Девушка задумалась.
– Ничего, – ответила она после непродолжительной паузы. Жительница свалки опять окинула ее внимательным взглядом, еще больше укрепляясь в мысли, что девочка из хорошей и обеспеченной семьи. Голубые джинсы стоили не меньше четырехсот долларов, кофточка тоже тянула на большую сумму. Белые с синим кроссовки, еще не успевшие потерять товарный вид, наверняка приобретались в дорогом бутике. У Алевтины мелькнула мысль, что это шмотье при удобном случае можно будет неплохо заложить.
– Пустишь? – в импровизированную стенку постучала Наталья, стоявшая в иерархии свалкеров на самой высокой ступени. Она относилась к «металлистам» – тем жителям свалки, которые зарабатывают на сдаче металла, всегда в изобилии валяющегося в таких местах. Имеющие с этого доход одевались лучше и питались более качественной пищей: еду и вещи они могли купить. Высокая белокурая женщина лет сорока, Наталья практически ни с кем не общалась, однако местные бомжи чувствовали силу ее характера и всегда уступали лучшие места под солнцем. Алевтина тоже никогда не связывалась с ней.
– Покажи-ка мне Маркизу Ангелов.
– Проходи.
Виляющей походкой металлистка приблизилась к девушке:
– А она ничего.
– Мне тоже так кажется.
– Сегодня приезжает Антон. Постарайся привести ее в нормальный вид.
Женщина потупилась:
– Ты пришла из-за этого?
– Из-за этого тоже, – круто развернувшись, Наталья гордо вышла из шалаша. Алевтина посмотрела на девушку и вздохнула. Жадная до денег, Наталья занялась еще одним бизнесом. Вот как это произошло.
Садоводческий кооператив «Витязь» раскинулся в живописном месте – на правом берегу реки Дохи. Его основатели, работники металлургического завода, были на седьмом небе от счастья, когда администрация города выделила им это место. Пожилые и, в общем, небогатые люди, вывезя на участки нехитрый скарб на «Запорожцах» и «Москвичах», начали строительство загородных домишек. Организация под боком у членов «Витязя» городской свалки стала для них полной неожиданностью. Стойкие и суровые мужчины начали штурмовать здание муниципалитета. Администрация также неожиданно для всех проявила упрямство. Мэр города Приреченска, Сергей Станиславович Баранчиков, брызгая слюной, кричал:
– Свалку я оттуда убрать не позволю! Лучше места для нее не придумаешь.
Один из его заместителей попытался возразить:
– Но это курортное место, Сергей Станиславович. На пляжи, прилегающие к «Витязю», ходит весь город. Кроме того, как быть с самим поселком? Люди уже понастроили дома.
Однако Баранчиков был непреклонен:
– Их оттуда никто не выгоняет.
Заместитель мягко настаивал:
– Однако люди дышат вредными испарениями.
Мэр махнул рукой:
– У всех под окнами стоят контейнеры с мусором, и никто еще от этого не умирал.
Зам открыл было рот, собираясь опять возразить, но передумал. По лицу своего руководителя он понял: бесполезно. После этого разговора за городской свалкой закрепилось право занимать курортную зону Приреченска, а вот права членов кооператива «Витязь» резко пошатнулись.
– Не нравится – продавайте участок, – говорил недовольным подкупленный администрацией председатель Рычагов.
