— По-моему, здесь все ясно, — заметил Миронов, увидев, что Киселев прочитал письмо. — Что же заинтересовало уголовный розыск?
— Мы предположили убийство, — отозвался Павел, рассматривая фотографии.
— Убийство? — удивился следователь. — Им здесь и не пахнет. Обратите внимание на позу покойной. Человеку явно стало плохо во время написания письма. Она так и осталась сидеть на стуле, уронив голову на стол.
Заметив недоверчивый взгляд Павла, Миронов добавил:
— Экспертиза показала сердечный приступ.
— Скажите, делались ли более тщательные анализы? — поинтересовался Киселев.
— Зачем? Всем все было ясно. И на какой предмет, простите? — иронично спросил следователь.
Киселев вздохнул:
— В нашем отделе — три нераскрытых убийства. Жертвы — молодые, красивые и богатые женщины. Причина смерти — сердечный приступ. Место происшествия не вызывает вопросов, все, как у вашей Федоровой. Мы бы закрыли эти дела, не начиная следствия, но подруга одной из потерпевших, юрист по образованию, обратила внимание на некоторые странности и потребовала более тщательной экспертизы. Проверка выявила наличие в крови алкалоида, вызывающего приступ. То же самое было обнаружено и у остальных жертв. Ваша Федорова оказалась с ними в одном списке в брачном агентстве, куда обращались другие жертвы.
Миронов слушал, затаив дыхание. Павел продолжал:
— Секретарша этого агентства свела ее с одной свахой, а та, по моим предположениям, познакомила с убийцей. Она всех с ним знакомила. Этот гад не боялся появляться с женщинами в ресторанах накануне их смерти. У нас имеется его фоторобот, но поиски пока ничего не дали. В ресторане, говоря ласковые слова и обещая скорую свадьбу, он подливал жертвам в шампанское смертельную дозу этого лекарства. Они успевали добраться до дома или места работы и там умирали от сердечного приступа.
— Вы уже отработали мотив убийства? — спросил Миронов. — Ведь не потому он убивал, что не хотел жениться.
— Не потому, — согласился Павел. — У каждой он занимал десять тысяч долларов, которые не собирался отдавать. Знакомая сумма?
Следователь кивнул.
— Остается только выяснить, как могли такие женщины давать ему деньги? Мы знаем, что бизнес-леди считают монету лучше обыкновенных женщин. Наши жертвы, работая в таких местах, не могли не быть подозрительными и осторожными. И все же попались. Федорова первая что-то заметила, что-то показалось ей странным, поняла, что денег ей не видать. Впрочем, доверчивость остальных тоже не продлила им жизнь, — вздохнул Павел.
— Как я понимаю, эксгумацию тела Федоровой делать бесполезно? — Миронов отвернулся к окну. — Яд растительного происхождения разлагается быстрее тела.
— В этом вы правы, — Киселев печально посмотрел на следователя. — А теперь я хотел бы ознакомиться с делом Сегал.
— У Вероники Борисовны другая история, — удивился Миронов.
— Вероника Борисовна — клиентка того же брачного агентства, — констатировал Киселев.
Листая дело Сегал, Павел все больше и больше убеждался: Вероника пала жертвой того же преступника. Он взял в руки ее фотографию. Со снимка на него смотрела хорошенькая молодая женщина с по-детски пухлыми губами и доверчивым лицом. Оперативник быстро пролистывал характеристики с места работы. Все только положительное: работоспособная, умная, исполнительная, честная… Отзывы коллег по работе не отличались от характеристик. Узнав о происшествии, все в один голос утверждали: Вероника стала жертвой преступления. Всем казалось странным только одно: от банка до бухгалтерии — метров сто проходными дворами. Как могла девушка исчезнуть бесследно средь бела дня? Почему никто ничего не видел? Работники банка требовали разобраться в ситуации и найти Веронику: они беспокоились за ее судьбу, повторяя: «Она не могла украсть».
«Она и не крала, — подумал Павел. — И, скорее всего, находится не так далеко, как вы думаете. Лежит, бедняга, где-нибудь в ближайшем лесочке, закопанная или присыпанная землей. Подскажи, где тебя искать? Помоги нам!»
Но Вероника Сегал с улыбкой на детском личике смотрела на Павла, и ему казалось, что большие черные глаза молят о помощи.
Глава 31
— Господи! — сказала Лариса, выслушав рассказ Павла. — Этого нелюдя надо остановить! Но как? Как?
— Да, давно мы не встречались с таким цинизмом! — заметил Скворцов. — И обратите внимание, перед нами не маньяк!
— Почему она молчит? Почему не звонит? — Лариса в отчаянии ломала руки. Звонок мобильного прозвучал зловеще. Все вздрогнули. Дрожащей рукой девушка достала телефон и нажала кнопку.
— Слушаю, — номер не высветился на определителе, но чутье подсказывало: это долгожданная Регина. Лариса попыталась придать своему голосу как можно больше уверенности.
— Лариса Васильевна? — раздался в трубке низкий женский голос. — С вами говорит Регина Михайловна. Я должна была вам позвонить насчет знакомства, помните?
— Регина Михайловна? — в голосе женщины послышалась удивленная интонация. — Извините, не помню.
Полковник Кравченко удовлетворенно кивнул: Лариса разговаривала именно так, как требовалось.
— Я напомню, — Регине надо было отдать должное: она ничуть не смутилась. — Вы обращались в брачное агентство «Одинокие сердца», и секретарь этого агентства Галя звонила мне при вас. Теперь припоминаете?
Лариса сделала небольшую паузу.
— Я действительно обращалась в «Одинокие сердца», — сказала она. — Но его директора звали как-то по-другому.
«Молодец», — подумали про себя оперативники. Выказать радость и дать понять, что звонка ждали — это непохоже на директора фирмы.
— Я не директор «Одиноких сердец», — терпеливо объясняла сваха. — Вас мне порекомендовала Галя, секретарь агентства. Она разговаривала с вами в вашей машине, а потом пошла звонить мне. Припоминаете?
Лариса сделала еще одну многозначительную паузу.
— А… Теперь припоминаю, — ответила она.
Регина Михайловна оживилась:
— Конечно, вы могли забыть. Я обещала сразу связаться с вами, но честно скажу, почему не сделала этого. Вы сейчас в офисе? Можете спокойно поговорить?
— Минутку, — Лариса отняла трубку от уха и сказала, словно обращаясь к своей секретарше: — Валечка, свари мне кофе. Можешь не торопиться, и до конца разговора я для всех занята.
Лариса помедлила еще пару секунд, давая воображаемой секретарше уйти, и ответила Регине:
— Слушаю вас.
— Так вот, дорогая Лариса Васильевна, я не звонила вам потому, что проверяла вас.
— Проверяли меня? Вы? — женщина изобразила такое презрение, что оперативники испугались за продолжение разговора. Но Регина опять не смутилась:
