Книга Каждый любит, как умеет, страница 78. Автор книги Анна Малышева

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Каждый любит, как умеет»

Cтраница 78

– Чего ты ждешь? – спрашивала она Сашу, когда горечь подступала к самому горлу. – Давай продадим машину? Или так и поменяемся – квартира с машиной на двухкомнатную?

Он наотрез отказывал.

– Ты не хочешь ребенка? – напрягалась Надя. Конечно же он хотел. Сына или дочку – все равно.

Он и сам переживает, но как рожать в таких условиях… Он зарабатывает мало, на заказы больше не везет. Надя не сможет работать – и пропадет вторая статья дохода. А расходов прибавится. Эта тема была такой привычной, что она знала наизусть все вопросы, которые можно задать, и все ответы, которые можно получить. Слишком тесно, слишком мало денег, слишком смутно видится будущее…

– А я стала слишком старой! – Надя падала на постель и рыдала – в голос, звонко, как девочка. Саша утешал, сидя рядом и трогая ее трясущиеся плечи. Говорил, что она молодая, здоровая, красивая, что бояться пока нечего, что время не уйдет…

– Родила же твоя тетя Лиза в тридцать шесть! – успокаивал он ее. – И гляди – какого оболтуса вырастила! Теперь, наверное, жалеет.

Но таким доводом Надю нельзя было утешить. Ей чудился в этих словах подспудный намек – что не стоит рожать так поздно, что лучше никакого ребенка, чем такой избалованный, каким стал Борис… Борис и в самом деле доставлял матери слишком мало радости. Он почти не бывал дома, особенно в последний год. Всерьез пристрастился к наркотикам. Мало-помалу продал все более-менее ценное. И буквально накануне своего исчезновения заявил матери, что он вляпался в долги и теперь ему придется заложить квартиру. Нужно ее согласие.

Испуганная тетя Лиза позвонила племяннице, но говорила не с ней, а с Сашей. Тот успокоил родственницу, как мог, обещал приехать и поговорить с Борисом. Тетя Лиза напилась сердечных лекарств и приготовилась дать сыну достойный отпор. Ее до полусмерти напугала перспектива лишиться прекрасной квартиры и оказаться на положении бомжа. Сын шутливо заявил, что квартиру он закладывать не станет. Мать самым серьезным тоном ответила, что согласия на заклад не даст. Утром Боря ушел из дома, как будто – на работу. И больше не возвращался.

Первые три-четыре дня никто особенно не волновался за него. Такие отлучки были не впервой. Переживала одна мать, но это выражалось только в ежедневных звонках Наде. Елизавета Сергеевна спрашивала, не звонил ли Боря, не слышно ли о нем чего нового. И клала трубку. Потом Надя выкроила свободный вечер и поехала к старухе. По дороге купила продукты – тетка иногда не могла сама выйти в магазин. Покупки пришлись очень кстати – в холодильнике у тетки не оказалось почти ничего.

– Боря с ума сошел, – та была очень напряжена. – Надя, может, это я?

– Что вы, теть Лиза?

– Я устроила ему сцену из-за квартиры… Может, обиделся?

Надя возразила, что сцена была устроена совершенно справедливо. Что никто не давал Борису права распоряжаться судьбой матери вот так – необдуманно и эгоистично. Они провели вечер вместе. Надя прибралась, помогла приготовить борщ. Тетка просила ее остаться на ночь, но это было невозможно – завтра Надя должна была отвезти готовый костюм клиентке, а оставалось прострочить еще пару швов, выдернуть наметку, пришить пуговицы, погладить… Она уехала.

Тетка позвонила еще через три дня. Теперь она была в отчаянии:

– Надь, может, в милицию заявить? Ни слуху ни духу! Ни разу не звонил! Такого еще не было!

Надя посоветовалась с мужем, но тот отговорил ее от такой крайней меры, как милиция.

– Что – этот оболтус никогда не пропадал? – брезгливо спросил он. – Успокойся, не трепи нервы. Явится, вот увидишь, вот только деньги кончатся…

Но отсутствие двоюродного брата начинало ее беспокоить по-настоящему. Надя звонила ему на работу – нет известий. С помощью тети Лизы отыскала телефоны самых дальних родственников, даже тех, с которыми Борис никогда не общался. Никто о нем не знал. Несколько его приятелей, которым она позвонила, тоже удивились и сами задавали ей вопрос – куда это он запропал?

