Глава 11
Лев Абрамович Кунцевич слыл самым дорогим и знающим юристом в городе. С переходом его на адвокатскую деятельность город не знал ни одного дела, проигранного Кунцевичем. Пронырливый еврей быстро заработал на собственную контору, дорогую машину и роскошную квартиру в центре. В его приемной всегда толпился народ, невзирая на цены, с каждым годом поднимавшиеся все выше и выше. Запись к этому адвокату велась за несколько месяцев, консультировал он только в первой половине дня, ибо во второй чаще всего находился в тесной компании, возглавляемой Полоцким. Оперативники не зря упоминали о том, что, захоти Валерий Семенович совершить преступление, оно было бы идеальным. Его юридический штаб под руководством Кунцевича не единожды планировал и совершал убийства, и до сих пор никто в городе не додумался, кто был их организатором и инициатором. Ну, возможно, кто-то и додумался, да только к Полоцкому не вел ни один след. Общественность перешептывалась: у Кунцевича руки по локоть в крови, на его совести смерти одиноких людей с квартирами, тесные связи с криминальным миром (во времена бритоголовых мальчиков Лев Абрамович был правой рукой известного мафиози). Однако до сих пор он не проходил ни по одному делу, никто из сотрудников УВД ни разу не потревожил маститого адвоката ни одним вопросом.
Полоцкий договорился с ним о встрече на загородной вилле, и Кунцевич не замедлил явиться. Такой вызов говорил о чрезвычайной важности дела: мужчины и так встречались несколько раз в неделю. Валерий Семенович ждал товарища в каминной у сервированного стола. Вид Льва Абрамовича, высокого седоватого мужчины с черными глазами, светившимися умом и проницательностью, немного успокоил хозяина. Лев должен что-то придумать, он не может не придумать, для него не бывает безвыходных положения, во всяком случае, не бывало до сих пор. И все же Полоцкий нервничал. Кунцевич отметил излишнюю нервозность товарища и, пожав ему руку, дружески обнял:
— Что случилось, Лерик?
Полоцкий развел руками:
— Если рассказать вкратце, все очень просто. Одна дешевая шлюшка, которой я спас жизнь, до безумия захотела за меня замуж. Я тоже хорош: пару раз вздумал ей пожаловаться на неудачную семейную жизнь. Мне казалось, девочка знает свое место. Но, как выяснилось, я ошибался. На эту неудачную, но богатую жизнь малышка и запала. Сначала она позвонила Диане, намереваясь уговорить ее отпустить меня, а потом, убедившись в крепости нашего союза, напрягла свой изощренный умишко.
— И убила Диану? — перебил адвокат.
Валерий Семенович пожал плечами:
— А черт ее знает, Лева. Это вполне возможно. С Дианой у нас тоже иногда бывали откровенные разговоры, и, насколько я знаю, моя супруга никому не переходила дорогу. Кроме Мариночки — так зовут эту смелую путану.
— Так чего же ты хочешь? — улыбнулся Кунцевич. — Уж не жениться ли на ней?
— Упаси боже. — Бизнесмен торопливо перекрестился. — Я хочу от нее отделаться. Стерва записала на магнитофон мои слишком откровенные разговоры о семейной жизни и вздумала меня шантажировать. Хуже всего то, что девочка в детстве увлекалась детективами.
Лев Абрамович сразу все понял:
— И она написала письмо какому-то городскому юристу, где изложила мысли по поводу убийства Дианы, да еще подкинула те магнитофонные пленки? — по убитому виду товарища Кунцевич понял: он попал в точку. — Этому неизвестному нам юристу она будет звонить в определенные дни и часы, если ты на ней не женишься.
Лицо Полоцкого побагровело:
— Я никогда на ней не женюсь!
— Об этом нет и речи. — Адвокат поудобнее уселся в кресле. — В свете предвыборной кампании про нее откопают все. Тогда твоим мечтам не суждено сбыться. — Он посмотрел на свои длинные худые ноги. — Лерик, ответь мне на один вопрос, только откровенно: ты не убивал Диану?
