Я должна! – горячо воскликнула Гейли. – У меня нет выбора! Прошу вас, Марша!
– Хорошо.
– Ой, у вас нет ни спирали, ни магнитофона…
– Пустяки. Сядьте поудобнее. Сядьте и слушайте меня. Вам надо расслабиться. Расслабьте ноги, спину, пальцы… Расслабляться… Думать о прохладных лугах и нежном ветерке. Расслабляться… Почувствуйте, как все тяготы и тревоги мира уходят, покидают тело. Почувствуйте, как наливаются тяжестью веки. Расслабляться, расслабляться…
«Возвращаться. Возвращаться туда, где ты была Катриной Эйнсворт. Возвращайся, возвращайся туда».
Глава 21
СМЕРТЬ И ПРЕДАТЕЛЬСТВО
Пенсильвания и Виргиния
Зима 1777-го – весна 1781 года
Стояла жуткая стужа. Пронизывающий колод сильнее всего запомнился Катрине. Кровь Перси быстро пропитала его мундир и сочилась на меховой рукав ее шубы. От этого становилось не то холоднее, не то страшнее – Катрина дрожала мелкой дрожью. С серого неба посыпались густые снежинки. Они ложились на ресницы Перси, на его лицо и были совсем неразличимы на бледной коже.
«Похоже, что он умирает. Но нет! Я не дам ему уйти!» Катрина всерьез надеялась встать преградой на пути смерти.
Но если Перси суждено выжить, если он не умрет от ран и попыток врача извлечь пули, то лишь для того, чтобы вскоре познакомиться с петлей палача.
Они были наедине. Везде суетились солдаты, а кони гулко утаптывали снег, но Катрина, а тем более Перси не замечали этого. Вокруг кровавыми волнами колыхались красные мундиры британцев. Командовал ими не кто иной, как лорд Чарлз Палмер, дружок ее брата, которому она так долго морочила голову всякой ерундой о якобы происходящем среди патриотов. Лорд Палмер, высокий и, как всегда, в элегантном наряде – на сей раз это была элегантная униформа, – улыбался Катрине тонкими губами, и улыбка была, как всегда, жестокой. Она поняла: они с мужем попали в плен, и теперь Перси непременно повесят.
Лорд Палмер спешился. Встав над склоненной к мужу Катриной и похлопывая по бедру поводьями, он заговорил:
– Вот так встреча. Добро пожаловать, леди Сеймур… Впрочем, увы, я ошибся. Ведь вы больше не Сеймур? Что ж, миссис Эйнсворт. Добро пожаловать. Идемте. Обопритесь на меня и поднимайтесь. Я прикажу лекарю заняться ранами вашего мужа.
Катрина даже не взглянула на предложенную ей руку и, слегка отстранившись от Палмера, продолжала нежно укачивать голову Перси.
– Спасибо, не надо, – ответила она ледяным тоном. – Ваш лекарь скорее зарежет его, чем спасет, а если и поможет, то лишь для того, чтобы затем вы казнили его.
– Катрина! – Лорд Палмер притворился смертельно обиженным. – Как вы можете так говорить! Он ведь солдат. Кто знает, вдруг ему суждено в счастье и довольствии прожить еще полвека после освобождения из плена. Кто знает? – Тут его ядовитая улыбочка исчезла. – Но если немедленно не позаботиться о раненом, то он умрет. Вы же видите, моя дорогая, он потерял слишком много крови.
