Глава 1
Утром рябил медленный дождь, но после полудня вышло солнце, и асфальтовые дорожки сразу просохли. На них уже появились молодые мамаши с колясками, промчалась на роликах стайка ярко одетых девчонок — явно прогуливают последние уроки в школе. А к вечеру в Измайловском парке будет не протолкнуться. Если, конечно, не испортится капризная майская погода.
Он шел своим обычным маршрутом. От станции метро «Измайловская», через сырую рощицу — любимое прибежище алкоголиков, и дальше — по широким асфальтовым дорожкам, через луг, мимо первого пруда, второго, третьего…
Третий пруд он обычно обходил по песчаному берегу и той же дорогой возвращался. Волейбольная площадка, сломанные турники, следы от многочисленных костров на берегу озера — все это было ему так знакомо, что он перестал замечать дорогу.
На обратном пути он обычно останавливался на мостике через ручей и выкуривал сигарету. Это тоже было настолько привычно, что он все делал машинально. Потом затаптывал в пыли окурок, крошил в воду большой кусок булки и смотрел, как там суетятся утки. Потом шел домой.
И в этот раз он тоже остановился на мосту. Полез в карман за сигаретами и вытащил пустую пачку. Чертыхнулся, достал пакетик с хлебом и заглянул под мост в поисках уток. Их тоже не было — сегодня все почему-то шло наперекосяк. Зато Михаил увидел в воде наполовину затонувший велосипед.
Потом его спрашивали — почему он сразу опознал машину? Он что-то придумывал. Называл какие-то приметы — цвет, модель, игрушку, прикрученную к рулю… На самом же деле он ничего этого с моста не разглядел. Но почему-то сразу подумал о той девушке и, как оказалось, не ошибся.
Михаил часто встречал ее во время своих прогулок, особенно если выходил попозже, после шести вечера. Она почему-то никогда не ехала ему навстречу, всегда только обгоняла. Сперва за его спиной нарастал сухой шелестящий звук, потом трещал звонок. Он невольно оборачивался и видел ее — белокурую, растрепанную, на блестящем красном велосипеде. Она медленно проезжала мимо, будто давала ему возможность полюбоваться своими голыми коленками, узкими бедрами, обтянутыми велосипедными шортами. Один белый носок почему-то всегда был спущен на кроссовку. На тонкой бледной руке, почти у самого локтя т — широкий браслет из цветного бисера. На шее — аляповатое бисерное колье. Улыбка — если она улыбалась — какая-то напряженная. Какого цвета у нее глаза — он не знал, никогда не успевал заметить, не разглядел даже в тот раз, когда они разговорились. На вид ей было лет восемнадцать, впрочем, могло быть и меньше, и намного больше — он ведь ничего, совсем ничего о ней не знал.
Он сунул хлеб в карман и спустился под мост. Чтобы вытащить велосипед, потребовалось немало усилий — машина упорно цеплялась за подводную корягу. В конце концов Михаил весь вымок и перемазался, но все-таки одолел машину. Тогда-то он и разглядел игрушку на руле — розовый поросеночек в красной кепке Но он и без того был уверен, чей это велосипед.
На берегу уже собрались зрители — пара мальчишек, мужчина со спаниелем на цепочке. Спаниель рвался вводу, явно желая помочь, но его не пускали. Михаил понимал, что выглядит нелепо — штаны промокли почти доверху, на ботинки смотреть страшно… Да еще эта глупая игрушка на руле — поросенок в кепке. Любой сообразит, что велосипед — не его, ведь модель дамская. А тут еще эта игрушка… Мужчины после тридцати холодно относятся к таким поросятам.
Зрители явно ждали объяснений. Особенно мальчишки — те смотрели на него очень подозрительно. Ему стало жарко: «Можно подумать, что я украл велик…» Он уже страшно жалел, что ввязался в это дело. Но бросить велосипед на берегу? Немедленно украдут. Вот эти мальчишки и украдут. Они явно завидуют ему.
Сопровождаемый яростным лаем спаниеля, Михаил выкатил велосипед на дорожку. Оглянулся по сторонам, будто ожидал увидеть его хозяйку. Руль вилял в его руках, он никак не мог справиться с машиной. Просто какой-то кошмарный сон — на черта он полез за велосипедом! Если бросить на виду — украдут, а он будет виноват. «Но эта дурочка могла и получше спрятать свое сокровище», — почти зло подумал он. Покрепче перехватил руль, случайно придавил пальцем резинового поросенка. Оказалось, что у игрушки внизу дырочка — оттуда брызнула вода.
Напоследок поросенок жалобно пискнул.
И тут он почему-то очень ясно понял, что девушка не прятала под мостом свой велосипед. Во, всяком случае, не бросала в ручей ухоженную и явно любимую машину марки «Пантера». Не говоря уже о поросенке. Велосипед не прятали под мост — его просто выбросили с глаз подальше. И это сделала не хозяйка, а кто-то другой.
Самым простым и разумным было дождаться на месте наряда конной милиции, вручить им велик и все рассказать. Но Михаил знал, что милиция появляется в парке ближе к вечеру. Дневное время, наверное, считалось менее криминальным. Значит, он должен сидеть здесь еще часа три как минимум. Конечно, у него будет время обсохнуть. Но как он выдержит без сигарет? Михаил усмехнулся — до него дошло, что сигареты бы обязательно промокли в кармане брюк — туда тоже просочилась вода. А значит, он может радоваться, что пачка оказалась пустой.
Он вывернул карманы и выбросил в кусты размокший хлеб, какие-то старые бумажки, отряхнул брюки… И покатил велосипед к выходу из парка. Машина то и дело норовила лягнуть его — то колесом, то педалью, будто отбивалась от чужака. Самым комичным в этой истории было то, что он совершенно не умел ездить на велосипеде. В детстве его больше интересовали шахматы, а потом… Потом он решил, что поздно учиться кататься. Да и не очень-то хотелось, если честно.
Он шел, внимательно вглядываясь в лица гуляющих.
Народу в парке становилось все больше, но той белокурой девушки нигде не было видно. Михаил оглянулся и заметил, что мальчишки, которых он видел у ручья, идут за ним. «Явно ждут, что велик мне надоест, я его брошу, и тогда…» Он поудобнее перехватил руль и вздохнул. «Ну, ничего, до первого милиционера как-нибудь дотащусь…»
Однако его остановили куда раньше — еще до выхода из парка. Ему наперерез бросилась бледная женщина в джинсовом костюме и неожиданно грубо схватила за мокрый рукав. Он замер, и тут же к велосипеду прицепилась девчонка лет четырнадцати. Михаил растерялся, но не настолько, чтобы не заметить — девчонка очень похожа на хозяйку велосипеда. Только лицо круглее и попроще, губы не накрашены, и светлые волосы пострижены по-другому.
Девчонка и заговорила первой — женщина только хватала губами воздух, явно лишившись дара речи.
— Где Оля?. — крикнула девчонка и рванула велосипед к себе. Педаль больно ударила его по голени, по самой кости. Он выпустил руль, и машина с грохотом упала на асфальт. Теперь на них начинали оглядываться прохожие.
— Не знаю, — ответил он. Ответ был не самый удачный, зато честный.
Тут вступила женщина. Она все еще держала его за рукав, но, как ему показалось, уже не так агрессивно.
