Впрочем, нет. Ерунда в ее жизни началась немного раньше,
когда от нее ушел муж, и она так и не поняла почему.
Что она сделала не так?!.
Надежда зевнула, посмотрела в затылок Уолшу и вдруг поймала
себя на том, что мысль об ушедшем муже, мелькнувшая в мозгу, так и пропала за
поворотом, и следом за ней не пришла туча других мыслей, которые еще неделю
назад, жужжа, как навозные мухи, крутились у нее в голове. О том, что она была
плохой женой, о том, что он нашел себе жену получше, о том, что он вытащил из
бумажника ее фотографию и вставил чью-то другую, и она больше никогда,
вернувшись домой, не увидит его на диване, читающим газету…
Тут она опять зевнула и подумала о том, что так и не сварила
Уолшу кофе, а ведь он просил!..
Пойти, что ли, сварить?..
Она поднялась и тихонько вышла из кабинета, где помещался
штаб шефа службы безопасности, прошла по пустому и широкому коридору, сбежала
по мраморной лестнице, которая вздымалась из холла, как волна. Надежда очень
любила именно эту лестницу!..
В гостинице было пусто и тихо, и ей подумалось, что скоро
здесь начнется жизнь, суета, люди начнут собираться на работу — что может быть
лучше! Кондитерский цех наверняка уже пришел в полном составе, и Эльвира
Александровна, поставившая на ночь пироги, приподнимает чистые льняные салфетки
и придирчиво рассматривает каждый поднос и принюхивается, а потом выберет самый
неудачный пирожок и обязательно попробует на вкус! Перед тем как откусить, она
непременно посмотрит вверх и пошепчет: «Господи, благослови!» — а уж только
потом откусит.
И Лидочка скоро будет на месте, и Пейсахович, и доктор
Трутнев, и Таня Наумова! А Люба Глущенко сегодня дежурит, сегодня ее смена,
самая спокойная и благополучная из всех смен! Когда дежурит Люба, в службе
портье всегда все в порядке — гости довольны, паспорта зарегистрированы, машины
отправлены в аэропорт встречать именно те рейсы, которые нужно! И Коля Саньков
приедет и будет строить Надежде глазки, и Лари или Гарри, к которому уже все
привыкли, с обезумевшим лицом потянет свои провода!
Жизнь — такая хорошая штука, вдруг подумала Надежда
Звонарева, оглянулась по сторонам, пристроилась на широченные мраморные перила
и — вж-ж-жик! — проехалась немного, соскочила, проверила, все ли у нее в
порядки сзади, и чинно пошла в сторону ресторана.
Дэн Уолш, который наблюдал за ней сверху, весело подумал,
что первый раз в жизни видит менеджера, который ранним утром катается в отеле
по перилам, после того как в его доме было обнаружено подвешенное к люстре
чучело!..
Его бывшая жена после такого происшествия несколько лет
лечилась бы у психотерапевта и принимала успокоительное!
Нет, ему никогда не понять русских, и особенно женщин.
Должно быть, русские женщины не укладывались в теорию Дарвина. Должно быть, они
произошли не от обезьян, а от.., может быть, от диких лошадей, которые так
красивы и своенравны и которых так трудно приручить, но, если все-таки удается,
они тянут за собой телегу или везут на спине хозяина и нежно тычутся трепетными
ноздрями в жеребенка, который бежит рядом!
Именно эта женщина была похожа на грациозную гладкую
лошадку, сорвавшуюся с коновязи и независимо взирающую на мир с некоторого
расстояния, на которое ей удалось отбежать.
Тут Дэн Уолш ужаснулся, что думает о женщинах, вместо того
чтобы думать о работе, и еще тому, что думает даже не о женщинах вообще — что
было бы простительно для раннего утра! — а именно о Надежде Звонаревой.
Он привык всегда и во всем отдавать себе отчет, и на этот
раз пришлось отдать тоже!
Он подошел к перилам и взялся за них обеими руками.
Итак, что происходит?..
То, что связано с отелем, ему приблизительно ясно. Откуда
взялись ночные хождения по третьему этажу, пока неизвестно, но это станет
понятно, как только обыщут все номера. Если те двое, на пленке, действительно
имеют отношение к тому, что затевается в отеле, значит, скорее всего, в одном
из номеров обнаружатся несанкционированные подслушивающие устройства или камера
слежения.
Но, будучи человеком опытным, Дэн Уолш с вероятностью
процентов пятьдесят считал, что те двое на третьем этаже могут и не иметь к
готовящемуся акту никакого отношения. Он много лет проработал в службе
безопасности и знал, что, когда в одной точке собирается сразу много людей,
которые нервничают и находятся в непривычной для себя обстановке, ждать можно
чего угодно.
В Мадриде в президентском номере застали горничную с
фотокамерой. Вызвали морских пехотинцев и снайперов, потому что думали, у нее
пистолет, замаскированный под фотоаппарат, а оказалась, ее сестра выходит замуж
и свадебный кортеж как раз должен проехать по площади, а из апартаментов
открывается самый лучший вид!
В Давосе на балкон залетел лыжник. Просто приехал на балкон,
и все тут!.. Он катался по «черной трассе», не удержался на вираже, его
выкинуло на другую сторону долины, где как раз и располагались отели, а
президентский балкон выходил почти на спуск, и лыжник плюхнулся на него. Самое
интересное, что он был жив и здоров, только растянул лодыжку и выкрикивал
страшные немецкие ругательства, когда все те же морские пехотинцы тащили его с
балкона.
Дэн Уолш умел отличать глупые случайности от реальных
опасностей, и за это его особенно ценили в службе безопасности. Ведь самое
главное в их работе, кто бы и что бы ни говорил о тупых американских военных,
которые склонны проверять отпечатки пальцев даже у грудных младенцев, это не
запугать окружающих своей бурной деятельностью, а уметь увидеть тех, кто
опасен, а кто нет. Какие действия персонала или окружения можно считать
подозрительными, а какие просто являются следствием чьей-то глупости,
недальновидности или непонимания!
Помимо всего прочего, он еще знал нечто такое, чего не знал
даже майор Флеминг, а это очень важно.
То, что кто-то из персонала отеля готовит преступление, тоже
совершенно ясно. Пока Уолш еще не понял, кто это, но у него есть время. Не
слишком много, но есть.
Итак, с этим понятно. Что дальше?..
Совершенно не ясно, что происходит вокруг госпожи Звонаревой
и кто это затеял.
В отеле у нее есть несколько близких людей, и она сама это
признала. Есть Лидия Арсентьева, которая считается ее другом, и есть швейцар со
сложной русской фамилией, который тоже входит в число доверенных, и еще,
пожалуй, бывший муж. Доктор, управляющий, госпожа Глущенко из ее службы,
господин Саньков, подруга, уехавшая в Москву, соседка по дому, которая хорошо
осведомлена о ее жизни, — менее близкие, но тоже входящие в этот круг. И всех
придется проверять. Кроме того, пристальное внимание службы безопасности к
госпоже Звонаревой и возня вокруг нее должны мешать еще и тому человеку,
который готовит кое-что посерьезней привешенного к потолку чучела!
