— Как ты сюда забрался?!
Ни капли не испугавшись незнакомого человека, кот лениво посмотрел на распахнутую балконную дверь.
— Ага, — догадалась девушка. — Так мы соседи!
Ее предположение подтвердилось истошным женским криком:
— Муза! Ты куда пропала? Муза!
— Значит, ты — кошка, — журналистка осторожно взяла ее на руки и понесла на балкон. Увидев стоявшую на соседнем балконе хозяйку, Муза выгнулась дугой и, вырвавшись из Катиных рук, лихо запрыгнула к себе.
— Так вот где гуляла моя дама! — рассмеялась женщина. — Она у меня до ужаса любопытная. Обожает знакомиться с новыми жильцами. Не набедокурила у вас моя хорошая?
— Нет, что вы! — Катя мысленно попрощалась с огурцами, которые рассчитывала съесть за обедом. — Она такая красавица.
— Это точно. Медали имеет! Ну, спасибо вам, — соседка помахала рукой. — Пошла ее кормить. Муза! Муза!
Журналистка направилась в гостиную, но вдруг остановилась на полдороге, как вкопанная. Муза! Где она слышала это слово? Да где угодно, например, на лекциях по литературе и истории. А еще где? Муза — покровительница искусства. Вдохновительница творчества… Точно! Совсем недавно отец Крошиной Александр Борисович сказал:
— После кражи рукописей моя дочь гнала от себя музу, дав зарок — никогда больше не писать.
Но не писать она не могла! Музу прогнать невозможно. Эта дама сама улетает от тебя и возвращается, когда захочет. Катя знала это по собственному опыту. Может быть, Тамара и пыталась задавить в себе писателя, но о том, что в ее душу был заложен великий писательский талант, кричали все ее статьи. В рамках узких и целенаправленных журналистских жанров эта женщина задыхалась. Ее отец сказал, что роман дочери, выйдя в свет, неизменно имел бы успех. Дописывая его, она уже задумывала продолжение и начала собирать новые материалы. Следовательно, она просто не могла не писать! А это означает… Зорина смахнула со лба капли пота, тяжело опустившись на диван. Озарение пришло к ней неожиданно. Журналистка поняла, что именно могли искать под паркетом! Резко вскочив, она бросилась в спальню, по привычке собираясь включить компьютер, потом, затормозив, хлопнула кулаком себе по лбу. В этой квартире компьютера не было, и ей предстоял путь до ближайшего интернет-кафе. Черт, а его-то где тут найти?
— Как добраться до почты? — крикнула она старушкам, выбежав на балкон.
— Перемахни, дочка, через эту горку. К почте аккурат и спустишься.
— Спасибо.
Сунув мобильник в маленькую сумочку, Катя побежала к большой лестнице и запрыгала вниз через две ступени. Когда какая-то мысль западала ей в голову, она не чувствовала усталости, с неимоверной скоростью преодолевая чудовищные расстояния. Впрочем, до Главпочтамта было не так уж и далеко, а по меркам таких городов, как Приреченск, — просто рукой подать. Влетев в главный зал, Зорина спросила у первой попавшейся сотрудницы:
— Где у вас Интернет?
Смуглая рука указала на соседнюю дверь:
— В той комнате.
На счастье журналистки, несколько компьютеров оказались свободными. Заплатив деньги в кассу, Зорина уселась за столик и вышла в Интернет, пытаясь найти названия книг Владислава Анатольевича Шумелова. Ей это не удалось, как и в прошлый раз, когда она хотела собрать о нем какие-то сведения. Интересно, почему ее преподаватель не давал рекламу своих трудов в Интернете? Впрочем, наверное, это неважно. Его книги выходили большими тиражами. Катя схватила мобильник и набрала номер мужа.
— Костик, — не здороваясь, затараторила она. — Ты должен выслать мне все книги Шумелова! Передай посылку с проводником или отошли их версии по электронной почте!
Супруг по голосу понял, что его дорогая жена, словно гончая, взяла след.
— Не беспокойся, любимая, — ласково ответил он. — Я найду «окошечко» на работе и сгоняю в книжный.
— А если их там нет?
Скворцов растерялся:
— Но где же я тебе возьму их электронные версии? Вряд ли твой милый преподаватель поделится ими с нами.
— Точно, — отозвалась супруга упавшим голосом. — Но еще не все потеряно. Заскочи в университет и найди там Сребренского. Я уверена: уж кто-кто, а он-то приобрел в свое время эти книжонки, и наверняка — не в единственном экземпляре.
— Ты права. Сделаю!
Нажав на кнопку отбоя, Зорина вышла из здания почты и уже неторопливым шагом отправилась на Приморский бульвар — любимое место отдыха севастопольцев. Здесь по вечерам, в праздничные и выходные дни, играл военный оркестр, кружились в вальсе пары. Ухоженные, аккуратно одетые старики и старушки сидели на скамеечках, мирно разговаривая друг с другом. Девушка, тоже облюбовав себе скамейку, опустилась на нее, восхищаясь голубым заливом, освещенным розовыми лучами солнца. Немного расслабившись, она с неудовольствием услышала знакомую мелодию, затилиликавшую в ее сумочке.
— Катюха, — сообщил ей запыхавшийся Костик. — Ты оказалась права! У Сребренского есть книги Шумелова. Я уже на вокзале, у поезда Санкт-Петербург — Севастополь. На наше счастье, мама Пети Прохорова едет отдыхать в Ялту, и у нее пересадка в Севастополе. Ее зовут Ангелина Ивановна, четвертый вагон, третье купе.
— Спасибо, милый!
— Я люблю тебя, — отозвался супруг. — И готов сделать для тебя все. Но и ты сделай кое-что для меня, хорошо?
— Хорошо, — пообещала Катя. — Что я должна сделать?
— Береги себя, родная, — сказал он и повесил трубку.
Глава 45
Наступления следующего дня Катя ожидала с нетерпением. В таком настроении она не могла есть, не хотела спать… Слава богу, поезд приходил утром. Молясь про себя, чтобы он не задержался в пути, Зорина еле дождалась нужного времени, выбежала из дома и вскочила в маршрутное такси, за десять минут доставившее ее на вокзал. Поезд, громыхая стальными колесами, подходил к перрону. Увидев нужный вагон, Зорина ринулась за ним, пытаясь вскочить на подножку. Розовощекая проводница охладила ее пыл.
— Куда, девушка? Остановиться-то нам дайте!
Пытаясь восстановить дыхание, журналистка выдохнула:
— Вы не представляете, какой важный материал едет в вашем поезде!
Женщина усмехнулась:
— Золото, бриллианты?
— Гораздо дороже.
— Успеешь получить. Уже тормозим. — Заметив нетерпение на лице девушки, проводница смилостивилась над Катей: — Ладно, залезай.
Преодолев высокие ступеньки, Катя ринулась искать третье купе. Народ, столпившийся в коридоре, расхохотался:
— Вот сумасшедшая!
Какой-то худенький паренек поинтересовался:
— Вам кого?
