Мазурова отнюдь не обрадовалась.
— У нашей семьи нет денег, чтобы заплатить вам за помощь, — пробурчала она.
— По-вашему, я похож на взяточника?
Дарья еще раз пристально посмотрела на незнакомца, отметив про себя, что его возраст определить невозможно. Черная кепка-бейсболка скрывала волосы, темные очки — лицо.
— Вы здесь работаете?
Он кивнул:
— Преподаю.
Его уверенный тон почему-то не вызывал доверия к нему. Мазурова сразу захотела ему отказать, однако проклятое свойство человеческого характера, называемое «а вдруг», помешало ей сделать это. Девушка замялась:
— Я не знаю…
— Подумайте, — мужчина пожал ее руку. — Вот ваша аудитория. Идите на консультацию. — Он порылся в сумке и достал визитку: — Здесь мои координаты. Я бы предпочел встретиться с вами сегодня же, чтобы обговорить некоторые детали. Место встречи записано на обороте визитки. До свидания.
Он исчез так же незаметно, как и появился. Растерянная Даша стояла посреди коридора, сжимая в руках картонный квадратик.
Глава 23
— Сдаемся? — спросил Костя у Павла, державшего в руках большой том уголовного дела, медленно, но верно перераставшего в «глухарь». — Заколдованный круг какой-то!
— У нас даже трупов нет, — уныло ответил Киселев. — Наши перерыли окрестные леса и лесополосы, насколько это, конечно, возможно, обыскали все пруды и озера, спускались на дно реки… Безрезультатно!
— Для нашей местности это неудивительно, — вздохнул Скворцов. — Настоящая Средняя полоса. Куда ни оглянешься — всюду сосны, ели да вода.
Приятель улыбнулся:
— Ты говоришь, как поэт. Вот что значит жить с писательницей! Кстати, какие у нее версии?
Стоявший у окна Костя открыл было рот, но тут же осекся:
— Вон и она сама. Сейчас из первых уст все и узнаешь.
Перед визитом в редакцию Катя решила заскочить к супругу. Ей, как и ему, не давало покоя то, что дело придется признать безнадежным. Всячески помогая следствию, а заодно обрадовав своего главного редактора, она написала две большие статьи в «Вести Приреченска» и подготовила телепередачу, состоявшуюся вчера. После выхода статей в свет никакой реакции общества не последовало.
— Газеты в настоящее время читают далеко не все, — успокоила себя Зорина. — Тем более контингент, который мог бы обратить внимание на наших пропавших без вести.
Оставалась надежда на передачу. Журналистка знала: ее будут смотреть. Одни жители города любили саму Катю, другие — раздел криминальной хроники, который она вела. Во всяком случае, шансы на удачу повышались. И действительно, не успела девушка дойти до кабинета мужа, как зазвонил ее мобильный. Дисплей высветил незнакомый номер.
— Зорина слушает.
— Извините, — пролепетал сбивчивый девичий голос. — В передаче сказали, что вам можно звонить на мобильный…
— А с кем я говорю?
Собеседница часто и тяжело задышала:
— Я только что узнала… Из вашей передачи… О пропаже девушек… У меня есть информация… Мы с вами можем встретиться?
— Почему же вы не сообщили ваши сведения работникам милиции? — поинтересовалась Катя.
— Я болела… Говорю вам, я узнала об этом из вашей передачи и сразу позвонила вам.
— Хорошо, — Зорина помахала рукой высунувшемуся из окна Константину. — Я на машине. Можем встретиться прямо сейчас. Диктуйте адрес.
— Я живу недалеко от вашей редакции.
— Сейчас буду. — Отключившись, журналистка громко крикнула: — Костик!
Никакой реакции не последовало. Муж, вероятно, вышел в коридор, чтобы встретить ее там.
— Надо ехать, — решила она. — Косте потом все объясню.
Девушка села в машину и включила зажигание. Подошедший к окну Павел с удивлением пронаблюдал, как старенькие красные «Жигули» жены его друга тронулись с места.
— Не иначе, Катька что-то надыбала, — хмыкнул оперативник.
Глава 24
Звонившая Кате девушка, как примерная школьница, ждала ее у входа в редакцию.
— Здравствуйте!
— Здравствуйте! — журналистка оглядела незнакомку. Маленькая худышка с тонкими незагорелыми ручонками. Наверное, одна из тех зубрилок, кто боится сходить на пляж и бросить учебники. — Представьтесь, пожалуйста.
— Таня Рубашкина, — пролепетала та.
Катя подавила улыбку:
— Слушаю вас, Таня.
Абитуриентка побелела от волнения:
— Я люблю читать детективы…
Зорина хотела было перебить ее и направить разговор в нужное русло, но передумала. Вероятно, эта фраза имела значение для их разговора.
— Понятно.
— Я это к чему… — Таня принялась сжимать и разжимать руки. — Мне нравится следить за сюжетными линиями и вычислять убийцу…
Катя рассмеялась:
— То есть вы хотите сказать, что знаете, кто преступник?
Ее собеседница смутилась еще сильнее:
— Нет… Просто я подумала… Если их убили, то убийца должен работать в этом учебном заведении. Только работающие там могут свободно ориентироваться во всех лабиринтах университета!
Зорина потрепала ее по плечу:
— Логично.
— Неделю тому назад я шла по коридору, — продолжала Рубашкина. — Ко мне подошел некий мужчина, представился преподавателем и предложил мне помощь в поступлении. Я отказалась.
— Можете его описать?
Таня замялась:
— Он маскировался при помощи бейсболки и черных очков. Это и удивило меня. Такой маскарад не вызывает доверия.
— Вы правы, — кивнула журналистка. — Как у вас со временем?
— Сегодня я свободна. Только что сдала экзамен по математике. Первая.
— Успешно?
— На пять!
— Тогда поехали в милицию, — Катя решительно взяла ее за руку. — Ничего не бойтесь. Вы все правильно сделали. — Она достала мобильный и набрала номер своего шефа, чтобы предупредить его — ей надо отлучиться по важному делу.
— А так — похоже? — Леонид Сомов, по совместительству еще и художник, пытался изобразить портрет человека, предложившего Тане Рубашкиной свою помощь в поступлении в вуз.
— Теперь вроде похож…
— Слава богу! — Леонид отер пот со лба и протянул рисунок Киселеву: — Посмотрите. Даст ли нам это хоть что-нибудь?
Павел взял в руки бумагу и нахмурился. Кто бы ни был этот тип, убийца или просто взяточник, промышляющий в стенах вуза, он хорошо замаскировался.