— Ты это знаешь лучше, чем кто-либо, — Полоцкий вздохнул.
— Естественно, естественно, — замахал руками Кунцевич. — Вздумай ты избавиться от супружницы, твои друзья — юристы Кунцевич, Мамедов и Шпиленко придумали бы что-нибудь получше. Если только ты вдруг внезапно не сошел с ума.
— Внезапность в таких делах для меня не характерна, — улыбнулся Валерий.
— Верю, верю. — Адвокат запустил руку в густую седеющую шевелюру. — Отправить девочку в мир иной для нас проще простого, а вот выколотить из нее материал для шантажа… — Он задумался. — У тебя есть надежный психиатр или психолог? Мне кажется, без медиков нам не обойтись.
Полоцкий задумался:
— Я всегда боялся представителей этой категории, — признался он. — Да и психика до сих пор не давала сбоев. Кстати, данной братии развелось сейчас много.
— Нам нужен лучший и несловоохотливый, — заметил Лев.
— О его словоохотливости я бы не беспокоился. — На лице предпринимателя мелькнуло знакомое хищное выражение. — Ты же знаешь, я не верю, что люди могут хранить секреты. Особенно такие.
— С медиком будет сложнее, — задумчиво проговорил Кунцевич. — Тем более с известным специалистом. Тут придется помозговать.
— Уверен, данное дело вы обмозгуете в два счета, — Полоцкий встал, давая понять, что разговор закончен. — За работу, Лева. Меня знаешь, не обижу.
Вернувшись домой, адвокат прошел в свой любимый кабинет, отключил телефоны, предупредил жену: для всех его нет дома, сел в большое кресло из черной кожи и задумался. Решать дела такого рода ему еще не приходилось, и он не знал, дадут ли результаты те действия, которые он хотел предпринять. Среди многочисленных знакомых имелось несколько врачей-психиатров, и один из них был довольно известен в городе. Лев подумал: Михаил, пожалуй, раскрутил бы эту смелую путану. Из всех его знакомых врачей только он профессионально и смог бы сделать это. Однако возникало два вопроса, требующих решения. Михаил Аронович Колеман, владелец частной психиатрической клиники, никогда не имел дела с криминалом и считался кристально честным человеком. Кунцевич знал: представители криминальных группировок не раз обращались к нему с разного рода просьбами и всегда получали вежливый, но решительный отказ. Как подобраться к нему с делом Полоцкого? Это предстояло обдумать столь же тщательно, как и последующее убийство врача. Одно дело — труп или исчезновение мелкой шлюшки без рода и племени, другое — солидного, семейного, известного и уважаемого в городе человека. Лев Абрамович потянулся за таблетками анальгина, лежащими на столе возле лампы с большим абажуром. Напряжение давало себя знать: раскалывалась голова, болели глаза, стучало в висках. Он понял: одному ему это дело не под силу. Вздохнув, адвокат включил мобильный и набрал номер Мамедова, а потом Шпиленко.
Глава 12
Ибрагим Махмудович Мамедов, второй после Кунцевича советник Полоцкого по юридическим вопросам, мирно обедал в трехэтажном коттеджике, в шутку называемом домишкой.
По правде говоря, этому пылкому кавказцу самое место было только в одном домишке — с железными решетками на окнах и колючей проволокой на ограждениях. Если руки Кунцевича кровь обагрила по локоть, то Мамедов залез в нее с головой, не брезгуя не только обдумывать, но и присутствовать при исполнении приговоров. Смелость и жестокость этого человека порой не знали границ. Часто, уже обмозговав дело, Кунцевич не решался довести его до конца, опасаясь срыва. В такие моменты Мамедов оказывался просто незаменим. Его аргументы действовали на Льва безоговорочно, и адвокат неизменно проникался уверенностью в успехе предприятия. Поэтому правой руке Полоцкого совет и участие Ибрагима были просто необходимы.
