– Приехала! Наконец приехала!
– Дай же матери войти, – нервно приказала мама. Она вышла с зажженной сигаретой. Поцеловала дочь и тщательно, на все замки, заперла за ней дверь.
– Отец на работе? – спросила Настя. Она поставила сумку и теперь подкидывала к потолку Мартына. Тот визжал и пытался освободиться.
– Работает, – ответила мать. – Ты никого не встретила во дворе?
– Ты о ком? – настроение у Насти сразу упало. Она поставила Мартына на пол. – Ксения опять сюда приходила?
– Да. И я хочу, чтобы ты сама с ней разобралась. Надо закончить этот дурдом. Ты голодная? Пойдем, пообедаем.
Мама говорила как-то отрывисто, нервно. Было видно, что у нее даже нет сил приветливо встретить дочь. Только Мартын разряжал обстановку. Он шумел и гудел, как огромный шмель, и постоянно совался под ноги Насте. Ей пришлось взять его на колени, когда уселись за стол.
– Что же ты не ешь? – спросила мать. – Мартын, сядь нормально. Не балуйся с едой!
– Мам, давай отсюда уйдем, – неожиданно заявил Мартын.
– Ты что это? – удивилась Настя.
– Она ко мне вечно лезет. – И он указал на бабушку. – Давай жить одни. С папой.
Воцарилось молчание. Настя не смела поднять глаза на мать. Она ждала упреков, но та смолчала. Наконец Мартын съел свою порцию и ускакал в комнату. К матери он уже привык, и она его интересовала все меньше и меньше.
– Что ж, насчет Вити могу одно сказать, – нарушила молчание мать. – Он ведет себе безобразно! Такого я еще не слышала! Бросить жену, сына, без копейки, без квартиры, даже не оставить телефона… Ублюдок! Я всегда его терпеть не могла!
– Может, с ним что-то случилось, – предположила Настя.
– Хорошо бы!
– Мам, что ты говоришь?! В конце концов, он отец моего сына, и…
– Если бы не он – ты бы спокойно доучилась в педагогическом, не рожала бы так рано, нормально бы вышла замуж!
– Ох, мам, это неизвестно. Педагогический я бросила не из-за Вити… – Настя многое могла бы сказать в свое оправдание. Но для этого пришлось бы рассказать главное – о том, как погибла «Крыса». А она скорее откусила бы себе язык, чем призналась в таком…
– Мартын меня пугает, – мать опять закурила. Никогда она не курила так много и жадно. – Он напоминает мне своего отца. Если отец настоящий бандит, чего ждать от сына? Он неуправляем. Он даже опасен. Пытался поджечь дом. Зажигал газеты и кидал их в раковину на кухне. Я с ним чуть не рехнулась. Дети такими не бывают, во всяком случае, нормальные дети. Может, твой Витя принимал наркотики?
– Никогда, ты что! Выпить он мог, но больше ничего не было… Ничего странного в Мартыне нет. Да они все сейчас такие! – возразила Настя. – В садик он не ходит?
– Нет. Ты же насмерть напугала отца, он мне запретил его туда водить. Кстати, ты могла бы рассказать правду?
– О чем, ма?
– Что все-таки случилось? Почему ты так спешно уехала? Почему говорила отцу, чтобы тот берег Мартына?
Настя вздохнула:
– Правда в том, что я работала в дурацком магазине… Даты и сама все знаешь… Уволилась со скандалом и, честно говоря, боялась… Боялась, что меня могут преследовать.
– Это все?
Настя поклялась, что это все, и встала из-за стола:
– Ты даже не спросила, что я тебе привезла.
– На какие деньги, Настя? – напряженно поинтересовалась мать.
– Так… Знакомый дал, – небрежно ответила Настя и тут же шарахнулась – ее обожгла пощечина.
Этого она уже никак не ожидала.
– Мам, да ты что?! – крикнула она.
– Знакомый?! Знакомый дал?! За какие заслуги?! Ты стала… Ты всегда была проституткой!
За матерью захлопнулась дверь кухни, звякнуло матовое стекло. Настя стояла, прижав к щеке холодную ладонь, задыхаясь от обиды. Потом пересилила себя, внесла сумку в комнату и вместе с Мартыном разобрала вещи. Подарок отцу она положила на видное место. Это был серо-голубой пуловер из тонкой шерсти. Маме она привезла яркий шелковый платок и перчатки. Больше всего подарков пришлось на долю Мартына. Ботиночки, комбинезоны, джинсы, майки, курточки, игрушки… Из подарков образовалась целая цветастая куча.
– Надоела мне бабушка, – признался Мартын, наряженный во все новое.
– Придется потерпеть, – вздохнула Настя. – Куда же нам идти?
– А.где папа? Бабушка говорит – папа к нам никогда не вернется.
– Может, она и права.
Мартын с размаху ударил ее кулаком в плечо:
– Врешь!
Настя сгоряча его отшлепала:
– Как ты смеешь меня бить! Почему вы все меня бьете, хотела бы я знать?! Что это такое!
Мартын поднял оглушительный рев. Но мать не вышла из кухни. Оттуда медленно полз сигаретный дым, там гремела ложечка – мама сварила себе кофе. «Ну и что мне теперь делать? – подумала Настя, закончив воспитание ребенка. – Как объяснить, что я эти деньги не натурой заработала? А может, и не надо объяснять? Все равно не поверят… Я так мечтала вернуться домой, а теперь… Все было бы иначе, если бы я призналась. Но я признаться не могу!» В дверь позвонили. Настя не шевельнулась, зато открылась кухонная дверь. Она услышала мамины шаги, ее голос:
– Кто?
Потом была тишина. Мама рассматривала площадку в «глазок». И вдруг дверь сотряс удар – кто-то попытался ее выбить. Настя вскочила, оторвала от себя Мартына и бросилась в прихожую. Мать стояла совершенно белая:
– Это опять она…
– Ксения?! – Настя приникла к «глазку». Там мелькало одутловатое, безобразно раскрашенное лицо. И все же она узнала Ксеньку – веселую танцорку Ксеньку, которую она так часто видела рядом с Лерой на сцене. «Вот оно, мое прошлое… – поняла Настя. – Оно пришло само…»
– Что ты делаешь? – прошептала мать. – Не ходи туда, не открывай!
– Я выйду!
И прежде чем мать успела ее остановить, Настя отперла все замки и выскользнула на площадку. Ксенька, видимо, не ожидала такого и замерла с приоткрытым ртом. С минуту девушки молча разглядывали друг друга. Настя захлопнула дверь, стараясь не слушать испуганный голос матери:
– Вернись, я вызову милицию…
– Милицию? – это закричала Ксенька. – Ага, вызывай! Я сейчас уделаю твою милицию!
Настя схватила ее за руку:
– Пошли вниз. Не ори! Там поговорим!
– А что, при матушке своей боишься?! А где Лерка?! Она тоже тут?
– Лера умерла. Пошли вниз!
Настя бросилась бежать по лестнице. Вскоре она услышала за собой стук каблуков – Ксенька все же последовала за ней. У подъезда на лавочке сидела какая-то омерзительная компания. Бритый парень с лицом утопленника, мелкая девчонка – испитая, бледная, с фиолетовыми жирными губами, еще кто-то… Увидев Настю, они зашевелились. Но та прошла мимо.
