— Вы из милиции? Проходите. — Поленова пригласила Ларису в большую гостиную, обставленную дорогой мебелью. — Садитесь.
Кулакова осматривала квартиру и думала о том, что поразило ее с первого взгляда. Все вокруг сверкало чистотой, но казалось каким-то холодным. Квартире Поленовых не хватало уюта. Отсюда мужчина всегда будет рваться на волю, даже если на кухне его ждет вкусная еда, а жена соблаговолит сменить мятый халат и стоптанные тапочки (именно в этом одеянии сидела перед Ларисой Нана, и оперативница дала бы голову на отсечение, что это ее повседневный домашний облик) на красивое вечернее платье.
— Скажите, — обратилась Кулакова к вдове, — не замечали ли вы в последнее время чего-нибудь необычного в поведении мужа?
— Нет, — тихо ответила женщина.
Оперативница помедлила секунду, чтобы задать следующий вопрос:
— Сколько лет вы вместе?
— Пятнадцать, — ответила грузинка. В ее тоне ничего не изменилось.
— Нана Тевосовна… — Лариса ругала себя последними словами, однако не могла не задать следующих вопросов: — Вы хотите, чтобы мы поймали убийцу вашего мужа?
— Почему вы спрашиваете? — Большие черные глаза не мигая смотрели на Ларису. — Вы подозреваете меня?
— Я была бы плохим сыщиком, если бы подозревала вас. — Кулакова старалась выдержать тяжелый взгляд. — Просто подготавливаю вас к одному вопросу, который необходимо задать. Вы любили Григория?
— Если вы намекаете, что я жила с ним под одной крышей, как покорная грузинская жена, отвечаю: мы не в горах. — Нана впервые за время разговора отвела глаза.
Лариса еще раз обвела взглядом гостиную. В этой большой комнате пятнадцать лет жили два человека. Они произвели на свет двоих детей, но не увековечили совместного проживания ни в фотографиях на стенке, ни в каких-то милых мелочах. Возможно, где-то на полках хранились альбомы в бархатных переплетах, с фотографиями, запечатлевшими счастливых молодоженов, а потом молодых родителей. Однако все это было убрано подальше от глаз. Мертвый Поленов не удостоился даже портрета в траурной рамке.
— Ради бога, извините меня за бестактность, — она не знала, как расположить к себе вдову. Скорее всего, это просто невозможно, однако сыщица еще не закончила беседу и не выяснила самое главное. — Я верю: вы любили друг друга. И все же Григорий — интересный мужчина на хорошей должности. Женщины к таким так и липнут.
— У вас нет сердца. — Лицо Наны приняло землистый оттенок. — Вчера мне сообщили о гибели мужа, а сегодня пытают, не было ли у него любовницы. По-моему, я ответила вам: грузинская женщина не станет терпеть унижений. Мы любили друг друга и потому прожили пятнадцать лет. Если бы не это ужасное происшествие, мы прожили бы еще как минимум пятьдесят. А теперь уходите. Я не желаю разговаривать с вами.
Лариса посмотрела в глаза вдовы, ставшие холодными, как льдинки, и, поняв: сегодня она ничего не узнает, вышла из квартиры, уверенная в своих первоначальных предположениях.
Нана закрыла за ней дверь, прислушалась к шагам и, когда на лестнице все стихло, подбежала к телефону. Набрала номер. Едва в трубке скрипучий голос произнес: «Алло», она закричала:
— Ты мразь, мразь! Ты убил его!
Ее собеседник, по-видимому, не понимал, что от него хотят, и тогда вдова заорала еще громче:
— Ты все же убил Григория, как обещал! Ты сделал это! Мразь! Ненавижу!
Собеседник тоже повысил голос:
— Ты хочешь сказать, что твоего ублюдка муженька наконец кто-то прикончил?
— Не паясничай! — Женщина билась в истерике. — Это сделал ты! Я знаю! С этого дня не подходи ко мне близко, а не то я сообщу милиции!
Она бросила трубку и, войдя в гостиную, упала на диван и разрыдалась.
Глава 6
Пока стажер испытывал свое везение в «Теремке», а Лариса навестила Нану Поленову, их коллеги Скворцов и Киселев искали следы преступления в «Рембыттехнике». Начисто исключив версию заказного убийства (для этого пришлось проверить многие каналы), оперативники старались нащупать другой след, и это удавалось им с трудом. Заместитель Поленова, Николай Николаевич Заметов, маленький пухленький мужчина лет пятидесяти, с готовностью рассказывал друзьям о деятельности комбината, показывал документы и уверял: никаких нарушений здесь просто не может быть. Сыщики и сами это видели. Они помнили комбинат в дни своей юности солидным заведением, а сейчас от него осталось одно здание. Зачем этому заведению еще требовались директор, секретарь, заместитель и бухгалтерия — оставалось загадкой, дать правильный ответ на которую могла только госадминистрация. Впрочем, как полагали сыщики, к убийству Поленова это не имело ровно никакого отношения.
Выразив благодарность заместителю за подробный рассказ, Киселев и Скворцов направились дальше. Открыв дверь с табличкой «Секретарь», мужчины остановились как вкопанные. Им навстречу двигалась женщина. Но какая! Длинные стройные ноги, полные чувственные губы, крутые бедра, густые светлые волосы. Это было сочетание красоты и сексуальности в одном лице. Соблазнительной была каждая выпуклость на ее теле, и у мужчин пересохло во рту. Первым опомнился Павел:
— Валерия Евгеньевна Соколовская? — обратился он к прекрасной даме.
— Да, — голос секретарши был низкий и томный. — Я тоже знаю, кто вы. Будьте любезны, поскорее задавайте свои вопросы, мне надо подготовить отчет в бухгалтерию.
Она села в кресло, изящно положив ногу на ногу, вызвав тем самым у Скворцова воспоминания о позе Шарон Стоун в «Основном инстинкте». Киселев, разглядывая девушку, думал о том же: перед ним сидит не кто иной, как любовница Григория Васильевича Поленова, что бы она ни сказала. Бывают дамы, способные соблазнить даже умирающего. Вряд ли сидевший в соседнем кабинете мужчина оставался равнодушным к таким телесам, находящимся от него в непосредственной близости.
— Валерия Евгеньевна, — Константин наконец собрался с мыслями, взял себя в руки и решил задать вопрос, — как бы вы охарактеризовали вашего шефа?
— О, только положительно, — ответила красотка, включив компьютер и начиная щелкать мышью. — Что еще?
Секретарша явно издевалась над ними.
— Положительно в каких смыслах? — скептически поинтересовался Павел.
Красотка не растерялась:
— Доблестная милиция пояснит смысл вопроса?
— Всенепременно. — Скворцов вплотную подошел к ее столику и заглянул в голубые глаза. — В каких отношениях вы были со своим шефом?
— Ах, это. — Валерия поправила прическу и снова взглянула на монитор. — Босс и секретарша, естественно. Надо рассказать, как я вела документацию? Мне кажется, это ужасно скучно.
— Кончайте паясничать, — рассвирепел Киселев. — Мы можем вызвать вас повесткой.
