– Привет, Арсен! Как поживаешь?
– Паршиво, и все благодаря тебе, – отозвался армянин. – Кто обещал уже на днях сдать рукопись? Степанов оборвал мне все телефоны. Не понимаю, почему он не свяжется с тобой? Куда ты делся?
– Собираю материал для следующей книги.
– Не закончив вторую?
– Закончив, – уверенно проговорил Гоголев.
– Так какого же черта ты не высылаешь ее Степанову?
Владимир замялся. Он еще не решил, следует ли при сложившихся обстоятельствах отправлять в издательство очередной роман Дианы?
– В общем, так, дорогой, – акцент Авдоляна становился заметнее, когда тот нервничал, – либо ты немедленно отправляешь книгу, либо издательство разрывает контракт! Авторы одного бестселлера их не интересуют.
Гоголев щелкнул пальцами и выругался про себя. Решено: он еще раз совершит это подлое дело – выдаст чужую рукопись за свою собственную. Неизвестный шантажист и так уже поймал его на крючок, так что хуже не будет. Если ему повезет, все еще может хорошо закончиться.
– У меня проблемы, – жалобно отозвался Владимир. – Понимаешь, на пляже Тигрового мыса у меня украли ноутбук. Но книга есть, только она в рукописном варианте. Мне очень неловко говорить об этом Степанову и высылать ее в таком виде.
Авдолян хмыкнул:
– Ну и дурак! Об этом следовало подумать раньше. У него в издательстве давным-давно бы сделали компьютерный набор. Не знаю, где ты сейчас обитаешь, но уверен – почта там имеется. Адрес издательства я тебе продиктую.
– У меня есть.
– Вот и поторопись, приятель.
– Так я и сделаю, – уверил его Гоголев.
Арсен сменил гнев на милость.
– Где ты находишься?
Владимир не хотел посвящать друга в свои дела.
– В одной маленькой украинской деревушке. Изучаю, так сказать, местный колорит. Видишь ли, я уже взялся за третий роман, и он что-то застопорился. Трудно писать о том, чего сам не видел.
Авдолян, как прекрасный журналист, понимал это лучше, чем кто-либо другой:
– Согласен. А Лиза в курсе?
– Разумеется.
Арсен усмехнулся:
– То-то она тебя не разыскивает. Ну, бывай, приятель! Желаю успеха.
Когда в трубке раздались короткие гудки, Гоголев почувствовал себя страшно одиноким. Из-за своей жадности и стремления к успеху он сам загнал себя в угол. И теперь его плечи сгибаются под тяжестью ноши, которую не под силу тащить одному человеку. У него есть любимая девушка, есть прекрасный друг, однако ни одному из них он не доверил бы своей тайны. Как ужасно в одиночку сражаться с навалившейся на тебя бедой!
Ноги сами принесли Гоголева на вокзал, но, немного подумав, он решил остаться в Малаховке. В Черноморске его могли увидеть, а этого никак нельзя допустить. Надо снять номер в местной гостинице и отсидеться в ней, сколько придется. Другого выхода нет.
Спросив у старушки, которая еле тащила полную корзину зеленых яблок, где находится почта, Гоголев отыскал ее в два счета и несказанно удивился: она ютилась в деревянном здании барачного типа. Толстая приемщица с желчным одутловатым лицом, видневшимся в окошечке с надписью: «Прием бандеролей и заказных писем», бросила на посетителя злой взгляд. Оно и понятно: в такую жару никому не хочется работать, но, кроме Владимира, других желающих воспользоваться ее услугами не было. Видимо, из этого города редко что-то отправляли и что-то получали. Женщина нарочно долго выбирала подходящий конверт, радуясь, что рукопись в очередной раз не помещается, наконец, достала самый большой и заломила за него такую цену, что Владимир невольно ощупал бумагу: не добавлено ли в нее золото? Тем не менее он не стал торговаться, быстро написал адрес, и второй роман Дианы начал свой путь к бессмертию.
– Есть ли поблизости приличная гостиница? – рискнул спросить Гоголев у приемщицы, которую тут же прорвало, как старую трубу. Гоголев услышал много интересного – и о госадминистрации Малаховки, и о чиновниках вообще. Однако на свой вопрос он так и не получил прямого ответа. Женщина никогда не останавливалась в гостиницах, потому что ей этого не позволяли финансы. Теперь причина ее упражнений в риторике стала понятна, но Владимиру не хотелось плутать по городу до ночи. И он рискнул поинтересоваться еще раз:
– Я приезжий. Не ночевать же мне на улице? Подскажите, пожалуйста, где тут можно остановиться!
Тетка его уже не слышала. Она вошла в раж, и Владимир поспешил покинуть помещение. Долго искать пристанища ему не пришлось. Хорошо одетый молодой человек, обдавая писателя запахом дорогого парфюма, доходчиво объяснил ему, как проехать к старой гостинице, которая избежала реставрации и теперь потихоньку разваливалась. Но постояльцев туда пускали, рекомендуя не выходить на балкон.
– Это если у вас мало денег и вы хотите скоротать там одну-две ночи. Столовую в той гостинице осаждают тараканы, ночью вас будут донимать клопы, иногда вильнет хвостом крыса или мышка, однако такое удовольствие дешево стоит, – засмеялся советчик.
Гоголев поморщился. Грызунов он боялся с детства.
– А что-нибудь получше имеется?
– Частный отель «Зюйд-вест». Перейдите через дорогу и садитесь на остановке в автобус номер семь. Он прямехонько довезет вас до нужного местечка.
Поблагодарив гостеприимного жителя Малаховки (наверное, эта черта характера в городе была дефицитом), Гоголев дождался автобуса, старой развалюхи эпохи Страны Советов, и, изрядно потрясясь по ужасным дорогам, доехал наконец до отеля.
Увидев его, он не поверил своим глазам. Такие милые двухэтажные домики в его городе сдают на лето желающим снять дачу. И, между прочим, их так и называют – «дачи». Хозяин же этого особнячка обозвал его отелем, наверное, решив отправить скромность ко всем чертям. Его детище еле вмещало человек шесть клиентов, но это, похоже, никого не беспокоило. Открыв красивую дверь из массива дуба, Владимир вошел в холл. По сравнению с этим отелем гостиницы на Тигровом мысу выглядели Версальским дворцом. За столом сидела невзрачная девушка с прыщавым лицом, которое она пыталась закрыть рыжими волосами. Посмотрев на посетителя, она улыбнулась, показав зубы, явно нуждавшиеся в услугах дантиста. Зарплатой ее, похоже, не баловали, значит, и желающие остановиться в таком шикарном месте не стояли в очереди.
– Слушаю вас, – ее голос напоминал мурлыканье котенка.
– Это отель «Зюйд-вест»? – на всякий случай уточнил Владимир.
Она взглянула на него с удивлением.
– Там, кажется, висит вывеска.
– Которым я привык не доверять, – с иронией заметил Гоголев.
Однако девушка не поняла юмора.
– Василий Иванович не обманывает.
– А это кто? Мэр вашего города?
Прыщи ярче заалели на ее белой коже.
