Глава 9
Самая младшая из сестер, тридцативосьмилетняя Мария, показалась мне на редкость тихой, спокойной и… бесцветной. Наверное, свою роль здесь сыграло и то, что наша беседа состоялась сразу же после встречи с фурией – уж слишком Светлана была, если можно это так обозначить, яростной в цветах и оттенках: волосы огненно-рыжие, лицо, мгновенно вспыхивающее по любому поводу, золотистые, как солнце в зените, глаза, и характер – взрывоопасный, из тех, о котором должна бы предупреждать табличка на груди: «Осторожно! Возможно извержение!»
И вот представьте, после такого «фейерверка» вдруг – тихая бесцветная женщина, блондинка с легкой рыжиной, в голубых потертых джинсах и майке с надписью «Bienvenue».
Когда я вошла, она сидела в кресле-качалке у окна и, покачиваясь, читала какую-то книжку, обернутую в газету «Тарасовские вести» (грешным делом, я невольно обратила внимание на фото своей старой любви – прокурора на первой полосе).
При виде меня Мария прохладно улыбнулась, но сделала учтивый жест рукой в сторону дивана напротив себя.
– А-а-а! Вы… Как это называется, уже забыла? Словом, будете у нас вместо ментов вести следствие.
Разумеется, необходимо было с первых же шагов немедленно поставить себя на подобающее место, чтобы впредь избегать подобных эпитетов.
– Прошу запомнить: меня зовут Татьяна, я – частный детектив и уже веду следствие по делу двух попыток убийства хозяйки этого дома Ольги Кооп.
Ни мой сухо-официальный тон, ни сами слова не оказали на мадам ни малейшего воздействия. Она только чуть сильнее растянула свои блеклые узкие губы якобы в приветливой улыбке и положила книжку с «моим» прокурором на обложке на соседний журнальный столик.
– Внимательно слушаю ваши вопросы.
Да уж, что ни говори, а все семейство Кооп отличалось редким своеволием. Это немного удивляло и утомляло, особенно если учесть, что все они – дружно, хором – жили в этом доме за счет своего родственника, а говоря попросту – на халяву. Могли бы хоть внешне подчиняться желаниям Германа. А в данном конкретном случае его желание было просто и ясно: с моей помощью провести квалифицированное расследование и выяснить, кто желает угробить его супругу.
Я рассматривала блеклое невыразительное лицо своей новой собеседницы. Да уж, можно заранее быть уверенной: эта мадам не сообщит мне ничего нового и сенсационного, даже если уже сейчас точно знает, кто убийца. «Это все – фантазии Германа». «Ничего не слышала». «Ничего не видела»… И все-таки я должна была сделать попытку.
– Мария, вы помните первое покушение на Ольгу?
Она все так же, не моргая, неподвижно смотрела на меня, не меняя выражения лица.
– Вы имеете в виду, когда на нее что-то там упало в подвале?
– Именно.
– А что я должна помнить? Помню лишь, как Наташка распахнула дверь, крикнула: «Тетю Олю убили!» и – хлоп дверью, побежала дальше с тем же криком.
– И как вы на это отреагировали?
– А как, на ваш взгляд, я должна была отреагировать?
Я посмотрела на женщину более внимательно: никак она адресовала свои иронию и сарказм в мой адрес?
– Я полагаю, что каждый человек реагирует по-своему, но при всем при том вряд ли кто остается равнодушным. Допустим, если бы вы увидели Ольгу с окровавленным лицом, вряд ли бы вы просто кивнули ей и продолжили свое чтение.
– Я не видела окровавленное лицо Ольги.
– А после крика племянницы «Тетю Олю убили!» вы выразили сочувствие и продолжили чтение?
Тут уж Мария, в свою очередь, внимательно оглядела меня с ног до головы, после чего вновь взяла книгу в руки. Неужто это был с ее стороны намек – дескать, нам пора прощаться?
– Разумеется, я не продолжила чтение, но и выходить не стала. У Ольги есть муж, стало быть, о ней было кому побеспокоиться. Мне же вовсе не улыбалось любоваться «окровавленными лицами» и прочим в том же роде. Довожу до вашего сведения, что я – не поклонница ужастиков.
– И все-таки, при всей вашей нелюбви к ужастикам, это немного странно: вам кричат, что Ольгу убили, а вы остаетесь в комнате.
– Что же я должна была делать, по-вашему?
Признаться, эта хладнокровная до чертиков и равнодушная ко всем остальным созданиям божьим мадам начала меня всерьез раздражать. Каюсь – под конец я не сдержалась и также выпустила в ее адрес свою порцию яда:
– К примеру, вы могли бы заглянуть к своему сынку и поинтересоваться, не он ли, грешным делом, пытался угрохать вашу невестку.
Она не вспыхнула, не вздрогнула – лишь поджала губы, а взгляд ее блеклых голубых глаз слегка заледенел.
– Георгий никого не убивал, в этом я нисколько не сомневаюсь. Он – настоящий интеллигент, который чрезвычайно снисходительно относится к выскочкам всевозможных мастей, в том числе и к супруге Германа. Впрочем, вы и сами вскоре в этом сможете убедиться – ведь, насколько я понимаю, вы планируете побеседовать и с моим сыном.
– Хорошо, – в этот момент мне хотелось ее прибить, но я сдержанно улыбалась. – А второе покушение – напрягитесь и вспомните, чем были заняты лично вы, когда услышали крики в коридоре?
– И напрягаться не стоит, – она одарила меня ядовитой улыбочкой. – Я стояла перед своим платяным шкафом и размышляла, что надеть на торжество. Признаться честно, я совершенно не хотела идти на двадцатипятилетие Ольги, но куда денешься?
Она криво усмехнулась.
– Сразу скажу, чтобы вы не мучились зря, задавая лишний вопрос: в тот самый момент никого рядом с собой с оружием в руках я не заметила, пистолет нигде до того в доме на глаза мне не попадался, а я сама убийство не готовила, ни в кого не стреляла, потому что понятия не имею, как это делается и для чего мне это надо. Более того, я до сих пор убеждена, что Ольга сама в себя стреляла, но так, чтобы при всем при том остаться в живых. Уж больно любит она вечно быть не как все и постоянно привлекать внимание к своей особе.
– Огромное спасибо за активное содействие следствию. – Наша беседа слишком стремительно превращалась в далеко не дружескую пикировку на грани объявления холодной войны. – Прошу вас продолжить чтение, не провожая меня до дверей. Приятной сиесты!
И я вышла, под конец все-таки не выдержав и от души хлопнув дверью.
Глава 10
Я стояла в прохладном полумраке коридора и размышляла в духе: «Куда ж нам плыть?» Признаться, к этому времени мне уже изрядно надоело общение с семейством Кооп, а между тем у меня еще оставались неохваченными сестра Инна с ее дочками-близнецами и сынок неприятной Марии.
В этот момент я вдруг почувствовала нечто необъяснимо странное. Сначала я толком не могла понять, в чем дело, и тут же до меня дошло: тишина! В полумраке длинного коридора царила абсолютная, давящая тишина, словно во всем доме в данный момент не было ни единого живого существа. Одновременно я ощутила почти могильный холод, словно кто-то положил мне на спину кусок льда. Я невольно вздрогнула и тут же дала себе команду: спокойствие, только спокойствие! Без паники! Нечего тут поддаваться мистическому настроению, я не мистик, я – сухарь и прагматик.
