И среди них и сама-то ощущаешь себя не тем нелепым «инкогнито из полиции», командированным переговорщиком, чьи знания и помощь, в сущности, так и остались никем не востребованными, не криминальным обозревателем пресс-центра, под сурдинку высматривающим громкую сенсацию, а вот тем, кто ты есть на самом деле – отчаянной лентяйкой, а еще беззаботной кокеткой и немножко, совсем немножко в мечтах роковой femme fatale.
Конечно, хочется быть роковой женщиной, но кокетничать и разбивать сердца некому. Кто есть на горизонте? Старикан – полковник Гущин, – лысый, женатый, краснолицый, по горло занятый строительством дачи в Зарайске. Муж – Вадим Андреевич Кравченко, на домашнем жаргоне именуемый Драгоценным В.А. О, это такая старая история… Без драм и сцен и пока все еще без развода, но… Не будем на это особо рассчитывать. Друг детства Сережа Мещерский, ныне отбывший с этнографической экспедицией в Непал, и…
Кто же там еще? Федя Басов – новоиорданский уникум, не «взятый в полицию». Кого же он так напоминает? С такими «бойфрендами» не особенно-то и разбежишься. А посему – не бывать тебе в данный момент femme fatale: Катя показала себе язык в зеркало. Распустила волосы, начала причесывать их, придирчиво разглядывая концы – не секутся ли. В это лето она – русая блондинка, очень естественный цвет волос при ее серых глазах. Лицо загорело там, в Новом Иордане, на свежем воздухе, и загар ей идет, а то она всегда бледная…
Бледная поганка…
Нет, на поганку мы не похожи. Надо при всей нашей самокритичности отдать себе должное. Высокий рост спасает от полноты, а длинные наши ноги-ноженции мы еще больше по моде удлиняем каблуками. Шпильки – это страшная сила.
И спорт помог. В прошлом месяце эти пробежки по утрам вдоль набережной. Правда, их было с гулькин нос, этих самых пробежек, но все равно, главное – почин. Вот немножко разберемся с этим новоиорданским случаем – и снова начнем бегать по утрам по выходным.
Катя в белой шелковой коротенькой комбинашке улеглась в томной позе на кровать в своей спальне. Да, мы еще позабыли про постельное белье. Там, в этой новоиорданской гостинице, оно хлопковое в цветочек… Смахивает на набивные деревенские ситцы.
У меня дома гораздо лучше…
Стиль…
Я сама… сама выбирала и поэтому так все это люблю…
А туда, несмотря на дешевое постельное белье, я все равно вернусь.
Этот новоиорданский медведь обозвал меня поверхностной особой…
Сон пришел неслышно, как вор. И украл Катю.
Наутро выспавшаяся, свежая как огурчик, розовая и живая как ртуть, она уже караулила у дверей приемной шефа криминальной полиции полковника Гущина в ожидании, когда у него кончится оперативка.
План созрел как-то сам собой, как яблоко на ветке, и Кате не терпелось этот свой план огласить.
– Федор Матвеевич, доброе утро! Я должна вам сказать – мне надо вернуться туда, в Новый Иордан.
– Ты же только вчера вернулась оттуда, – после оперативки и совещания у начальника главка полковник Гущин не всегда являл хорошее настроение. – Облажалась там прокуратура по полной – и попа они фантазера отпустили, и этого своего прежнего подозреваемого Султанова. Вот что бывает, когда они автономно работают, без поддержки нашего угро.
– Руслана Султанова отпустили?
– Под залог. Вчера вечером нагрянули его адвокаты, которых ему отец нанял. А до этого с утра община кавказская на митинг собралась у отдела. А ведь уже весной был инцидент – драка в общественном месте. Так что прокуратура посоветовалась сама с собой без нашего участия и решила не усугублять ситуацию. Султанова как с экспертизы привезли, так и выпустили под залог в миллион рублей. Я не против такой меры пресечения, не подумай, что я ретроград какой-то, бармалей, но для суда выпуск обвиняемого под залог всегда – сигнал. Те, мол, кто расследует – сами не уверены.
– Там пока ни в чем нельзя быть уверенным, Федор Матвеевич, – выпалила Катя. – Помогите мне, устройте мне туда командировку – в район. Мой шеф так меня не отпустит. Это дело ни в виде очерка, ни как репортаж с места событий подать в прессе нельзя, потому что там одно из действующих лиц священник. С точки зрения моего начальника это бесперспективная поездка для криминального обозревателя, раз писать нельзя. Но это дело… Федор Матвеевич, я когда-нибудь ошибалась, скажите мне?
– Много раз, – полковник Гущин усмехнулся.
– Пусть, но вы мне все равно верите. Это дело стоит раскрыть, понимаете?
Гущин стал серьезен.
– Женщина молодая убита, мы обязаны найти ее убийцу.
– Там еще две жертвы в Ордынском лесу, – сказала Катя. – Федор Матвеевич, пожалуйста, поговорите с моим шефом. Мне нужна туда командировка. А ваш Федя станет мне там помогать.
Ой, что случилось со старым лысым полковником Гущиным! Он вспыхнул как девушка.
– Ты это, Екатерина, если догадываешься о чем, языком тут в главке не трепи.
– Не буду, могила. Но вы поговорите с начальником пресс-службы?
– Ладно, сейчас позвоню.
– И вы поможете мне в случае чего здесь?
Гущин кивнул.
– Тогда у меня сразу к вам просьба: пусть розыск проверит через налоговую службу, что за фирма спонсировала строительство церкви в Новом Иордане. Есть информация, что они делали это конкретно для отца Лаврентия. Это странно. Откуда такая целевая благотворительность?
– Поп невиновен. Какая разница, кто строил ему церковь? Ладно, раз просишь, проверим. Где ты там остановишься? Комнату, что ли, снимешь?
– В гостинице, Федя меня туда снова устроит. Он очень мил и гостеприимен. И у него там тьма родственников. В основном женщины.
– Для кого бабы – мед, для кого-погибель, – печально-философски изрек Гущин. – Пригляди за ним там. Самое главное, чтоб ему оружие никакое в руки не попадало.
Оставив шефа криминальной полиции утрясать вопрос с начальником пресс-центра о грядущей командировке, Катя, чрезвычайно довольная собой, решила разыскать по телефону эксперта-криминалиста Сивакова. И нашла его в лаборатории ЭКУ.
– Не дадите мне консультацию небольшую по новоиорданскому случаю? – спросила Катя.
– Тебе это дело еще не надоело? По-моему, это в перспективе – висяк, – Сиваков никогда не отличался излишним оптимизмом. – Раз нужна консультация – приезжай.
И Катя навострила лыжи в лабораторию экспертно-криминалистического управления на улицу Расплетина.
Сивакова она нашла в огромном кабинете, сплошь заставленном какой-то аппаратурой совершенно космического вида. Эксперт притулился за маленьким столиком у окна с ноутбуком. Глядел на монитор скептически и то и дело недовольно морщился.
– Новую программу запускаем, идентификации неопознанных трупов, – сообщил он Кате. – Работает, работает, потом сбой, зависает. Импортная, я вот заметил, у нас тут все сначала не так, особенно с компьютерами, черти их раздери. Место, что ли, такое? Надо программистов вызывать, налаживать. В прошлом году одна фирма тоже систему поиска тут у нас до ума доводила. «Веста-холдинг» – ребята-программисты, всем по двадцать, а я перед ними – школяр. Мало что голова вон вся седая.
