— Мой муж пошел в своей уверенности еще дальше: он был убежден в том, что Наблюдатели до сих пор существуют.
И тут Коттон все понял. Мир в 1971 году был совсем другим. Никаких тебе мировых средств массовой информации, систем слежения, геосинхронных спутников или Интернета. Он, для населяющих его людей, был гораздо больше, чем сейчас.
— Это просто смешно, абсурдно…
— Тогда почему американцы согласились взять моего мужа на эту подводную лодку?
Малоун взглянул на Изабель и понял, что у нее есть ответ на этот вопрос.
— Потому что они тоже это искали. После войны они отправились на огромную военную увеселительную прогулку в Антарктиду — позднее ее назвали «Высокий прыжок». Мой муж рассказывал об этой операции много раз. Они отправились туда на поиски того, что нашел там Херманн в далеком 1938 году. Дитц всегда верил, что американцы что-то обнаружили. Прошло много лет. Затем, примерно за шесть месяцев до его отплытия в Антарктиду, сюда приезжали ваши военные и встречались с Дитцем. Они говорили о «Высоком прыжке» и были посвящены в тайну исследований Херманна. По-видимому, некоторые его книги и бумаги стали частью того, что попало в их архивы.
Коттон вспомнил, что Кристл только что сказала ему: «Это может быть отличной сделкой, которая буквально изменит наш мир».
Будь ситуация обычной, Малоун бы возразил, что все это — полная чушь, но американское правительство отправило на разведку одну из своих самых высокотехнологичных подводных лодок, а затем полностью засекретило обстоятельства ее крушения.
— Дитц мудро предпочел американцев Советам. Они тоже приезжали сюда, просили его о помощи, но он ненавидел коммунистов.
— У вас есть хотя бы смутная догадка, что же там такое в Антарктиде?
Она отрицательно покачала головой:
— Я долгое время ломала над этим голову. Я знала о завещании Эйнхарда, о Святых и о тех двух книгах, что хранятся у дочерей. Я искренне хочу знать, что же там находится. Вот почему мои дочери и решают эту загадку. Надеюсь, в процессе они поймут, что действительно нуждаются друг в друге.
— Это может оказаться невыполнимой задачей. Кажется, они друг друга презирают и ненавидят.
Ее глаза опустились к полу.
— Никакие две другие сестры не смогли бы ненавидеть друг друга больше, чем они. Но скоро мой жизненный путь закончится, и я должна знать, что род будет продолжен и восстановится мир.
— И разрешить свои собственные сомнения?
Она кивнула.
— Именно. Вы должны понимать, мистер Малоун, что мы всегда находим то, что ищем.
— То же самое сказала и Кристл.
— Это то, что много раз повторял ее отец, и в этом он был прав.
— Почему меня втянули во все это?
— Изначально это было решением Доротеи. Она считала, что с вашей помощью можно узнать больше о подводной лодке. Подозреваю, что она отказалась от вас из-за вашей силы. Это то, что действительно может ее испугать. Я же выбрала вас, потому что Кристл могла бы извлечь пользу из вашей силы. Но вы также тот человек, который поможет ей уравнять шансы в битве с собственной сестрой.
Как будто это его заботило! Но Малоун знал, что за этим последует.
— И, помогая нам, вы сможете решить свою собственную проблему.
— Я всегда работаю один.
— Мы знаем то, чего не знаете вы.
Этого он не мог отрицать.
— Вы разговаривали с Доротеей? Вы знаете, что в аббатстве находится труп женщины?
— Кристл сообщила мне, — сказала старуха. — Ульрих с этим разберется, так же как и с теми, кто лежит здесь. Я беспокоюсь о том, не вовлечен ли в это дело кто-нибудь еще, но я уверена, что вы — самый квалифицированный человек. Именно вы, а не кто-нибудь другой сможет распутать этот клубок.
Адреналин, выплеснувшийся во время перестрелки, быстро сменялся усталостью.
— Стрелок пришел сюда за мной и Доротеей. И он не сказал ни слова о Кристл.
— Я слышала, что он говорил. Кристл рассказала вам об Эйнхарде и Карле Великом. Тот документ, завещание, прямо указывает, что надо искать. Вы видели книгу, написанную Эйнхардом. И книгу из гробницы Карла Великого. Владеть ими имели право только императоры Священной Римской империи. Это реальность, господин Малоун. Представьте себе на секунду, что эта цивилизация действительно существовала. Подумайте о последствиях.
Малоун никак не мог решить, кем же была эта пожилая женщина — манипулятором, тираном или эксплуататором. Вероятно, в ней соединялись все три ипостаси.
— Фрау Оберхаузер, это меня интересует меньше всего. Откровенно говоря, я думаю, что вы все сумасшедшие. Я просто хочу знать, где, как и почему умер мой отец. — Он немного помедлил, надеясь, что не пожалеет о том, что собирается сейчас сказать. — Если мое участие в этом абсурде поможет решить мои проблемы, то я подумаю над вашим любезным предложением.
— Итак, вы приняли решение?
— Нет.
— Тогда я могу предложить вам свой кров, с тем чтобы вы завтра все-таки решили, что намерены делать.
Коттон только сейчас почувствовал боль в мышцах и бешеную усталость. И он отдавал себе отчет, что не хочет возвращаться в отель. Тем более что «Пост» никак не может претендовать на звание «безопасной гавани», если учитывать количество незваных гостей, побывавших в его номере за последние несколько часов. В конце концов, здесь был Ульрих. Странно, но эта мысль заставила его почувствовать себя увереннее.
— Хорошо. С этим предложением я спорить не буду.
Глава 29
Вашингтон, округ Колумбия
4.30
Рэмси надел халат. Наступил еще один день. Фактически он вполне мог стать самым важным днем в его жизни, первым шагом в путешествии, определяющем его дальнейшую жизнь.
Ему снились Милисент, Эдвин Дэвис и «НР-1А». Странное сочетание, тревожащее и, видимо, о чем-то предупреждающее. Но он не собирался позволять какому-то сну испортить утро. Адмирал прошел долгий путь, а через несколько часов должен получить следующий приз. Диана Маккой оказалась права. Не вызывало никаких сомнений, что Рэмси будет первым в президентском списке преемников Дэвида Сильвиана. Он знал, по крайней мере, двух других кандидатов — их Дэниелс точно включит в список, полагая, что решение принимает исключительно Белый дом. Слава богу, свобода выбора была редкостью в вашингтонской политике.
Адмирал спустился на первый этаж и вошел в кабинет, когда раздался звонок радиотелефона. Рэмси постоянно носил его с собой. На дисплее отражался международный номер. Отлично. Поговорив ночью с Вилкерсоном, сейчас он ожидал хороших новостей о том, что очевидный провал все же исправлен.
— Те посылки, которые вы заказывали на Рождество, — произнес глухой голос. — К сожалению, вынуждены сообщить, что они никак не могут быть доставлены вовремя.