Люди роптали. Никто не хотел отдавать обихаживаемую несколько лет землю почти даром, ибо какой нормальный человек станет платить большие деньги за место возле помойки? Смирившись с неожиданно свалившейся на них бедой, дачники продолжали работу на участках, однако новая проблема заставила многих опустить руки. Издавна на больших свалках обитали те, кого общество выгнало из своих рядов, окрестив «лицами без определенного места жительства». Не явилась исключением и помойка на правом берегу Дохи. Узнав про новшество в курортной зоне, толпа бомжей, как стая перелетных птиц, устремилась туда, начав свое строительство. Из подручных средств, коими являлись обломки кирпичей, доски, картон, фанера и ветки, эти существа быстро сооружали подобия жилищ, составляя конкуренцию дачникам. Впрочем, те сразу поняли, какая проблема их ожидает. Свалка спасала от голода, давала работу. Немногие знают, что трудовой день бомжа начинался в шесть утра. Ежедневно сотни машин привозили из супермаркетов продукты с истекшим сроком годности, сваливая их в кучи, тотчас облепляемые, как мухами, грязными людьми, для которых они были и источником еды, и основой бизнеса. Делая запасы в своих маленьких домишках, они устремлялись на рынки, продавая просроченные продукты по дешевке и выручая порой до пятисот рублей в день. Свалка давала и одежду: не распроданные даже после уценки вещи, порой с ценниками и лейблами, также свозились сюда. С ней поступали, как и с пищей, что-то оставляя для себя, а что-то продавая. Многие, узнав об этом, удивились бы: как, имея такой доход, продолжать жить на помойке? Однако «детям подземелья», как некогда назвал их писатель Короленко, некуда было идти. На вырученные деньги они все равно не могли приобрести жилье.
Да, свалка спасала от всего, кроме холода. Вот почему аборигены положили глаз на ухоженные домики несчастных металлургов. Боясь набегов непрошеных гостей, дачники не оставляли в загородных жилищах ничего, за исключением старых одеял, тряпья и ненужной посуды. Поняв это, жители свалки оккупировали домики, безжалостно разводя в них костры. Садоводческий кооператив «Витязь» запылал пожарами. Несколько лет с завидным упорством его члены ремонтировали свои владения, потом, сдавшись, прекратили бесполезную борьбу. Обрадовавшись победе, свалкеры прочно обосновались в новых жилищах, через месяц превратив некоторые из них в сожженные остовы. Среди останков некогда цветущего «Витязя» одиноким перстом выделялся двухэтажный коттеджик из белого камня, не тронутый безжалостной рукой вандалов. Его владелец, Антон Шатров, частый гость кооператива, сохранил свои владения весьма необычным способом. Случилось это так. Как-то раз, приехав покопаться в земле на новой «Ладе», он увидел бомжиху лет тридцати пяти, глазевшую на свежепокрашенный забор. Понаблюдав за хозяином участка, женщина подошла к нему:
– На хлебушек не подадите?
От нее исходил запах немытого тела, спутанные сальные волосы вызывали неприятные ощущения в области желудка. Однако Антон посмотрел на незнакомку с внезапным интересом.
– Пройдемте в дом.
Бомжиха удивилась и забеспокоилась:
– Что вы хотите?
– Пообщаться с тобой.
Эта фраза удивила женщину еще больше. Ухоженный дачник не походил на ее обычное окружение. Жительница свалки задумалась, чем могла привлечь его внимание. Адекватные ответы на этот вопрос не приходили в голову. Либо господин собирался читать ей нотации, либо… Второй вариант вызывал ужас. Тем временем Шатров открыл калитку:
– Заходи, не бойся. Не пожалеешь. Я не причиню тебе вреда.
Мужчина и сам не знал, зачем пригласил дурно пахнущую бомжиху в чистый домик, который регулярно по выходным намывали его жена и мать. Уже несколько лет он боялся признаться даже себе во внезапно охватившей его страсти к опустившимся женщинам, встречающимся в подземных переходах, на помойках и вокзалах. Болезненную страсть мужчина не мог объяснить ничем. У него была молодая жена, красивая и умная, прекрасная хозяйка, двое маленьких детей, престарелые родители и собственный бизнес средней руки, приносивший неплохой доход. Желание переспать с женщиной с улицы преследовало его уже давно. И вот сейчас, разглядев под лохмотьями превосходную фигуру, он почувствовал влечение.
