– Слушаю тебя.
Вожатая опустилась рядом. Смуглые щеки ее покраснели:
– Не знаю, с чего начать. Вы же слышали, что умерла наша заместитель директора Виталина Витальевна Прохоренко.
Журналистка кивнула:
– Да. Выяснили причину?
Таня покачала головой:
– Скоро приедет другая. Кроме того, наш директор, как и обещал, уволил сестру Виталины Витальевны за распространение ложных слухов, приказав ей немедленно покинуть территорию лагеря. Лидия Витальевна не местная, из Донецка, а ей необходимо прожить здесь еще три дня, чтобы оформить все документы и забрать тело. В общем… Я думала… У вас такой большой дом.
– Ну конечно, пусть приходит, – журналистка обняла девушку за плечи. – Много у нее вещей? Если что, я позвоню мужу. Он отправился на рынок и наверняка скоро придет.
Таня повеселела. Достав из кармана мобильник, она принялась набирать номер.
– Лидия Витальевна? Я нашла вам жилье. Собирайте вещи и спускайтесь к дикому пляжу.
Видимо, женщина рассыпалась в благодарностях, потому что вожатая торопливо добавила:
– Скажете все хозяйке. Мы ждем вас.
Лидия Витальевна Коробова оказалась худенькой большеглазой женщиной лет пятидесяти. Неся на плече огромную спортивную сумку, она ловко перешагивала с камня на камень. Увидев бывшего администратора, Таня бросилась к ней, предлагая свою помощь.
– Мне не тяжело.
Опустив ношу на валун, Лидия Витальевна обратилась к Кате:
– Значит, моя спасительница молода и красива?
Зорина смутилась:
– Не нужно комплиментов. Понимаете, совершенно случайно в моем распоряжении оказался огромный дом. Теперь я могу приютить всех, кто нуждается в крове. Пойдемте.
Она взяла женщину за руку и повела к особняку. Таня, сделав несколько шагов, стала прощаться:
– Вы в надежных руках. Завтра я вас навещу, если хозяйка не против.
Журналистка рассмеялась:
– Представь себе, не против. Даже за. Люблю отзывчивых и добрых людей.
– Спасибо.
– Прекрасная девочка, – заметила Зорина, глядя Тане вслед и открывая калитку.
– Да, я согласна, – Лидия улыбнулась. – Они все хорошие, я имею в виду вожатых. Поэтому нам с Виталиной было трудно смотреть, как над ними издеваются по распоряжению Терлецкого и его фифы.
Катя кивнула:
– Охотно верю. Только мне ни о чем не говорят эти фамилии.
Женщины вошли в сад.
– Какой дом! – ахнула Лидия Витальевна.
– К сожалению, я хозяйничаю тут только до конца отпуска, – журналистка распахнула входную дверь. – Костик, ты дома?
Муж не ответил, и Катя пояснила гостье:
– Еще не пришел с рынка.
– А он не будет против моего присутствия? Как-никак я нарушу ваше уединение.
– Ну что вы! – Зорина всплеснула руками. – В таких хоромах это трудно сделать. Располагайтесь в этой комнате. Хотите принять ванну? А я пока поставлю чайник.
Через полчаса Лидия Витальевна, посвежевшая и повеселевшая насколько это возможно в ее состоянии, сидела в гостиной, с удовольствием угощаясь котлетами, которые приготовил Костик.
– Вы действительно работаете в милиции? – спросила она Скворцова.
– Да.
– Журналистка и милиционер, – женщина сделала глоток. – Интересная пара.
– Точное совпадение, – заметил оперативник, – если учесть, что моя жена ведет «Криминальную хронику» на приреченском телевидении и пишет детективы.
– Да вы что?
Пораженная обрушившейся на нее информацией, бывшая администратор растерянно смотрела то на мужа, то на жену.
– Мне искренне жаль, что никто из вас не работал в нашем лагере.
– В «Лагуне»? – Катя удивленно подняла брови. – Но почему? Потому что ваша сестра… – увидев на глазах Лидии Витальевны слезы, она потупилась. – Извините меня.
– Ничего, ничего, – достав платок, женщина вытерла прозрачные капельки. – Приеду в Донецк и напишу заявление в прокуратуру.
– Вы думаете, вашу сестру отравили?
– Я в этом уверена.
Катя придвинулась к ней поближе:
– Как и почему это могло случиться?
Лидия вздохнула:
– Начну по порядку. Мы с Виталиной погодки, она старше меня ровно на двенадцать месяцев. Вот почему мы привыкли все делать вместе. Вместе окончили педагогический институт с разницей в год, вышли замуж за двух друзей, родили детей – Вита сына, а я дочку, почти одновременно развелись, оставшись с больными родителями и маленькими детьми на руках. Помощи ждать было неоткуда, вот почему, преподавая в школе, летом мы подрабатывали в лагерях.
Объявление о том, что в «Лагуну» требуются администратор и заместитель директора по воспитательной работе, попалось нам в Интернете. Заинтересовавшись, мы написали владельцу турфирмы Максиму Петровичу Терлецкому, который быстро ответил нам, пригласив на собеседование. Мы собрались и приехали в Приреченск. Приняв нас в своем шикарном кабинете, шеф задал несколько вопросов и объявил: вы приняты, можете выезжать в Крым тридцатого мая. Нет слов, чтобы описать нашу радость в тот момент. Во-первых, фирма обещала такие деньги, которые мы бы нигде не заработали. Это потом мы поняли: чтобы их получить, нужно очень постараться и избежать штрафов, сыплющихся на тебя с разных сторон. Во-вторых, Максим Петрович показал нам рекламные проспекты.
Естественно, лагерь произвел на нас впечатление. Согласитесь, это поистине райский уголок, – она перевела дыхание. – Приехав сюда, несколько дней мы пребывали в радужном настроении. Какое чистое море! Какие высокие красивые горы! А эти тропические вечнозеленые растения возле корпуса! Просто заграничный курорт. Короче, три дня мы были словно в раю. Почему именно три дня? Дело в том, что по истечении их нас поставили на довольствие в столовую. Когда мы с сестрой впервые пришли туда на обед, заведующая производством Ирина Петровна Бородина швырнула на стол тарелки с прокисшим супом. Виталина, естественно, возмутилась и написала жалобу Зайцеву. Это, конечно, ни к чему не привело. – Махнув рукой, Лидия принялась рассказывать про питание вожатых и грубое нарушение санитарных норм, про сбежавших детей, которых не просто не нашли, а вообще не искали. – Сестра беспокоилась за этих мальчиков, – добавила она, – постоянно теребила Зайцева. Тот стал ее сторониться. А с какой стати, если судьба детей ему безразлична? Сестренка поняла это тогда, когда случайно подслушала его разговор с директором детского дома Смуровым. Вы бы видели, в каком состоянии она пришла в нашу комнату. – Коробова закрыла глаза, вспоминая неприятную картину. Виталина тогда ворвалась в комнату с перекошенным лицом.
– Дай мне воды! – попросила она. – И накапай, пожалуйста, корвалола.
