Даша закричала. На этот раз ей удалось закричать так, как она уже не раз кричала про себя, когда представляла свою очередную встречу с маской, – пронзительно, отчаянно, громко. От этого крика у нее зазвенело в ушах, и ей показалось, что она кричит беззвучно. Она не слышала сама себя.
Маска двинулась к ней, хотя поначалу слегка вздрогнула. Даше показалось, что та не ожидала такой реакции. Продолжая кричать, девушка бросилась обратно в комнату и плотно прикрыла дверь, налегая на нее всем телом.
Через мгновение она почувствовала мощный нажим с той стороны – маска пыталась открыть дверь. Даша изо всех сил сопротивлялась. Ноги у нее ослабли, сердце колотилось. На миг дверь приоткрылась, и Даша прижалась еще сильнее, сильно, как только могла. В голове у нее мелькнуло, что маска почему-то не может совладать с дверью.
«Он не сильнее меня», – решила девушка.
Дверь снова закрылась, и ей показалось, что натиск ослаб, а то и вовсе исчез. Она приняла это за тактику маски и продолжала держать дверь, готовясь к очередной попытке ее открыть.
Так продолжалось то ли несколько секунд, то ли несколько часов – время для Даши перестало существовать.
Вдруг в кабинете прозвучали шаги – она слышала их совершенно отчетливо. Стучали высокие женские каблуки, и она поразилась этому.
«Почему каблуки? – спросила она себя, сильней налегая на дверь. – Господи, если бы я могла запереться!»
– Это просто смешно! – раздалось в кабинете, и она узнала голос Ларисы. Ей отвечала Лера, и Даша просто не знала, что и думать. Куда делась маска и откуда здесь вместо нее явились две женщины – ей было совершенно непонятно.
А Лера говорила, нервно похохатывая:
– Что я тебе говорила?! Это говно пролезло сюда без его участия!
– Я не могу в это поверить. – Лариса говорила громко и возбужденно, видимо, она выпила. – Ветельников не имеет о ней никакого понятия! С ума сойти! Он не узнал ее! И сказал, что дело тут не в парике.
Этому коту парик не помеха, – злобно подтвердила Лера. – Он узнает своих подруг в любом виде. Просто она не имеет к нему отношения… И подумать только – об этом тебе говорит не кто иная, как Любка! Это надо же! Если бы она не подсела к вам, когда вы смотрели друг на друга, как два барана, и не объяснила все, как было, вы никогда бы не разобрались, что девка вас надула! Представляю, как наслаждалась она, когда втолковывала тебе и Ветельникову, что в клуб попасть очень просто без всякой рекомендации!
Даша едва не упала в обморок, слушая их диалог. Она перестала налегать на дверь и теперь просто опиралась на нее, чтобы не свалиться замертво. Ноги плохо держали ее.
«Люба? – огненным пунктиром проносилось у нее в голове. – Люба все про меня сказала? Что это такое? Она специально заманила меня и выдала им? Теперь они откроют дверь и вытащат меня… А что они со мной сделают? Компьютер! Отпечатки моих пальцев! Они смогут доказать, что я туда лазила! Мне конец!»
– Твоя идиотская прихоть! – между тем кричала Лера. Лариса при этом молчала, что очень удивило Дашу. – Твоя дурацкая прихоть – взять эту девку в клуб! Она пришла неизвестно откуда, а ты сразу приняла ее! Невероятно, как ты до сих пор держалась за свое место! Ну теперь кончено! Даже не надейся, что тебя оставят в покое! Разборка была у всех на глазах, тебе это понравилось?!
– Перестань! Не трави душу! И так хватило… Такой скандал… Напрасно мы ушли! Надо было остаться и дать ей по морде…
– Уже надавалась! Ты уже всем дала по морде и все тебя ненавидят!
– Помолчи, прошу тебя… Мне плохо.
Голос Ларисы звучал так слабо и подавленно, что Даша не узнавала его. Она пыталась понять, что было причиной такого состояния Ларисы: то, что она обнаружила обман, или публичная ссора с Любой. Одно девушка понимала совершенно ясно – Люба предала ее, использовав в личных целях всю информацию, которую ей удалось добыть.
На сердце у нее стало очень тяжело. Тяжело и пусто одновременно, как уже бывало за последнее время.
«Когда я выберусь из всего этого, то окончательно перестану верить в людей. А может быть, я никогда не выберусь…»
В кабинете раздался звон стекла, журчание льющейся жидкости. Видимо, Лера давала подруге что-то выпить. Некоторое время там царила тишина, потом раздался глубокий вздох Ларисы:
– Мне надо вернуться. Неизвестно, что она там проповедует.
– Известно, – язвительно, но уже без прежней злобы ответила Лера. – Говорит, что ты занимаешь свое место просто по привычке. Говорит, что ты провалила начало сезона закупки.
– Я умру! Среди гостей – партнер, – простонала Лариса. – Он ее слушает, эту курву…
– Зачем ты убежала? – сурово спросила Лера. – Ты неслась по коридору, будто за тобой черти гнались. Чуть не сбила меня с ног. Интересно, почему же ты оставила партнера объясняться с Любкой? Она ему наговорит! Она еще скажет, что у тебя денег нет!
– Мерзавка! – прошипела Лариса, и Даша не поняла, к кому это относилось. – Мерзавка, обе вы мерзавки! Любка думает, что меня так легко подсидеть! Пусть там распинается, но, когда дойдет до дела, все будут иметь его только со мной! Меня все знают! Я еще никогда не провалила сезона! Никогда! И он тоже это знает!
Она задыхалась, тогда как голос Леры прозвучал очень спокойно, разве что мрачней обычного:
– Все тебя знают, в том-то и дело. Тебе следовало быть осмотрительней. Эта история с маленькой сучкой всем показала, что тебя можно водить за нос. Ты сама понимаешь, что здорово сглупила с ней. Все решат, что ты просто старая дура.
– Как ты сказала?!
– Старая дура, – монотонно повторила Лера. – Это не я сказала, это все они так скажут. Я думаю иначе. Ты просто глупая влюбленная дура. Но еще не старая, нет, не старая…
Даша, позабыв на время о своих проблемах, слушала их затаив дыхание, но те вдруг замолкли.
«Почему они молчат? Наверное, Лариса сейчас прибьет Леру…»
Но вскоре она расслышала слабый, но удивительный звук – Лариса плакала.
Она плакала тяжело, навзрыд, а Лера почти испуганно ее утешала:
– Ну что ты, брось! Перестань, говорю! Могут войти и увидеть!
– Пусть входят и видят! – рыдала Лариса. – Я больше не могу!
Перестань! – теперь уже просила Лера. – Перестань, прошу тебя! Что с тобой такое… Ну, пусть Любка изощряется, это ее последняя гастроль! После такого мы не будем с ней особо церемониться! Пусть берет свой вклад и катится на катере к едреной матери! Ну, брось убиваться! Это не последний день! Все устроится! Скоро мы получим статую, обратим ее в деньги и купим товар… Ну? Ну что ты?
Она уговаривала ее точно мать больного ребенка, а Лариса, не унимаясь, лила слезы и кричала в истерике:
– Мне все равно, все равно! Я все равно выгоню Любку, все равно продам этих золоченых болванов и куплю товар, все равно, понимаешь ли ты, все равно! Все у меня получится, потому что всегда, всегда получалось!
