— Нет.
— Я видела его мертвым.
— Тогда нам больше не о чем говорить.
— Кроме того, что вы должны ответить на мой вопрос. Почему мой муж так и не вернулся?
Что за черт? Этого еще не хватало.
Рэмси сжал зубы и произнес:
— Подводная лодка была неисправна.
— А экипаж? Мой муж?
— Никто не выжил.
Полное молчание.
Наконец Изабель с усилием задала следующий вопрос:
— Вы видели подводную лодку и ее экипаж?
— Да.
— Расскажите, что вы видели.
— Вы не захотите это узнать.
Еще одна длинная пауза, затем:
— Почему вы засекретили всю информацию об истории?
— Подводная лодка была сверхсекретной. Секретной была и ее миссия. В то время у нас не было выбора. Мы не могли рисковать, а если хотя бы часть правды просочилась, Советы могли обнаружить ее раньше нас. На борту было всего одиннадцать человек, поэтому скрыть все факты было довольно легко.
— И вы оставили их там?
— Ваш муж согласился на эти условия. Он знал, на что идет.
— И вы, американцы, утверждаете, что немцы бессердечны…
— Мы практичны, фрау Оберхаузер. Мы защищаем мир, а ваш народ пытается его завоевать. Ваш муж не только отправился на опасную миссию, он был ее идеологом. Он был не первым, кто сделал такой выбор.
Адмирал надеялся, что слышит ее в последний раз. Он не нуждался в ее навязчивом высокомерии.
— До свидания, адмирал. Надеюсь, что вы будете гореть в аду.
Рэмси услышал в голосе Оберхаузер ничем не прикрытую ненависть и злость, но это его больше не заботило.
— Могу только пожелать того же, — проговорил он и нажал отбой.
А потом он отметил, что пора сменить номер мобильного телефона. Таким образом он обезопасит себя, и ему больше никогда не придется снова слышать этот старческий злобный хрип.
* * *
Чарли Смит любил, когда ему бросали вызов. Рэмси назвал ему пятую цель, но пояснил, что работа должна быть сделана сегодня. У него абсолютно ничего не могло вызвать подозрение. Чистое убийство, без всяких последствий. Обычно это не было большой проблемой. Но сейчас у Чарли не было никаких сведений о следующей жертве, лишь несколько скудных фактов, сообщенных адмиралом, и двенадцатичасовое окно. Если все пройдет удачно, Рэмси обещал ему внушительный бонус. Тогда он сможет рассчитаться за «Бэйли Милл», полностью перестроить его и еще останутся деньги на новую обстановку.
Чарли вернулся из Эшвилла в свою квартиру. Последний раз он был здесь пару месяцев назад. Ему удалось поспать несколько часов, и сейчас он был готов действовать. Смит услышал мягкую мелодию, доносившуюся из кухни. Он посмотрел на экран телефона и не узнал номер, хотя звонили из Вашингтона или его окрестностей. Возможно, это был Рэмси; он иногда так делал, поскольку страдал паранойей.
Чарли поднял трубку.
— Могу я поговорить с Чарли Смитом? — сказал женский голос.
Эти слова не на шутку встревожили Чарли — так его называл только Лэнгфорд Рэмси.
— Вы ошиблись номером.
— Нет, это не так.
— Боюсь, что именно так и вышло.
— Я не повешу трубку, — сказала она. — То, что я должна вам сообщить, может спасти вашу жизнь.
— Как я уже и сказал, леди, вы ошиблись номером.
— Вы убили Дугласа Скофилда.
Мороз пробежал по коже, когда до Чарли дошел смысл этих слов.
— Вы там были, с тем парнем? — спросил он.
— Не я, но они работают на меня. Я все про вас знаю, Чарли.
Смит ничего не ответил, пытаясь сообразить, что со всем этим делать. У неизвестной женщины был номер его телефона, она знала его вымышленное имя… Фактически это была катастрофа.
— Что вы хотите?
— Твою задницу.
Он только нервно захихикал.
— Но я хочу обменять ее на другую.
— Дайте угадаю. Рэмси?
— Ты отличный парень, мы можем сработаться.
— Я не думаю, что вы собираетесь сказать мне, кто вы?
— Конечно. В отличие от тебя, я не живу фальшивой жизнью.
— Тогда, черт возьми, кто вы?
— Диана Маккой. Заместитель советника по национальной безопасности при президенте Соединенных Штатов.
Глава 80
Малоун разговаривал с пилотами, когда услышал резкий женский крик. Он тут же бросился к приоткрытой двери и увидел в похожем на короткую серую кишку салоне «LC-130» Доротею, спокойно стоящую рядом со своей сестрой. Кристл пронзительно кричала и пыталась расстегнуть ремень безопасности. Из ее носа текла кровь и капала на куртку. Вернер и Хенн проснулись и пытались отстегнуться от неудобных сидений.
Малоун, увидев эту сцену, съехал по перилам и ринулся к Доротее. Но его уже опередил Хенн, безуспешно пытавшийся оттащить Доротею от визжащей сестры.
— Ты безумная стерва! — закричала Кристл. — Что ты делаешь?
Вернер схватил Доротею. Малоуну оставалось только отойти назад и наблюдать за спектаклем со стороны.
— Она сильно ударила меня кулаком, — пожаловалась Кристл, осторожно касаясь рукавом куртки разбитого носа.
Коттон нашел полотенце на одной из стальных полок и бросил ей.
— Мне следовало тебя убить, — прохрипела Доротея. — Ты не заслуживаешь того, чтобы жить.
— Вы видите! — заорала в ответ Кристл. — Вот что я имею в виду. Она безумна. Абсолютно безумна. Чертовски безумна!
— Что ты делаешь? — спросил Вернер у своей жены. — Чем это вызвано?
— Она ненавидит Георга, — ответила Доротея, пытаясь вырваться из жесткой хватки Вернера.
Кристл наконец смогла подняться со своего места. Вернер освободил Доротею, и две сестры встали лицом к лицу. Ни одна не отводила взгляда; они были похожи на двух разъяренных львиц, и каждая пыталась понять, что задумала другая. Малоун смотрел на женщин в одинаковой мешковатой одежде, с одинаковыми лицами; но он также осознавал все их отличия и понимал, что их было гораздо больше, чем он предполагал в самом начале.
— Тебя там даже не было, когда мы опустили гроб в землю, — проговорила Доротея сквозь сдерживаемые злые слезы. — Все остались, но не ты.
— Я ненавижу похороны.
— А я ненавижу тебя!
Кристл повернулась к Малоуну, будто ища его защиты. Она была бледна, в крови, с плотно прижатым к разбитому носу полотенцем. И, несмотря на этот довольно жалкий вид, Коттон заметил в ее глазах угрозу. Прежде чем он смог среагировать, она бросила полотенце ему в лицо, крутанулась и сильно ударила Доротею, отправив свою сестру обратно в объятия Вернера. Затем снова занесла кулак.