– А может, Борька на даче?! – осенило Надю. – Как ты думаешь, Саша?

И она увидела, как муж вздрогнул. Это было так неожиданно, что она даже испугалась:

– Что это с тобой?

– Ничего, не лезь!

Эта грубость тоже была неожиданной и непривычной. В последнее время Саша вообще стал с ней очень мягок. Чем чаще она плакала из-за ребенка, из-за несложившейся судьбы – тем мягче становился Саша, тем бережнее к ней относился. Да, она ни на что не могла пожаловаться. Муж всегда ее любил, и за пятнадцать лет, прожитых вместе, до нее ни разу не дошли слухи ни об одной его измене. Если они и ссорились, то это случалось только из-за тесноты. И вот – это странная грубость.

Надя решила больше не обращаться к нему за помощью. Он всегда недолюбливал Бориса. Назавтра она сказала, что ей нужна машина, села за руль и отправилась за город, на теткину дачу. Там никого не оказалось. Не было никаких признаков, что тут кто-то жил. Запущенный, молчаливый домик, участок, заросший сорной травой. Настоящие джунгли – даже соседских участков не видно.

Надя прошлась по всему участку, заглянула во все закутки домика, приподняла крышку подпола, включила там свет… Никого и ничего. Для верности она даже спустилась в подпол. Там валялась грязная рабочая одежда, стояла новенькая лопата с комьями присохшей земли на лезвии. На полках – несколько пятилитровых банок с прокисшими помидорами. Когда-то их законсервировала тетя Лиза, но не успела увезти. А потом она стала болеть, не могла выехать из города, и больше никому не было дела до участка. Тетя часто предлагала племяннице с мужем проводить лето на этой даче, работать на земле, а урожай забирать себе. Но Саша наотрез отказался. Тете Лизе он ничего не сказал, зато с женой отвел душу:

– Пахать на этого великовозрастного придурка? Еще чего! Он же постоянно туда является со своими подонками. Ты представляешь, Надя, как он будет над нами издеваться?

В чем-то он был, конечно, прав. Борис часто устраивал на даче шумные сборища. Приезжали его друзья, подружки, жгли костры, готовили какую-то несусветную дрянь – после нее невозможно было отмыть посуду. И куда деваться Наде с мужем, если на дачу заявится эта компания? Ведь дача в общем-то принадлежит Борису. Кому же еще – ведь он единственный сын у матери.

Там, в подполе, на Надю впервые накатил ужас. Не страх, не робость – настоящий ужас. Темный, сумасшедший, лишивший ее остатков мужества. Надя и сама не могла себе объяснить – откуда это взялось, почему накатило? На даче не было абсолютно ничего ужасного. Все, как обычно – обычная мерзость запустения. Она выбралась наверх, прикрыла подпол крышкой и заперла комнату. Ужас отпустил, только когда она вошла на соседский участок.

– Здешние хозяева жили на даче круглый год. Московскую трехкомнатную квартиру они сдали за валюту турку – владельцу ресторана. Старший сын был в армии, младший жил у бабушки в Москве, потому что ему приходилось ходить в школу. Какая там школа в дачном поселке! Он приезжал сюда только на лето. А муж и жена радовались, что так выгодно устроились, копили деньги и мало-помалу становились настоящими хуторянами. Дом у них был двухэтажный. Первый этаж каменный, второй – деревянный. На первом этаже – гараж. На задах дома – загон для индоуток, поросенок в теплом чуланчике. Цветочки высажены скупо – под самой верандой, чтобы не пропадало зря драгоценное место. Участок был вылизан, ухожен, ни одного сантиметра не пропало зря. На соседскую дачу эта пара давно смотрела с вожделением. Вот если бы купить этот участок, никудышный дом сжечь и разметать, выкорчевать старые деревья, переставшие плодоносить уже пару лет назад, да засадить все заново… К тому же они побаивались буйных визитов Бориса. У них уже как-то украли индоутку, и теперь хозяин дачи – Стас – мечтал встретить похитителя и лично с ним разобраться. Но с Надей у них были хорошие отношения, они ее помнили еще по прежним временам, когда она приезжала на дачу с теткой.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация