– Мое дело? – Таня едва взглянула на него. – Вот этот подъезд…
– Я помню. – Парень резко сбросил скорость, и Таня уцепилась за дверную ручку. – Я про дело твоего мужа спрашиваю.
Машина уже остановилась. Но Таня все еще не двигалась с места. Всю дорогу она мечтала об одном – скорее избавиться от этого типа. И вот теперь Таня не могла шевельнуться. Осторожно, стараясь говорить спокойно, она поинтересовалась, откуда Виталию известно про ее мужа?
Виталий не ответил. Он выключил магнитолу, сунул в рот сигарету. И, только закурив, сказал, что неплохо бы выпить чаю.
Даже если это был предлог навязаться в гости, Таня не задумывалась. Ей было легче войти в квартиру не одной, а с кем-то. И Виталий, наверное, тоже это понимал. Едва они вошли в прихожую и Таня включила свет, он заметил:
– Замки ты так и не сменила. Все еще не страшно?
– Страшно. – Она повесила куртку и сбросила туфли. – Но вот у Юры стояли мощные двери со сложными замками, и все равно его убили.
– Потому что открыл кому не надо, – наставительно произнес он.
– А его сестру почему?
– Вот о сестре я и хотел поговорить.
Виталий без приглашения обулся в тапочки Стаса. Убирая вещи мужа, Таня забыла про них. И теперь даже вздрогнула. Но ничего не решилась сказать.
Она поставила разогревать тушеную капусту, бросила в кастрюлю сосиски. Виталий дымил, приоткрыв окно, и не торопясь рассказывал… Она слушала не перебивая. Рассказ о том, как умерла Женя Гурзо, был закончен как раз к тому времени, как разогрелся ужин. Таня поставила тарелку перед Виталием – А сама? – спросил он, придирчиво выбирая самый большой кусок хлеба.
– Не могу… Не хочу.
– Это я тебе аппетит перебил, – заметил он будто про себя и набросился на еду.
Таня и в самом деле больше не чувствовала голода. В желудке тихонько посасывало, но сейчас она не смогла бы проглотить ни куска. Одно дело в двух словах узнать о том, что Женя погибла, но совсем другое – узнать, как это было…
– Тот парень не врал? Не он ее застрелил? – спросила она, задумчиво глядя на склоненную голову Виталия.
Он мотнул головой:
– Вкусно… Нет, вряд ли соврал. Да он чуть не плачет, я с ним общался. Похоже, девчонка его втравила в этот грабеж. Сам бы он ни черта не придумал. Да и деньги у тебя брала она.
– Я видела этого парня на кладбище, – все так же раздумчиво произнесла Таня. – Он показался мне вполне нормальным. А вот сама Женя – нет.
Какая-то одержимая. И глаза странные. Она принимала наркотики?
Виталий вздернул голову и быстро взглянул на Таню Проглотил то, что было во рту, и сдавленно ответил:
– Фантазия у тебя… Да вроде нет. Не принимала. Денег бы не хватило. А глаза у тебя у самой странные. Всегда на мокром месте. Нервы?
Таня отвернулась. Он протянул тарелку за добавкой. На этот раз она положила и себе. Ужин они закончили вместе, и наступило странное молчание.
Виталий опять курил, а Таня стояла, привалившись к стене, и глядела, как от сквозняка развевается занавеска. Вперед-назад, вперед-назад… Как в тот раз, когда в квартиру кто-то вошел. "Не приснилось же мне? Это было, но всего один раз… Когда я напивалась, без конца плакала, мало спала. Теперь все по-другому, я почти взяла себя в руки.
И вот – никто меня не беспокоит. Неужели я просто дура?"
– Так ты мне ничего не сказала про мужа, – небрежно заметил гость. – А я ведь спрашивал! Что еще случилось?
– Да откуда ты все это знаешь?
Тот пожал плечами:
– Захотел и узнал. Ты понимаешь, лишнюю работу никому делать не хочется. Я и Каримова понимаю, и Макарова. Каждый хочет поскорее закрыть дело. Но у меня вот что получается, у тебя у самой муж погиб, а через две недели ты едешь к Гурзо, вечером того же дня Гурзо убит. Еще через четыре дня едешь на поминки, знакомишься с его сестрой – та на другой день тоже убита.
– Ты на что намекаешь? – У Тани затряслись губы. Она вдруг вспомнила, как дергалась щека у Жени, и прижала к лицу ладонь точно таким же движением. – Хочешь сказать, что это я всех прикончила?!
– Да никто ничего не хочет сказать. А то бы Макаров тебя уже посадил. Он любит побыстрее.
– Ну а Валеру тоже я с семнадцатого этажа выкинула? – закричала она.
К лицу прилила кровь, в ушах легонько зашумело. Таню трясло.
– Какого Валеру? – всполошился Виталий; он вскочил и попытался взять Таню за плечи:
– Постой, ты расскажи…
Вторая пощечина получилась у нее еще хуже, чем первая. Ее ладонь даже не прикоснулась к его щеке.
Виталий успел перехватить Танино запястье и с укоризной произнес:
– Мне, между прочим, некстати на работу ходить с битой рожей. Сядь. Выпить есть?
В холодильнике отыскались остатки водки. Виталий перелил их в сразу запотевший стакан и сунул Тане под нос:
– Выпей… Ну и молодец. – Он следил, как она двумя жадными глотками опустошила стакан. – Закуси Она отвернулась от предложенной сырой сосиски, и Виталий сжевал ее сам.
– Ты всегда так много жрешь? – сквозь слезы спросила она.
– Всегда, – моментально ответил парень. – Мать просто стреляется. Говорит, мало получаю, не прокормишь меня.
– Ты с матерью живешь?
– Когда как, – неопределенно ответил он. – На, возьми сигаретку А теперь скажи, родная, кто такой этот Валера?
Захлебываясь от рыданий, отталкивая его руку с сигаретой, Таня рассказала о самоубийстве Валеры.
– Ты говоришь, дело уже заведено? – переспросил ее Виталий.
– Твой Макаров так говорит… Что должны были завести…
Она подошла к раковине и умылась холодной водой. Чтобы вытереть лицо, пришлось идти в ванную.
А когда она вышла, то обнаружила, что гость самовольно переместился в комнату. Он стоял у книжного шкафа и рассматривал книги.
– Ты читаешь или муж? – спросил он, услышав ее шаги.
– Муж уже ничего не читает. – Таня подошла и вырвала у него из рук тяжелый художественный альбом Отто Дикса. – Это тебе не книжка с картинками.
– У меня чистые руки и я люблю искусство! – Виталий, похоже, наконец обиделся. – Тебя так напрягает, что я мент?
Таня молча втиснула альбом на прежнее место.
– Ну ладно, пусть я мент. – Парень все больше горячился. – На фига тогда ты к ментам обращаешься, если их ненавидишь? А ведь просишь, чтобы помогли!
– Никого я не ненавижу! – Таня места себе не находила. – Хотя тебе с удовольствием влепила бы еще раз… И чем это вы мне помогли, скажи, пожалуйста? Каримов закрыл дело, хотя паспорт моего мужа находится Бог знает у кого! И кто, кто тогда заходил ко мне в квартиру? Может, меня бы тоже убили, если б увидели!
