— Это нам и без них известно. Передай, что у нас все в порядке, — велел Илья. — И давайте спать.
Они поужинали, застегнули палатку и забрались в спальники. Над Памиром стояла холодная, тревожная ночь…
Москва
Самойленко просто раздувался от собственной важности, когда Ангелина Львовна обращалась к нему с вопросами или за советом. Он едва не подпрыгнул от восторга, когда она зашла к нему в кабинет и попросила рассказать подробнее о хрустальном шаре.
— Ну вот! Наконец-то! — ликовал он. — Я знал, что для тебя еще не все потеряно! Раз ты интересуешься шаром, значит, в твоем сознании происходят кардинальные сдвиги…
— Я сварила кофе, — внесла она охлаждающую струю в его жаркий поток. — Будем пить и беседовать.
Самойленко водрузил шар на свой стол и уселся напротив.
— Спрашивай…
Закревская некоторое время всматривалась в глубину шара. За окнами вовсю светило солнце, но того странного золотистого оттенка, как при Ревине, внутри шара не появлялось.
— Из чего он сделан? — спросила она.
— Это прозрачный кристалл кварца, я же тебе говорил.
— Прости, Олег… тогда я не придала этому значения. Теперь хочу узнать подробнее. Что может этот шар?
Самойленко с важным видом почесал свою бородку и пустился в объяснения.
— Ну… кристаллы имеют тысячелетнюю историю. Они обладают магическими свойствами. Например, кристалл «Череп предсказаний»…
— Олег, — перебила его Закревская. — Говори конкретно о шаре, который стоит тут перед нами. У меня мало времени, через пятнадцать минут придет Ревин.
— Вечно ты торопишься. «Служенье муз не терпит суеты»!
— Я не поэт, а врач, — возразила она. — Говори о том, что мне нужно. Разливаться соловьем и пускать пыль в глаза будешь своим пациенткам. А меня уволь, пожалуйста.
— Ладно, — согласился Самойленко. — Раз ты торопишься… Кристаллы уникальны. Они лечат, их воздействие на чакры
[15]
трудно переоценить. Кристаллы способствуют развитию скрытых способностей. Их можно применять в телепатии и предсказаниях будущего. Кристаллы излучают и принимают различные вибрации. Кристаллы…
— Олег! Вот этот конкретный шар что может? Самойленко снова почесал бородку.
— Мой знакомый экстрасенс сказал, что этот шарик принимает энергию как из космоса, так и от человека.
— Как это происходит?
— А черт его знает! — Он закатил глаза и развел руками. — Понятия не имею!
— Зачем же ты выставил в кабинете этот шар, если не умеешь им пользоваться?
— Ну и что же? — возмущенно завопил Самойленко. — Вдруг у меня прорежется понимание? В один прекрасный момент посмотрю на шар и… все!
— Что все?
— Мало ли… Откуда я знаю? Что угодно! Кристаллы могут хранить и передавать информацию. Я нахожусь рядом с шаром, изо дня в день, изо дня в день… Нужно же ему с кем-то общаться? Вот он мне и передаст все свои знания. Больше ведь нет никого!
Закревская не выдержала и захохотала до слез.
— Ой… ну, дай тебе бог здоровья, Олег! Насмешил ты меня!
— А ты не смейся, — обиделся коллега. — Когда мне откроются законы Вселенной, ты еще удивишься! Я буду знать все об устройстве не только нашего мира, но и всех остальных миров. Я…
— Эк тебя понесло, братец, — остановила его Ангелина Львовна. — Ладно, убедил. Можешь дать мне твой шарик на пару дней?
— Зачем?
— Ну, как же? Вдруг и я сподоблюсь Высшего Знания? Нельзя быть эгоистом, Олежек. Господь велел делиться.
— Ты что? — опешил Самойленко. — Ты… серьезно?
— Почему бы и нет? Думаешь, я не хочу знать, как устроены миры?
Он подозрительно уставился на Закревскую, не понимая, шутит она или нет.
— Я не шучу! — решительно сказала она. — Давай шар. Ко мне уже пациент приехал. Слышишь, входная дверь хлопнула?
— А-ага…
Так и не разобравшись в ситуации, Самойленко сам с необыкновенной торжественностью отнес магический шар в кабинет Ангелины Львовны.
— Черт ее разберет… — бормотал он, возвращаясь к себе. — Смеется она надо мной, что ли?
Но Закревская и не думала смеяться над своим коллегой. Ей действительно нужен был шар. Для эксперимента.
Она едва успела успокоиться и принять надлежащий вид, как вошел господин Ревин.
— Рад вас видеть в добром здравии! — радушно сказал он, улыбаясь.
Полный рот золотых зубов сверкнул в солнечных лучах, и на мгновение Закревской показалось, что у Ревина изо рта пышет огонь. Впечатление было не из приятных.
— Присаживайтесь, пожалуйста, — указала она на мягкое кресло.
— Вам нравится?
— Что именно?
Даниил Петрович с видимым удовольствием указал на свою золотую челюсть.
— Это.
— Ничего…
— Вижу, что вы не в восторге, — совершенно не огорчился он. — Моя жена даже в обморок упала, когда увидела. Странно, право.
— Что ж тут странного? Сейчас как-то не принято ставить золотые коронки…
— И напрасно! — горячо возразил Ревин. — Напрасно! Меня просто тошнит от фарфоровых зубов. А вас?
— Н-нет. Белые зубы естественнее выглядят.
— Ха! — махнул рукой Даниил Петрович. — Это как для кого.
— Возможно. А у вас что, простите, зубы болели?
— Почему болели? Коронки я для красоты поставил. И не только. Знаете, как жизненный тонус сразу поднялся?
Ангелина Львовна пожала плечами, размышляя, как ей перейти от темы зубов к теме денег. Пора выяснить, куда тратит свои средства милейший Даниил Петрович.
— Наверное, уйму денег стоило это удовольствие? — спросила она.
— Что деньги? Бумага… — Ревин презрительно скривился. — Обыкновенная бумага.
— Вы полагаете?
— А вы что, по-другому считаете? — Он вытащил из кармана портмоне, достал из него купюру, порвал ее на мелкие клочки и подбросил в воздух. — Вот они, ваши деньги! Прах ничтожный. Скажете, нет? Ну, убедите меня в обратном.
Закревская растерялась. И тут ее взгляд случайно упал на шар, о котором она напрочь забыла. В его прозрачной глубине мерцал тот самый золотистый цвет… Она с трудом оторвала взгляд от шара.
— Да… но чтобы заработать деньги, надо потратить усилия.
— Я потратил много усилий, — обрадовался Ревин. — Это вы правильно заметили. Я заработал много, очень много денег. Знаете, в чем беда?
