– А что с Инной? Больна?
– Ну в общем нет. Только она теперь старается из дома не выходить.
Ирина говорила еле слышно и почему-то бросала опасливые взгляды через забор – на соседский участок. Наташа тоже невольно туда взглянула и увидела грузную фигуру Елены Юрьевны. Та ползала по грядкам, высоко задрав зад, обтянутый старым ситцевым халатом, и, казалось, была всецело поглощена выпалыванием сорняков. Однако Наташа знала – ей все прекрасно слышно. Она не раз в этом убеждалась еще в детстве, когда обнаруживала, что соседке известны все маленькие тайны, которыми обменивались они с Анютой. «И сейчас подслушивает, – поняла женщина. – Нужно или войти в дом, или…»
Но возвращаться в дом очень не хотелось. И она, не вполне гостеприимно, предложила Ирине проводить ее до станции. Та немедленно согласилась и даже порывалась нести сумку. Этого ей не позволили, и, заперев калитку, Наташа двинулась в путь. Девушка пошла рядом. Только спустившись с горы на шоссе, она заговорила снова.
– Вы поняли, да? Мне не хотелось, чтобы она слышала.
– Поняла. А что она могла услышать? Почему твоя сестра засела дома?
Наташа снова начала улыбаться – уж очень забавлял ее этот неожиданно проснувшийся дар речи. Она даже хотела отбросить церемонии и спросить, почему произошла такая перемена… Как вдруг Ирина сказала такое, что сумка вырвалась из пальцев ошеломленной женщины и плюхнулась в пыль. Она стояла, прижав руки к груди и тщетно пытаясь что-то ответить. Они поменялись ролями – теперь Наташа потеряла дар речи, а Ирина говорила, не останавливаясь…
В начале мая, незадолго до смерти Анюты, на Инну напал маньяк. Неподалеку отсюда, на подступах к Акуловой горе. Девушка возвращалась с вечерних занятий шейпингом и была одна. Подруг у нее не было из-за немоты, а сестра на эти занятия не ходила, предпочитая курсы кройки и шитья. Одиночество девушки, ее стройная фигура и длинная коса сыграли с ней злую шутку. Она была почти дома – оставалось только спуститься в низину и пройти по территории большого гаражного кооператива. Это и днем-то было достаточно глухое место, которое Наташа не любила и старалась избегать. Ее пугали длинные ряды запертых гаражей, но еще больше – черные дыры открытых… Инна, выросшая в этом месте и не боявшаяся тут ничего и никого, спокойно шла между гаражами и вдруг услышала за собой шаги. Она была настолько безмятежно настроена, что даже не обернулась. Внезапно сильные руки схватили ее за шею, повалили на землю и начали душить. Инна перепугалась насмерть и растерялась настолько, что даже забыла о том, что вполне может оказать сопротивление. Она была спортивной девушкой, в отличие от сестры, больше тяготевшей к домашнему хозяйству.
– Он попытался ее изнасиловать, но у него… Вы понимаете… – смущенно говорила Ирина. – Не вышло. Тогда он на нее плюнул – представляете? И убежал. А она, хитрюга, прикинулась мертвой. Наверное, он испугался, что задушил ее!
Наташа перевела дух:
– Господи, боже мой… Она, можно сказать, легко отделалась!
– Да, только пара синяков… И еще он ей кофточку на спине порвал. Она прибежала домой и вдруг как заговорила с мамой! – И как будто сожалея об этом, девушка добавила: – Ну и я тоже заговорила – как-то с перепугу, что Инка…
– Так вы одновременно заговорили?
– В один и тот же вечер. – Ирина, не слушая возражений, легко подхватила сумку, и они снова двинулись в путь.
Наташа шла с тяжелым сердцем. Нет, конечно, она не идеализировала свою «маленькую родину», но ей казалось, что криминальная обстановка здесь поспокойней, чем в Москве. Конечно, как и везде, случались пьяные драки, грабежи, квартирные кражи и убийства… Но единственное убийство, которое коснулось ее лично, было связано с Ильей, да и случилось не здесь, а на Ярославском шоссе, далеко от дома. В пьяных драках Наташа, выросшая в рабочей семье, не видела ничего особо криминального, особенно если дерущиеся были вдрызг пьяны и высказывали друг другу взаимные претензии – зачастую смешные. Но то, что случилось с Инной, которую она помнила еще маленькой девочкой…
– Вы в милицию обращались? – нарушила она молчание.
– Да, она написала заявление. А ей говорят – вас же не изнасиловали! Давайте напишем, что вас просто напугали? Ну она вообще заявление и забрала.
– Зря. Это они хотели отвязаться, чтобы не возиться с нераскрытым делом.
– Да и мы так думаем.
Наташа снова остановилась. Ей в голову пришла одна удивительная мысль:
– Как это я ничего об этом не слышала? Неужели Елена Юрьевна не знает?!
– Что вы, что вы! – испугалась Ирина. – Мы никому ничего не говорили, только вот в милиции, потому что пойдут слухи и еще скажут, что ее все-таки изнасиловали! Скажут – признаваться не хочет! Зачем нам такая радость?!
– Так зачем ты рассказала это мне?
Они прошли половину пути до станции и теперь медленно двигались по зазеленевшей солнечной аллее, окаймлявшей длинную улицу. Девушка снова замолчала. Казалось, она что-то тщательно обдумывает и колеблется. Наташа ее не торопила. Она чувствовала, что решение, которое принимала сейчас Ирина, было для нее непростым. «В самом деле, почему она все выложила почти чужому человеку? Ну да – мы соседи, но не самые близкие. Я давно их знаю… У нас хорошие отношения. Но я даже не друг семьи!»
Наконец девушка решилась:
– Вы должны это знать, про Инну. Из-за вашей сестры.
– Что?! Какая тут связь?
– Мы боимся… – с запинками проговорила та, – Инка и я… Что, может, на нее тоже кто-то напал? А почему иначе она…
– Ты что-то знаешь?!
– Ничего! – испугалась Ирина. – Просто это все случилось почти в одно и то же время! А ведь Аня ничего такого делать не собиралась, вас в гости ждала. Вот мы с Инкой подумали, обсудили это между собой. И она меня к вам послала. Велела все рассказать… Извините!
Девушка и сама была не рада своей откровенности. Она заискивающе заглядывала Наташе в глаза и твердила, что это только предположение, версия… Еще неизвестно, что скажет следователь! Тетя Наташа у него была? Наташа вздрогнула, когда ее назвали «тетей», и снова подумала: «Старею». Но сейчас эта мысль не доставила ей огорчения. Она думала только об одном – девушка могла оказаться права. И даже очень права. На любой вопрос должен быть ответ. А вопрос, почему ее сестра покончила с собой, до сих пор оставался без ответа. Разве она виделась со следователем? Нет. Разве она знает, как ее сестра провела последние дни своей жизни? Ничего она не знает. Только то, что никаких потрясений та вроде бы не испытывала, и соседка не замечала, чтобы к ней ходили гости. Ну и что? Об этих «гостях» мог никто не знать.
– Твоя сестра разглядела человека, который на нее напал?
– Он ведь подбежал сзади! Она не сумела его описать, потому и заявления не приняли, – все еще виновато ответила Ирина. Она тащила тяжелую сумку и старалась подладить свой шаг к торопливой походке Наташи. А та почти бежала – ее подгоняли мысли, вихрем несущиеся в голове. И вдруг она остановилась и схватила за локоть испуганную Ирину:
