Квартиру осветила очередная вспышка, и Вайзмен присел на корточки рядом с жертвой:
— Мне бы следовало разрезать тебя на кусочки, старый мудак. На очень маленькие кусочки. — Он вытащил нож и поднес его к щеке инспектора достаточно близко, чтобы надрезать кожу. — Ты бы удивился, как мало мы отличаемся от животных. Но нас точно так же можно разделать на части… — Еще один глоток пива. — Ты отнял у меня пятнадцать лет, Брукс. Пятнадцать гребаных лет в сраной тюрьме вместе с долбаными насильниками и педофилами. Вот это ты видишь? — Он показал на шрам, пересекавший его лицо по диагонали. — Они набросились на меня в душе. Эти сволочи свалили меня и распороли мне лицо заточенной ложкой. Делали это медленно и с удовольствием, до кости дошли. — Он содрогнулся и снова отпил пиво. — Гребаные насильники говорили мне, что я больной. Считали себя лучше меня. Мол, у них есть на это основание! — Вайзмен встал и еще раз пнул Брукса ботинком в живот. — «Обдерем твою харю! Сдерем скальп с твоей башки!..» И они бы это сделали. Охранник бы не почесался…
Снова взрывы и вспышки.
— Ой-ой-ой!.. Ты только взгляни, сколько времени! — Вайзмен схватил старика за пиджак и приподнял. — У тебя назначена встреча, да? Ну давай двигаться.
На лестнице никого не было, Вайзмен был в этом уверен. Никто не видел, как он выволок Брукса на крышу. Пожарная дверь была заперта, но не снабжена сигнализацией. Он пинком распахнул ее.
Ветер со свистом метался между громоотводами. Внезапно Брукс осознал, что сейчас произойдет, и начал сопротивляться.
— Так что там со встречей, а? Ты, кажется, немного опоздал? — Вайзмен подтащил старика к парапету, по грудь высотой, который шел по периметру.
— Ты помнишь, что ты сказал в ту ночь, когда меня арестовал? Нет? — Он вытащил кляп изо рта Брукса, заодно оторвав большой пучок усов.
— Ааааа… чтобы ты сдох, гребаный ублюдок…
Вайзмен приложил старика головой о парапет:
— Ты тогда сказал, что я и месяца не продержусь в тюрьме. Что выйти оттуда мне удастся только в мешке для трупов.
— Ты…. — Брукс закашлялся, на губах появилась кровь. — Ты уб…
Вайзмен с размаху ударил его кулаком:
— Это будут твои последние слова, не так ли? — Он вытащил нож и разрезал проволоку на запястьях Брукса. Затем проделал то же самое с лодыжками.
Старик попытался встать, но ноги не слушались.
— Сейчас помогу. — Вайзмен схватил Брукса за рубашку и ремень, приподнял и столкнул вниз.
Ночное небо осветил огромный красно-зелено-серебряный шар. На мгновение показалось, что тело парит в воздухе, но затем сила тяжести вцепилась в него своими когтями. Брукс закричал, крик становился все тише и тише… и оборвался на бетонной парковочной стоянке восемнадцатью этажами ниже. Тело ударилось о бетон, как мясная пеньята, от разлетевшихся во все стороны кусков сработала сигнализация.
Вайзмен посмотрел сверху на размазанное пятно, освещенное оранжевыми индикаторами завывающих машин. Затем спустился вниз, в квартиру, забрал пустые банки, запер дверь и вышел в ночь.
20
Логан ждал в предрассветных сумерках, стараясь не наступить на что-нибудь красное. Кто бы мог подумать, что одного старика хватит на такую площадь… То, что осталось от старшего инспектора Брукса, разлетелось примерно футов на двенадцать во всех направлениях — асфальт, тротуар, стена… Больше всего досталось машинам: металлическая краска была покрыта съежившимися алыми пузырями; пузыри посверкивали под огнями прожекторов, напоминая высохших божьих коровок. Не самое лучшее начало дня под утреннее похмелье в понедельник.
Прихлебывая чай из пластикового стаканчика, к нему подошла женщина из отдела по состоянию окружающей среды. Белый бумажный халат расстегнут до пояса.
— Ты тут еще долго проторчишь?
— Не думаю. — Логан взглянул на инспектора Стил — она стояла по другую сторону сине-белой полицейской ленты, прижимая к уху мобильный телефон, — потом кивнул на ближайшую машину: — Неужели это можно отчистить?
Женщина пожала плечами:
— Ты бы видел, с каким дерьмом нам порой приходится иметь дело… — Она вытащила из кармана большой флакон какой-то жидкости. — Трихлороэтилен. Отбеливает практически всё. Ты только не вздумай покупать какую-нибудь из этих машин. Мало кто знает, что эта штука делает с покрытием.
— Эй, Лазарус! — крикнула Стил, оторвавшись от телефона. — Пусть пошевеливаются.
— Вы слышали, леди?
— Да уж.
Рабочая бригада принялась обрабатывать поверхности трихлороэтиленом. Густой запах отбеливателя ударил в нос.
— Да, невелико удовольствие, — сказала Стил, закуривая.
— Как Инш к этому отнесся?
— А ты как думаешь? — Она глубоко затянулась. — Мужик, на которого ты двадцать пять лет молился, вдруг сиганул с крыши… Это тебе не мороженое и воздушные шарики, верно?
На тротуаре собралась небольшая толпа зевак. Другие выглядывали из окон, наблюдая, как бригада полицейских заливает всё промышленным отбеливателем.
— Это его рук дело… — продолжила Стил.
Логан ничего другого и не ждал. И понимал, что Инш, отстранили его или нет, не позволит им запороть это дело.
— Вайзмена? — все-таки спросил он.
Стил перевела взгляд с забрызганной стоянки на крышу:
— Уж не думаешь ли ты, что Брукс решил заняться полетами в вольном стиле? — Из ноздрей инспектора клубился дым. — А… ну да, его мучила совесть за то, что он тогда напортачил с делом Мясника. Сделай он всё правильно изначально, эту сволочь никогда бы не выпустили… — Она докурила сигарету, затем щелчком отправила окурок в засыхающую кровь. — Ты высоты боишься?
С крыши восемнадцатиэтажного дома казалось, что парковка находится далеко внизу. Бригада закончила с обработкой и теперь с помощью шлангов пыталась смыть хлопья отбеливателя в ближайший канализационный люк.
Стил посмотрела через парапет:
— Ё-моё, как ты думаешь, сколько до низа?
— Шестьдесят-семьдесят футов.
— Да… — Она плюнула, наблюдая, как исчезает плевок. — Времени вполне достаточно, чтобы от души заорать. Кто-нибудь обязательно должен был услышать.
— Фейерверк. Мэрия устроила большое шоу…
— Похоже, вчера не одному Бруксу не повезло. — Она кивнула на свежий синяк на лице Логана. — Дважды за два Дня?
Логан пощупал щеку. Она была все еще припухшей, несмотря на холодные компрессы и мятное виски.
— Ничего страшного.
— Поговаривают, это Уотсон тебя приласкала?
— Когда вскрытие? — оборвал ее Логан.
— А?.. В половине восьмого. Они торопятся, ведь Брукс — бывший полицейский. И перестань менять тему.
