— Я стала асом своего дела, — продолжала Тамара. — Когда освободилось место заместителя главного редактора, все подумали обо мне. Вот так я и сижу на нем уже десять лет. Как говорят моряки, обросла ракушками.
Легким движением он коснулся ее руки:
— Не надо так. Вы такая красивая женщина…
— Не смешите меня, — она наклонилась, и парень с удивлением заметил, как на ее длинных ресницах блеснули слезы. — Если вам что-то нужно от меня, то вам лучше уйти. Все, что можно сделать для вас, я сделаю и без ваших ухаживаний.
Он состроил страдальческую гримасу:
— Я совершенно искренен.
— Сомневаюсь, — она, в свою очередь, дотронулась до его локтя. — На протяжении долгих лет многие мужчины смотрели на меня как на подручное средство, желая пробиться в большую литературу. Но я — не касса взаимопомощи! — Тамара резко смахнула слезу, покатившуюся по ее щеке.
— Вас кто-то очень сильно обидел, — Влад просто излучал готовность понять и помочь. — Вы были замужем?
Крошину отнюдь не поразил его бестактный вопрос:
— Да. Мне кажется, прошла уже целая вечность, — женщина поморщилась. — Он тоже хотел использовать меня в качестве своего патрона, и на начальном этапе ему это удалось. Потом, когда все стали шептаться, что он — бездарность, гнев моего супруга обрушился на меня. Боже, что он мне только не говорил! Прошелся по моей внешности, женственности, интеллекту… Расставание с ним прибавило мне седых волос и морщин.
— А потом? Неужели вы так и не встретили человека, способного по-настоящему оценить вас?
Редактор покачала головой:
— Иногда мне казалось: вот он. Мы начинали встречаться, но — увы!.. Время расставляло все на свои места.
Он приободрился. Шансы у него явно были не нулевые. Тамара пригубила вино.
— Однажды мне представили потрясающего мужчину. Он, как и я, получил журналистское образование, кроме того, пробовал писать прозу. Все отзывались о ней нелестно: мол, примитивные любовные истории, сотни раз пересказанные в народе. Честно говоря, и статейки он кропал слабые, однако в нем было что-то такое… Короче, он покорил меня. Мы стали жить как муж и жена. Я разругалась с родителями, не одобрившими моего аморального поступка, — женщина вздохнула и ковырнула вилкой помидор, — мне казалось: вот, наконец, я нашла того, о ком мечтала. Но, — редактор горько усмехнулась, — мой избранник оказался хуже всех. В один прекрасный день, когда я была на работе, он собрал вещи и уехал, не попрощавшись. Потом я узнала, почему.
Влад поднял брови:
— И почему же?
— Он украл мои рукописи! — Тамара как-то жалобно всхлипнула. — Рукописи, которые я превратила в книгу и собиралась публиковать в ближайшее время. Во время Великой Отечественной войны в нашем городе произошла удивительная история. Из-за ревности одной женщины погибла целая подпольная организация. Я раскопала этот факт и стала работать над своим произведением. Моя работа длилась в течение пяти лет. Отец одобрил эту тематику и договорился с одной ленинградской редакцией, готовой взять на себя заботы по опубликованию моей полудокументальной повести. Пять лет я молчала, сжигаемая желанием поразить своих знакомых, коллег и друзей, показав им напечатанную книгу. Своим секретом я поделилась только с ним.
Шумелов с жалостью посмотрел на собеседницу, заранее зная, чем все кончилось.
— Ваш… мужчина просто стащил эту рукопись, — констатировал он.
— Именно так! — Крошина стукнула кулаком по столу. — У меня не было копий, я не оформляла авторские права. Поэтому, увидев ее в печати — под его фамилией, — я ничего не смогла сделать, — она грустно улыбнулась. — С тех пор я не пишу книги.
— Очень жаль!
Появившийся на сцене оркестр из трех музыкантов заиграл медленную музыку. Влад встал и протянул руку собеседнице:
— Пойдемте танцевать.
Она смутилась:
— Я так давно не танцевала…
Молодой человек продолжал мягко тянуть ее за собой:
— Что-то подсказывает мне: раньше вы делали это очень красиво.
Ее бледные щеки порозовели:
— Я занималась бальными танцами.
— Вот видите…
Дама рассмеялась:
— Что же я должна видеть?
— Что из нас получится прекрасный дуэт.
Она сдалась:
— Ну давайте попробуем, — и грациозно встала со стула.
Пара закружилась в танце.
— Вот видите, — повторил он, прижимаясь к ней.
Тамара слегка отодвинулась:
— Не надо, Влад.
— Почему? — Ему ужасно хотелось поторопить события, однако никакого сексуального влечения к ней он не испытывал. Хоть бы она не заметила! На его счастье, Крошина не уловила фальши в его поведении.
— Потому что вы не можете относиться ко мне иначе, не как к патрону в мире журналистики и литературы, — Тамара смахнула ниточку с его плеча. — Но, поверьте, это излишне. Вы безумно талантливы и сами всего добьетесь, без моей помощи, — она резко отстранила его и направилась к столику. — Думаю, наш вечер закончен. Спасибо за приглашение.
Он поплелся следом, напоминая своим видом побитую собаку:
— Я вас чем-то обидел?
Крошина взяла сумочку:
— Вы мне очень нравитесь, но я не хотела бы разочаровываться еще раз…
Итак, он ей не безразличен! Это придало ему уверенности.
— Но проводить вас все-таки можно?
Она взглянула на часы:
— Пожалуй.
Такси Влад поймал довольно быстро. Через десять минут они прибыли к дому Крошиной.
— Не смею спросить, могу ли я довести вас до квартиры, — парень слегка коснулся ее руки.
— Не надо, — ответила редактор, ласково улыбнувшись, и помахала ему на прощание.
Глава 15
Верный своему решению, Шумелов не отступил от поставленной им перед собою цели, продолжая ухаживать за Тамарой. Та, обладая немалым жизненным опытом, понимала, что может понадобиться от нее молодому красивому парню, но в глубине души надеялась: а вдруг это любовь? У них много общего, ему с ней интересно… Да и вообще, почему бы не попробовать? Ведь, в случае чего, можно и развестись, сколько они ни проживут вместе — все ее. В один прекрасный день «женская логика» победила, и она сдалась. Свадьбу назначила на конец мая. За день до торжества приехали родители Влада. Отец уже перевелся в Приреченск, надеясь остаться там: он любил этот город, где прошло его детство. Сын с ходу похвастался перед отцом своими успехами.
— Ты, смотрю, идешь в гору, — порадовался полковник.
