– Можно у вас еще адресок Бельской попросить? Она ведь тоже преподавала в десятом «Б»?
– Да, пожалуйста, – кивнула завуч. – Лариса Федоровна давно на пенсии, честно говоря, даже не знаю, жива ли.
Багиров не отдавал себе отчет, зачем ему понадобился адрес учительницы географии. Он не собирался расспрашивать ее о Пилине, это точно. Ему вдруг захотелось побольше услышать о Паше Широкове. Чем жил, дышал, увлекался?
Начальник службы безопасности вышел из здания школы, раскрыл зонтик и торопливо зашагал к машине. Запах краски неприятно осел во рту горьким привкусом. На улице лил проливной дождь – вторые сутки. Стараясь не ступать в лужи, Багиров миновал школьный двор. Водитель дремал, откинув голову на сиденье.
– Стража спит, враги в крепости! – гаркнул Багиров ему на ухо.
Тот дернулся, ошарашенно уставился на начальника.
– Дома будешь спать, – засмеялся он. – Небось до утра девчонок тискал? Это твои проблемы, друг. Здесь ты мне нужен бодрый и начеку. Понял?
Водитель залился краской, виновато кивнул.
– Ладно, поехали.
Багиров назвал адрес Ковалева. Сегодня у него «день школьных воспоминаний».
Ковалев оказался дома. Он работал сторожем на парковке и дежурил сутки через трое. Заспанный и всклокоченный, он долго не мог понять, чего от него хочет этот мужик в костюме и галстуке.
– Зачем тебе Жорка? – тараща мутные с перепоя глаза, вопрошал Ковалев.
– Я адвокат, – Багиров показал ему удостоверение.
– Чё?.. Жорка на нары загремел?
«Адвокат» не стал его разубеждать, неопределенно повел головой и под шумок протиснулся в грязную прихожую.
– Мы можем поговорить?
Бутылка водки, принесенная Багировым, оказала магическое действие. Глаза хозяина прояснились, он махнул рукой в глубь квартиры.
– Пошли на кухню.
Сдвинув в сторону остатки еды, Ковалев поставил на стол два стакана, уселся и нетерпеливо засопел. «Адвокат» не торопился разливать.
– Ну… давай базарить, – пробурчал хозяин.
Он понял, что выпить сможет только после разговора, и решил приблизить вожделенный миг.
– Когда ты последний раз видел Пилина? – спросил Багиров.
– Давно… еще зимой, а чё?
Слово за слово, Ковалев разговорился и выложил «адвокату» все, что знал. После того как Жору выгнали с заправки, он запил по-черному, перебивался случайными заработками. И в личной жизни у него пошли скандалы. Маруська денег требовала, а не то грозилась выгнать. Жорка озверел совсем, проклинал «зажравшихся буржуев» на чем свет стоит, особенно Варяга. Клялся прилюдно, что убьет гада.
– Варяга? – переспросил Багиров.
– Да, блин… короче, это кликуха такая. Пацан с нами рос, Широков, первый Жоркин враг. Его во дворе звали Варягом. Он сильный был, как бычара, одним ударом кулака на спор любого сваливал. Ох, как его Жорка ненавидел! У них драка вышла из-за бабы. Баба-то никудышняя… квелая. Померла потом, а этот… Широков чего-то запал на нее. Ну и… вот…
Ковалев икнул и замолчал, не сводя глаз с бутылки. Для Багирова было загадкой, как это водка приобретает такую неограниченную власть над человеком?
– За что Пилин грозился убить Варяга? – спросил он, откупоривая бутылку.
– Дак… он на заправку устроился по чужому паспорту. У Жорки судимость… кто б его так взял? Но он все равно долго не выдержал, устроил по пьяни драку… его и выперли. В придачу оказалось, что заправки той хозяин – Широков. Это Жорку ух как бесило. У них ведь пути-то давно разошлись. Варяг после школы свалил с Заводской, мамашу бросил. Никто не знал, где он, чем занимается… А тут такое! Широков, выходит, хозяин, а Жорка у него вроде раба. Он этого не стерпел, взбеленился, орал, что Варягу не жить…
– Пилин действительно способен убить или все это пустые угрозы?
Ковалев пожал плечами.
– Довели братана… У них с Варягом давняя вражда, не на жизнь, а на смерть. Жорке терять нечего, окромя своих цепей. Так что…
– А где я могу найти сожительницу Пилина? – спросил Багиров.
– Маруську-то? – Ковалев жадно выпил водку, вздохнул от удовольствия. – Хорошо пошла…
– Маруську! – напомнил Багиров.
– Она на фабрике работает, где нитки красят… и живет, кажись, поблизости. Точно не скажу, не знаю.
От Ковалева поехали на фабрику. Шанс застать Пилина у сожительницы был невелик, но Багиров решил не упускать ни одной возможности…
Глава 22
Широков устал.
День выдался сумбурный, бестолковый. С утра приехали партнеры из Питера, согласовывали договор, уточняли детали. Пообедать Павел не успел. Сразу после встречи пришлось ехать в банк, утрясать нестыковки.
Бумаги, разговоры… разговоры, бумаги… звонки… бумаги…
Под вечер Широков почувствовал, что соображает с трудом. Раньше с ним такого не случалось. Тело могло утомиться, но ясность ума сохранялась в любых обстоятельствах.
Дополнительная охрана создавала свои сложности, – бизнесмены недоумевали и настораживались, хотя задавать вопросы не решались. Сдерживало общепринятое согласие: не вмешиваться в чужие дела.
– Поеду домой, – сказал Павел старшему менеджеру. – Закончите без меня.
– Охрану на ночь оставить в офисе? – поинтересовался Глобов, подавляя зевок.
Ему ужасно хотелось спать.
– Спроси у Багирова…
– Он еще не приезжал.
– Как?!
Широков позвонил начальнику службы безопасности на сотовый.
– Борис, ты где?
– Любуюсь вечерней Москвой, – пошутил тот. – Дельце тут у меня одно есть, Павел Иванович, так что, извини, ужинайте без меня.
– Ужинайте! – недовольно пробурчал Павел, отключаясь. – Мы еще не завтракали и не обедали…
После разговора с Багировым ему полегчало. Ничего плохого за день не произошло, иначе Борис сказал бы.
Вечерняя Москва… Широков только сейчас заметил, что за окнами стемнело. Голландские светильники в его кабинете создавали эффект дневного освещения, поэтому вечер наступил незаметно.
Широков махнул рукой Севе и Давиду, которые следовали за ним по пятам.
– Ладно, поехали.
Всю дорогу он боролся с дремотой. В голове бродили путаные мысли, терялись в сумерках подступающего сна. Едва добравшись до квартиры, Павел отключил мобильник, стащил с себя костюм и рухнул на диван. Казалось, что сон сморит его мгновенно, – ничего подобного. Это в машине дремота застилала глаза, а дома на диване она куда-то испарилась. Он полежал немного, призывая сладкие объятия Морфея. Хоть бы что…
