– Тамара! Встречайте гостей!
Дверь халупы не дернулась. Окна с гниющими рамами и треснувшими стеклами не дрогнули. Наверное, эта дрянь успела наглотаться чего-нибудь и теперь крепко спала. Впрочем, я не собирался ждать, когда ее величество проспится. Наркоманы обычно гостеприимно распахивают двери для себе подобных, и не было сомнения: в дом я попаду без хозяйки. Так оно и случилось. Покосившееся подобие двери пропустило гостя. Я зашел в грязный коридор и чуть не задохнулся от вони. В грязи можно было утонуть. Об уборке Кочетова-младшая не имела никакого представления.
– Эй, Тамара! Просыпайтесь!
В маленькую комнатушку неизвестно как втиснулся диван с такими грязными простынями, что меня замутило. На столике, когда-то, вероятно, помпезно называемом «письменным», в беспорядке стояли бутылки и немытые тарелки. Помоечный запах угнездился здесь навеки.
– Тамара!
Черт, ну куда она подевалась? Если ей вздумалось прогуляться, я не выдержу здесь и десяти минут.
– Тамара, выходите!
Наверное, в эту секунду липкий страх схватил меня за горло. Конечно, наркоманы – люди непредсказуемые, однако девушка ждала меня с деньгами. Ради этого она не могла никуда уйти. На негнущихся ногах я вышел из помещения и стал обследовать крохотный участок. Полуразвалившийся деревянный сарайчик привлек мое внимание. Дрожащими руками я рванул на себя дверь, которая чуть не свалилась с петель.
Она, конечно, была там. Раскрытые от ужаса глаза неопределенного цвета, посиневшие губы, замершие в беззвучном крике. Чья-то безжалостная рука пронзила ножом ее сердце. Я остолбенел настолько, что забыл об осторожности. Меня уже подставляли таким образом в Южноморске. Надо было сразу свалить и по таксофону вызвать милицию, однако я стоял и пялился на труп. Милицию вызывать не пришлось. Кто-то сделал это за меня, и я скорее догадался, чем почувствовал, как на моих руках захлопнулись наручники. Капитан милиции с лоснящейся от пота физиономией и такими толстыми губами, что им могла позавидовать любая модница, готовая заплатить деньги за силикон, добродушно поинтересовался:
– За что ты ее?
– Это не я, но, полагаю, вы все равно не поверите. – Оставалось смириться с судьбой и подумать на досуге, то есть в камере, как выбраться.
– Ты. Больше некому, – подтвердил мои подозрения капитан.
– Когда я пришел, она уже лежала здесь.
– Все так говорят. Пойдем. – По мобильному он вызывал «Скорую» и бригаду экспертов. Его напарник, старший лейтенант, напоминавший боксера среднего веса, с кулачищами, под которые преступники боялись попадать, осклабился:
– Везет же нам сегодня!
Огромные руки-клешни с ловкостью карманника обшаривали меня в поисках документов.
– Гляди-ка, – его удивлению не было предела, – какие нынче пошли убийцы. Это корреспондент «Вестей Приреченска». Зачем тебе понадобилась несчастная наркоманка, придурок?
– Она понадобилась мне по делу, – твердо ответил я, – обратилась с просьбой оказать ей материальную помощь. Кстати, положите тысячу рублей на место.
Лейтенант не шелохнулся. Похоже, с деньгами все-таки придется попрощаться.
– И ты решил дать ей тысячу? – иронично спросил капитан.
– Именно так.
– За красивые глаза?
– Из жалости.
Они оба расхохотались, потом лейтенант боксерского типа заявил:
– У нас другие сведения. Девчонка с утра ругалась с каким-то своим хахалем, потом послышался крик – и все стихло. Если думаешь, что убийство какой-то наркоманки сойдет тебе с рук, ошибаешься: закон во всех случаях один.
– Вот именно, – встрепенулся я. – И ваше дело доказать, что преступник перед вами.
– Докажем, не волнуйся.
Они втолкнули меня в милицейский «уазик», и старая машина, прыгая по кочкам, повезла меня в отдел.
– Значит, стоишь на своем? – уже пятнадцатый раз спрашивал меня следователь, представившийся Егоровым.
– Да, меня подставили, – не сдавался я. – И кажется, я имею право сделать звонок.
– Признаешься – сделаешь. – Он готов был на все, лишь бы выколотить из меня признание.
– Но почему вы не рассматриваете другие версии? – Пока не хотелось складывать оружие. – Мне не меньше вашего жаль Тамару, она дочь женщины, которую я глубоко уважаю. И еще раз повторяю, когда я пришел к ней, она уже была мертва. Спросите соседей. Возможно, кто-нибудь видел, как я шел с остановки. А ругаться она могла со своим настоящим дружком.
– Ты темнишь с материальной помощью, – гнул свою линию Егоров. – Ни один здравомыслящий человек не отдаст наркоманке и гроша.
– Вчера по работе пришлось познакомиться с ее матерью, – заверял я. – Мне дали задание написать про детский дом. Так мы и встретились. Полина Тимофеевна помогает другим детям, почему же мне не помочь ее собственной дочери?
– А как ты на нее вышел? – не унимался следователь. – Мы уже поговорили с Кочетовой-старшей. Она ни словом не обмолвилась про дочь.
Господи, как не хотелось раскрывать карты!
– Кстати, вчера была убита директор этого детдома, – вставил стоявший у окна толстый капитан.
Я смело посмотрел на него:
– Хотите пришить мне и это дело?
– А почему бы нет? – усмехнулся мужчина. – Только ты в последнее время что-то вынюхивал на этой территории.
– Если редактор дает мне задание, это равносильно приказу, – спасая свою жизнь, я молился, чтобы они не нашли Пенкина. Кто знает, что скажет наш главный. Возможно, это будет правда. Никакого задания, связанного с детдомом, мне не поручали.
– Кочетова сказала, что ты интересовался только двумя воспитанниками, – процедил следователь. – Какими-то Должиковым и Рыбиной. С какой целью?
Я вздохнул:
– К нам обратился Должиков с просьбой отыскать его подругу Яну Рыбину. – Ох, как не хотелось раскрывать карты!
– Почему он не пошел в милицию? – резонно спросил Егоров. – Редакция не занимается поиском пропавших без вести.
– Он был у вас, – заявил я. – Кстати, у меня в кабинете лежит его письмо. Найдя его, вы прочтете, что милиция быстро бросила поиски. Его это не устраивало.
– А ты, значит, Шерлок Холмс? – ехидно бросил капитан.
– Если меня будут так называть, останется только гордиться, – парировал я.
Егоров взглянул мне в глаза с интересом и беспокойством:
– И что ты накопал?
– Ничего. – Я дернул руками в наручниках. – И уже оставил бы это дело, поскольку отправителя письма сбила машина, однако мне позвонила Тамара Кочетова, невесть откуда узнавшая мой телефон. Наверное, мать рассказала ей о нашем разговоре и показала визитку. Девушка позвонила мне, сказала, что располагает важными сведениями о Должикове и Рыбиной, которые можно получить за деньги. Как вы понимаете, я не отказал себе в удовольствии, хотя потеря тысячи рублей наносила значительный урон моему бюджету.
