– Галя?!
– А ты ждал звонка от кого-то другого?
Его голос предательски задрожал.
– Не ожидал так скоро…
– Не вижу смысла тянуть. – Она вздохнула и продолжала: – Я бы встретилась с тобой уже сегодня для важного разговора, однако ты знаешь: мне надо забрать тетю из санатория. Если она совсем плоха, я останусь там ночевать и вернусь завтра утром или в обед. В моих интересах решить эту проблем как можно быстрее, поэтому будь готов к завтрашнему вечеру. Я позвоню по приезде и сообщу место и время.
Не попрощавшись, она отключилась. Радость наполнила измученную душу Гоголева: она созрела, как сказал Арсен, она согласна пойти на уступки! Жаль, что сегодня им уже не увидеться, и еще одну ночь ему придется провести, терзаясь беспокойством и неизвестностью.
Глава 27
Владимир еле дождался этого судьбоносного звонка. Галя позвонила утром и назначила встречу на двенадцать часов.
– Может быть, тебя удивит место встречи, – сказала девушка. – Но я так хочу и не собираюсь ничего менять.
Гоголев усмехнулся:
– Надеюсь, это в пределах границ нашей страны?
– Конечно. – Она помолчала и добавила: – Это Тигровый мыс, Володя.
«Всех убийц тянет на место преступления», – мелькнуло в голове Владимира, однако он с готовностью ответил:
– Составлю тебе компанию. Поплаваем, как в старые добрые времена?
Сомова вздохнула:
– Старые добрые времена давно закончились. Мы просто поговорим и решим, как нам быть дальше. Думаю, оба останемся довольны.
– Хорошо, – согласился он. – А где тебя там искать? Это же довольно большая территория.
– Я буду прохаживаться вдоль обрыва, с которого слетела твоя подруга, – отрезала она и отключилась.
Несколько минут Гоголев бессмысленно смотрел на телефон, ожидая от него новой информации. Однако аппарат молчал, и журналист решил рассказать все Арсену. Тот откликнулся сразу. Складывалось впечатление, что он завтракал с мобильником в руке. Не поздоровавшись, армянин быстро спросил:
– Она позвонила?
– Да.
– Когда и где встречаетесь?
– В полдень, на Тигровом мысе.
Авдолян ахнул:
– Где-где?
– На Тигровом мысе!
Это ему явно не понравилось.
– Дурацкие фантазии! Зачем ей это понадобилось?
Владимир причмокнул губами.
– Галя заказывает музыку. К сожалению, я подчиняюсь ей.
– Верно. – Друг немного помолчал. – Как она настроена?
– Трудно сказать, – Гоголев нахмурился. – Я ведь не видел ее лица. Однако девушка сказала, что мы останемся довольны друг другом.
Арсен хмыкнул:
– Ты ей веришь?
– Мне хочется это делать, – с нажимом на втором слове ответил приятель.
– Все будет хорошо, – голос армянина прозвучал не очень уверенно. – Она сама позвонила. Это удача, Вовка!
– Я тоже на это надеюсь. Пожелай мне удачи.
– Удачи, друг!
Когда Гоголев услышал гудки отбоя, его охватило тревожное чувство. Если верить Гале, все его проблемы решатся уже сегодня. Однако стоит ли ей верить? Что она задумала? Дрожащими руками он снял с веревки сушившееся на балкончике полотенце и вытер им потное лицо, стараясь отогнать прочь грустные мысли. В конце концов, что бы он ни думал, ехать-то все равно придется. А потом – пусть ему поможет бог!
* * *
Маршрутка, отвозившая всех желающих в райский уголок, пришла довольно быстро. Обычно она была набита битком, и многие страждущие, желавшие окунуться в чистейшую воду и полюбоваться красотами природы, ехали стоя. Сегодня для Владимира нашлось место в конце микроавтобуса, и он с удовольствием опустился на заднее сиденье. Водитель, видимо, давно мечтавший составить конкуренцию Шумахеру, гнал, как на «Формуле 1», и Гоголев постоянно испытывал огромное желание крикнуть:
– Не спешите! Ради бога! Не спешите!
Его немой призыв, конечно, не был услышан. Вскоре пассажиры гурьбой выскочили из салона и направились к спуску. Гоголев с завистью поглядел на веселых отдыхающих и медленно пошел на место встречи. Белое платье Сомовой он заметил еще издали. Девушка стояла на самом краю обрыва и пристально смотрела на море. Ох, если бы можно было проникнуть в ее мысли!
– Здравствуй, Галя!
Она вздрогнула и обернулась.
– Ты пунктуален.
Он еле выдавил улыбку.
– Ты же знаешь, это моя слабость.
Девушка оставила его ответ без комментариев, и Гоголев решил не тянуть резину.
– Я слушаю тебя.
Сомова сжала руки.
– Знаешь, после того разговора с тобой и Арсеном я долго размышляла. И пришла к выводу: если я пойду у вас на поводу, для тебя все закончится прекрасно. Ты никак не пострадаешь. Никто не разоблачит тебя, не скажет людям, какой ты негодяй и вор, и через некоторое время ты опять будешь в полном шоколаде. Арсен придумает правдоподобную легенду, и ты просто-напросто «перестанешь писать». О Владимире Гоголеве больше не услышат – и это все!
Владимир поморщился. Такая логика казалась ему дикой.
– Это ты называешь – и все?
– Именно так, – спокойно парировала она. – Твой дружок не оставит тебя без куска хлеба, и вскоре ты опять начнешь процветать на какой-то другой ниве.
– А ты в это время будешь писать и прославишься как популярный автор, – заметил Владимир. – А когда это случится, ты заработаешь много денег, выйдешь замуж и забудешь обо мне, поверь!
Ее глаза сверкнули дьявольским огнем.
– Нет, ты меня не слышишь! А как же возмездие? Вот почему меня никак не устраивает такой расклад. Пока ты не получишь по заслугам, я не смогу нормально жить.
Журналист скривился, как от сильной зубной боли.
– Это уже обсуждалось. Зачем переливать из пустого в порожнее? Если ты так одержима жаждой мести, давай закончим разговор, я все так и передам Арсену, и дальше он станет действовать по своему плану. Возможно, тюрьма тебе милее, чем богатая и красивая жизнь. Возможно, у тебя окончательно снесло крышу, потому что только ненормальный может отказаться от рая ради ада!
Ее всю передернуло.
– Ты считаешь меня ненормальной?
Владимир посмотрел на гладкое голубое море. Страх его куда-то исчез. Да и в самом деле! Чего ему бояться? Наверное, любой медик даст заключение: Сомова – психически больная! Пусть и вещает себе где-нибудь в тиши больницы. А с него – довольно! Он устал от нее и ее глупых выходок. Ей предлагали все, это она сама ничего не берет.
