– Увы, все не так просто, – в его улыбке появился оттенок безысходности, – дело в том… Дело в том, что моя Констанция немного старше меня. Между тем мы хорошо сошлись не только… в личном плане, но и в работе – у нее бизнес, несколько парикмахерских в городе. Я даю неплохие советы по оформлению салонов и…
Надо же, даже имя его пассии было под стать классическим пошлым сериалам – Констанция! Нарочно не придумаешь. Надо бы и самому Гоше переименоваться в д’Артаньяна!
– Разница в возрасте – это мелочь, – прервала его я, берясь за ручку двери. – Советую вам немедленно объясниться с вашей мамой.
Я уже вышла в коридор и направилась в другой его конец – туда, где располагался кабинет Германа, как вслед мне прозвучал тенор Гоши:
– Но Констанция старше меня на… намного. Ей сорок пять лет. Быть может, вы поможете мне объясниться с мамой?
Да уж, если даже сорокапятилетняя возлюбленная Гоши станет ежедневно делать Марии прически и маникюр, все равно не думаю, что Мария будет в восторге от выбора сынка. Что ни говори, а по всему выходит, что он – классический жиголо.
– Объясняйтесь сами, – не оборачиваясь, махнула я рукой. – Вы ведь уже пару лет как совершеннолетний.
Что ни говори, а в тот момент я как никогда раньше была солидарна с мнением Айдара: этот дом – настоящий бедлам!
Глава 29
Герман встретил меня с видом воина, почистившего свои доспехи после окончательной битвы и готового трубить победный марш.
Только я зашла в его кабинет, предварительно пару раз стукнув в дверь и услышав его бодрое «Прошу вас!», как он тут же вскочил из-за стола и кинулся мне навстречу, тут же принявшись благодарно пожимать руку.
– Благодарю вас, Татьяна, – говорил он, при этом радостно сверкая глазами. – Я ведь понимаю, почему Галина решила покончить с собой – вы ее раскрыли! Отныне нам все известно и можно…
Тут уж я устало рухнула в кресло и протестующе подняла руку, пытаясь остановить этот фонтан красноречия:
– Стоп-стоп-стоп, Герман! Все не так просто. Пожалуйста, присядьте и внимательно меня выслушайте.
Мои слова в одно мгновение сбили его положительный настрой. Надо было видеть, как быстро он изменился даже чисто внешне: румянец уступил место привычной бледности, а в радостно горящих глазах мелькнула тревога. Полгода жизни под одной крышей с родными людьми сделали из Германа настоящего паникера, боящегося любой новости.
Пришлось для начала хоть немного его успокоить:
– Да не волнуйтесь вы так! Как говорится, человек предполагает, а бог располагает. Давайте я попытаюсь все вам спокойно объяснить. Садитесь, пожалуйста, не стойте передо мной.
Герман покорно опустился в кресло напротив меня, сцепив руки в замок. Теперь можно было и продолжать:
– С самого начала было ясно, что с вами под крышей живет некто, чьи мозги, как говорится, неплохо варят. Вспомните сами: первая попытка – чистый несчастный случай, но и он был четко оформлен по сценарию Златогорской. Все ясно и понятно – здесь никто ни при чем, все придумала сама Ольга, она ведь верная поклонница Софьи Златогорской и жаждет пройти вслед за ней «уроки смерти»! Но Ольга осталась жива.
Я смотрела в потемневшие глаза Германа – он словно вновь переживал те трагические события.
– Наш мистер Икс не опускает рук, действует и далее по сценарию Златогорской с почти полной гарантией собственной безопасности. Златогорская, судя по ее автобиографии, совершила попытку самоубийства, пальнув в себя из пистолета деда, – значит, надо все сделать так, чтобы и Ольга последовала примеру Учителя. И тут помог легкий наркотик, который с недавнего времени наш убийца подсыпал, скорее всего, в чай, ведь Ольга известная в вашем доме чаевница. Она пьет чай с легким наркотиком, и ей чудится то пение, то голоса – как, кстати, и другим вашим сестрам. В любом случае сама Ольга толком не может сказать, что реально, а что – лишь ее мечты и мысли. Перед обедом она дремлет на кровати в спальне, некто входит, стреляет в нее, кладет пистолет рядом, а глушитель в панике сует под матрас. Все! Никакой опасности для преступника: стоит лишь перечитать Златогорскую, чтобы понять – это Ольга в себя стреляла, подражая своему кумиру!..
Тишина кабинета, мирный свет лампы на столе, тиканье часов. Мы сидели друг против друга, заново осмысливая события последних дней.
– Но Ольга опять выжила – рана получилась пустяковая, а неудавшегося убийцу, скорей всего, напугало большое количество крови, поэтому он не сделал контрольный выстрел. Но он и тут не опустил руки: у Златогорской был ведь и третий «урок смерти», уж он-то должен был сработать!
Еще бы – мышьяк! Насыпать дозу в стакан воды (как у Златогорской!), и пусть отрава ждет свою жертву – ведь Ольга всегда выпивает на ночь стакан воды.
И она выпила. Но вот тут происходит нечто действительно похожее на чудо – она вновь жива! Между тем все просто: наш убийца не знал, что его поставщик мышьяка слегка сшельмовал, изрядно разбавив отраву мукой, чтоб хозяйка яда не заметила убытка. Это и спасло Ольге жизнь, а заодно спасло и Галину…
Герман аж подскочил на месте:
– Но почему вы говорите, что это не Галина! Она просто поняла, что вы ее раскрыли, и решила сама себя наказать…
– Наш убийца и здесь все прекрасно обставил: действительно, вот она – виновница всех бед, сама себя казнила. Но – есть одно «но»…
Тут я пересела поближе к тумбочке, на которой стояла пепельница, и спросила у хозяина разрешения закурить. Он лишь нервно кивнул и тут же закурил сам, вернувшись за свой стол.
– Продолжайте быстрее, прошу вас, не мучайте меня! Что там у вас? В чем заключается ваше «но»?
– Все просто и само ведет к разгадке. Сегодня я отправилась по окрестным библиотекам в поисках печатной машинки с кириллическим и латинским шрифтами – той самой, на которой была отпечатана записка. Где еще можно без проблем отпечатать такую записку? Между тем это была наша единственная и стопроцентная улика, прямо указывающая, что в неудавшемся «несчастном случае» в подвале замешан кто-то еще. Мне повезло: нашу машинку я обнаружила в первой же библиотеке, в двух шагах от вашего дома. И там же я обнаружила библиотекаря – Галину…
– Вот именно! Кто еще мог спокойно отпечатать записку, пока в библиотеке нет посетителей? – вновь не выдержал Герман.
Я спокойно посмотрела на него, и он тут же затих.
– Продолжайте, – голос его сразу же сел.
– Да, элементарно было сложить два и два, чтобы прийти к выводу о вине Галины, но тут имеется нюанс: мои личные наблюдения и впечатления. Во-первых, она искренне удивилась, когда я спросила, есть ли в библиотеке машинка. Если бы она знала о записке…
Впрочем, тут, конечно, можно предположить хорошую актерскую игру. Но почти в тот же момент, когда она поняла некую связь этой машинки с последними ЧП в доме, на лице Галины появился такой интерес и необычное оживление, что первая мысль у меня была: надо бы за ней проследить! Не дай бог девица начнет шантажировать того, кто на этой машинке печатал, – она вполне может поплатиться за это своей жизнью! Увы, это так и осталось лишь моей мимолетной мыслью. Я отправилась дальше на встречи, а наша Галина кому-то позвонила.
